Дизайн для реального мира - Виктор Папанек

Мы начали с изучения репейника и других растений, семена которых снабжены «крючочками» (это основанное на бионике исследование семян более полно описано в главе 9). Исходя из этого, мы разработали искусственное прицепляющееся семя этого, длинной около сорока сантиметров, сделанное из биоразлагаемой пластмассы. У пластмассы, которую мы выбрали, период полураспада составлял 6–8 лет. Все пластиковые поверхности этих конструкций обваливают, как в муке, в семенах растении и подают в гидротропный питательный раствор. Этих «макросемян» по 144 в упаковке. Концепция крайне проста. Можно высыпать с самолетов тысячи таких «семян» на подверженные эрозии участки засушливой, пустынной местности. При падении они раскрываются и сцепляются между собой (см. иллюстрацию). С первым дождем и даже при заметном увеличении влажности воздуха семена растений на поверхности искусственных макросемян начинают прорастать (в этом им помогает питательный раствор, в который они заключены). Сами макросемена превращаются в низкую, но непрерывную дамбу. (Такая дамба теоретически может быть бесконечной по длине и составлять 20–30 сантиметров в высоту. Длина экспериментальной дамбы, которую мы построили в районе эрозии, составляла 17 метров.)

Дамба, теперь состоящая из сцепленных вместе макросемян и подкрепленная настоящими растениями, весной начинает подхватывать первые слои смытой почвы. В нее попадают семена, мульча, верхний слой почвы и другие органические частицы; дамба растет в прямом и переносном смысле. За з-6 сезонов она превращается в компактный участок растительности и постоянную ловушку для смывающихся верхних слоев почвы. К концу этого периода сердцевина, состоящая из биоразлагаемой пластмассы, начинает поглощаться окружающей растительностью и почвой и превращается в удобрение.

Во всяком случае, в экспериментальных условиях эрозионный цикл был остановлен и даже обращен вспять. Такие свойства компонентов, как устаревание, одноразовость и саморазлагаемость, были использованы для позитивного экологического изменения.

Для искусственных репьев было найдено еще одно интересное применение. Магди Тьюфик, студент Копенгагенской королевской академии архитектуры, договорился об изготовлении в Судане нескольких десятков тысяч таких «репьев». Их сделали из картона и старых газет длиной 40 см, но без биологического раствора и семян. В суданской пустыне они оказались «песчаными якорями», способными удерживать песок на земле во время песчаных бурь. Идея кажется простой до глупости, но она эффективна (Магди Тьюфик «Как обуздать пыльные бури, свирепствующие в тропиках». Копенгаген, Департамент городского и регионального планирования, 1972).

Искусственные репьи длиной 15,5 дюйма, из биоразлагаемой пластмассы, покрытые семенами растений и ускоряющим рост раствором. Для восстановления эрозированных почв в засушливых районах. Дизайн Джеймса Херольда и Джона Труана, студентов Университета Пердью

Но вернемся к обсуждению одноразовых предметов потребления. При растущих темпах технологического устаревания обмен товаров на новые, радикально улучшенные версии оправдан. К сожалению, рынок пока не реагирует на этот новый фактор. Если нам предстоит менять вчерашние товары и приборы сегодняшние и сегодняшние на завтрашние со все увеличивающейся скоростью, то цена изделия должна отражать эту тенденцию. Сейчас постепенно укореняются два способа справиться с этой проблемой.

Прокат становится предпочтительнее владения. В некоторых штатах дешевле взять автомобиль напрокат по трехлетнему контракту, чем владеть им. Эта концепция включает добавочный фактор мотивации: человека, который берет автомобиль напрокат, уже не беспокоит стоимость технического обслуживания, страховки и меняющаяся стоимость продажи подержанного автомобиля. В некоторых самых больших городах стало возможно брать напрокат такие большие агрегаты, как холодильники, морозильники, духовки, посудомоечные машины, стиральные машины и сушилки, кондиционеры и телевизоры. Промышленные предприятия и офисы теперь тоже заинтересованы в этом. Проблемы, связанные с ремонтом и обслуживанием компьютерного оборудования, исследовательских лабораторий и офисных картотек, делают все более рациональным прокат оборудования. Законы о налоге на собственность во многих штатах также помогают потребителям принять концепцию временного пользования вместо постоянного владения.

Теперь необходимо убедить потребителя, что фактически он мало чем владеет даже теперь. Дома в наших пригородах покупают в рассрочку с выплатой в течение 20–30 лет, но (как было показано выше), поскольку обычная семья переезжает каждые 56 месяцев, их продают и перепродают много раз. Большинство автомобилей покупают в рассрочку с выплатами в течение 48–52 месяцев. Обычно их перепродают за несколько месяцев до истечения контракта, причем продают частично неоплаченный автомобиль. Понятие владения в применении к машинам, домам и крупным агрегатам в высокомобильном обществе станов фикцией.

Это действительно серьезный переворот в отношении собственности, часто осуждаемый старшими поколениями (которые не осознают, сколь малым они владеют). Но моральное осуждение здесь не может быть правомерным и никогда таковым не было. О «проклятье собственности» озабоченно рассуждали религиозные вожди, философы и общественные деятели на протяжении всей истории человечества. Признав эти факты, мы, возможно, отвернемся от общества, ориентированного на товар стремящегося к потреблению и основанного на частных, капиталистических потребительских идеях.

Второй способ справиться с технологическим устареванием изделий — переструктурирование цен потребительского рынка. 6 апреля 1969 года New York Times опубликовала рекламу надувного кресла (импортированного из Англии) по розничной цене менее 10 долларов (включая перевозку, налоги и импортные пошлины). В следующие пять дней по почте и телефону были получены заказы на 60 тысяч кресел. В начале 70-х годов дешевые табуреты и стулья из картона с пластиковым покрытием можно было найти на таких дешевых распродажах, как Pier One и Cost Plus. Товары, сочетающие функциональность, яркие цвета, модный дизайн, удобство, крайне низкую цену, легкий вес и способность разбираться с возможностью легко от них избавляться, естественно, нравятся молодежи и студентам. Но теперь, когда экономические факторы сильнее влияют на людей, преимущества дешевой и легкой мебели становятся понятны и более широким и «оседлым» слоям населения.

В 1970 году я думал, что в результате массового производства и автоматизации более дешевые, отчасти одноразовые товары станут доступны публике. Я это одобрял: если это не ведет к производству отходов и загрязнению окружающей среды, это здоровая тенденция. С началом возрождения ремесел я стал думать, что благодаря дешевым, пригодным к вторичной переработке изделиям вещи с хорошим дизайном, произведенные вручную; войдут в жизнь большего числа людей. Тогда легко можно было представить, что в домах, где пользуются дешевой пластмассовой посудой, также будут находиться несколько красивых керамических изделий ремесленного производства. Практически одноразовое платье может быть дополнено кольцом уникального дизайна, созданным серебряных дел мастером специально для заказчика. На дешевых ратановых диванах и креслах, купленных в одном из магазинов типа Pier One, могут лежать сотканные вручную подушки, купленные в престижных ремесленных салонах или галереях.

Но тяжелые времена несколько изменили эту картину. Ремесленные изделия все еще покупают те, кто может себе это позволить. Те, кто вынужден экономить, а также новые бедные сделали два интересных открытия.

Поскольку денег не хватает, начался бунт потребителей