Признание - Джон Гришэм

Робби предложили выступить, но он отказался, не представляя, что мог бы сказать, не распалив толпу еще больше. Он опасался обвинений в подстрекательстве и разжигании страстей — смутьянов хватало и без него.

По словам Карлоса, которому было поручено следить за реакцией общественности через Интернет, в последние дни объем трафика резко возрос, а напряжение в блогах и комментариях просто зашкаливало. Акции протеста были запланированы на четверг в Остине, Хантсвилле и Слоуне, а также в студенческих городках по меньшей мере двух техасских университетов, где учились афроамериканцы.

— Устройте им настоящий ад! — пожелал собравшимся Робби, отъезжая на машине.

Глава 13

Кит приехал в больницу пораньше и совершил традиционный обход. В больнице сейчас находилось шесть прихожан церкви Святого Марка. Он посетил всех, сказав каждому несколько утешительных слов, подержал за руки во время молитвы, а затем отправился к мистеру Бойетту, чтобы отвезти того в прокуратуру.

Однако события стали разворачиваться вовсе не так, как он рассчитывал. Мистера Бойетта в больнице уже не было. По словам медсестры, когда к нему в палату заглянули в шесть утра, его кровать была аккуратно заправлена, халат лежал возле подушки, а трубки от капельницы были аккуратно намотаны на подставку. Через час позвонили из Анкор-Хауса и сообщили, что Тревис Бойетт вернулся домой, и просили передать доктору, что с ним все в порядке. Кит отправился в Анкор-Хаус, но Бойетта там не оказалось. Смотритель сказал ему, что по средам Бойетт не работал. Никто не знал, где он и когда вернется. По дороге к церкви Святого Марка Кит пытался успокоиться, убеждая себя, что Бойетт обязательно объявится. Но потом разозлился на свою глупость, что поверил убийце, серийному насильнику и патологическому лжецу. Преподобный Шредер всегда старался найти что-то хорошее в каждом человеке, с которым знакомился и общался, но тут он вдруг с ужасом понял, что с Бойеттом проявил непростительную мягкость. Он явно переусердствовал, выказывая понимание и даже сострадание. Этот человек убил семнадцатилетнюю девушку только ради удовлетворения похоти, а теперь, судя по всему, с удовольствием наблюдал, как за его преступление казнят невиновного. Одному Богу известно, сколько других женщин он изнасиловал…

Войдя в церковь, Кит был вне себя от злости.

— Доброе утро, пастор, — радостно приветствовала его оправившаяся от простуды Шарлотт Джангер, на что Кит отреагировал почти грубо:

— Я буду в кабинете, но ни с кем меня не соединяй. Я на месте только для мужчины по имени Тревис Бойетт. Это понятно?

— Да, сэр.

Он закрыл дверь, снял пальто и позвонил Дане поделиться последними новостями.

— Значит, он снова на свободе? — спросила она.

— Да, сейчас проходит период пробации. Он отсидел свой срок и скоро снова окажется свободным человеком.

— Слава Богу, что у него опухоль!

— Что ты говоришь?!

— Извини. Мне самой стыдно. Но что дальше?

— Нам остается только ждать. Может, он еще объявится.

— Держи меня в курсе.

Кит позвонил на работу Мэтью Бернсу и сообщил, что встреча откладывается. Мэтью не проявил особого энтузиазма, узнав, что его просят встретиться с Бойеттом и записать на видео признание, но все же согласился. Он пообещал сделать звонок-другой в Техас, если действительно поверит в искренность Бойетта. Узнав, что тот исчез, он тоже огорчился.

Кит посетил сайт Донти Драмма, желая узнать последние новости, — это в последние дни вошло у него в привычку. Потом достал из шкафа папки с текстами проповедей и снова позвонил Дане, но она была занята — пила кофе с подругами.

Ровно в половине одиннадцатого Кит позвонил в адвокатское бюро Робби Флэка. Молодая женщина, ответившая на звонок, сообщила, что с мистером Флэком сейчас поговорить нельзя. Шредер сказал, что все понимает и что звонил вчера, во вторник, оставил телефоны, по которым с ним можно связаться, но никто так и не перезвонил.

— У меня есть информация по убийству Николь Ярбер, — сообщил он.

— Какого рода информация?

— Я скажу это только мистеру Флэку, — твердо ответил он.

— Я ему передам, — пообещала ему женщина не менее твердо.

— Пожалуйста, поверьте, я не какой-то ненормальный. Это очень важно!

— Да, сэр. Спасибо за звонок.

Пастор Шредер решил нарушить тайну исповеди. Это было чревато неприятными последствиями. Во-первых, Бойетт мог подать на него в суд за нанесение ущерба, но этого Кит не боялся. Опухоль головного мозга снимет все проблемы с судебной тяжбой. А если Бойетту все-таки удастся выжить, то ему еще придется доказать, что нарушение Китом тайны исповеди нанесло ему ущерб. Хотя священник и не был знаком с тонкостями системы правосудия, ему было трудно поверить, что судья или присяжные примут сторону отъявленного преступника.

Кроме того, в отношении Шредера Церковь могла применить дисциплинарные меры. Но в свете серьезности ситуации и роста либеральных настроений в синоде, он считал, что дело ограничится вынесением порицания.

— Ну и ладно! — решил он. — Я не буду молчать!

Он направил Робби Флэку электронное письмо, где рассказал о себе и подробно описал, как с ним связаться. Потом изложил подробности встречи с одним условно-досрочно освобожденным, некогда жившим в Слоуне и находившимся там во время исчезновения Николь. Этот человек был закоренелым преступником, неоднократно получавшим тюремные сроки за тяжкие преступления, и его даже арестовывали и помещали в тюрьму в Слоуне. Достоверность этого факта Кит проверил. Теперь этот человек признался в изнасиловании и убийстве Николь Ярбер и сообщил множество подробностей. Ее тело закопано в холмах к югу от Джоплина, штат Миссури, где прошло детство этого условно освобожденного. Найти тело может только он сам. Завершилось послание просьбой позвонить.

Через час Кит уехал из церкви и отправился в Анкор-Хаус. Бойетт там не объявлялся. Тогда пастор отправился в центр города и встретился за ленчем с Мэтью Бернсом. После долгих уговоров тот, наконец, сдался и, достав сотовый, позвонил в адвокатскую контору Флэка.

Кит, сидевший рядом, слышал весь разговор.

— Да, здравствуйте, меня зовут Мэтью Бернс, я помощник прокурора города Топеки, штат Канзас. Я бы хотел поговорить с мистером Робби Флэком.

Мистера Флэка не было на месте.

— У меня есть информация по делу Донти Драмма, в частности, по личности настоящего убийцы.

Мэтью оставил служебный и домашний номера телефонов и предложил секретарше зайти на официальный сайт города Топеки, найти офис окружного прокурора и удостовериться, что он тот, за кого себя выдает. Она пообещала так и сделать.

— Я не какой-то сумасшедший, поверьте! Пожалуйста, передайте мистеру Флэку, чтобы он связался со мной как можно скорее. Спасибо.

Они закончили ленч и договорились сразу сообщить друг другу, если им позвонят из Техаса. Возвращаясь обратно. Кит подумал, как хорошо иметь друга, тем более юриста, готового прийти на помощь.

К обеду центральные улицы Слоуна были перекрыты и все машины направлялись в объезд. Вокруг здания суда расположились десятки церковных автобусов и фургонов, но полицейские не стали выписывать штрафы за неправильную парковку. Они получили приказ держаться на виду, обеспечивать порядок, но ни в коем случае никого не провоцировать на активные действия. В воздухе висело напряжение и почти физически ощущалась нервозность. Большинство магазинов закрылись, а белые жители исчезли с улиц.

Толпа, состоявшая из одних чернокожих, постоянно увеличивалась. Сотни учащихся старшей школы прибывали группами, они находились в крайне возбужденном состоянии и желали заявить о своей позиции во весь голос. Рабочие с фабрик принесли с собой бутерброды и обедали прямо на лужайке перед зданием суда. Журналисты делали снимки и что-то строчили в блокнотах. Бригады телевизионщиков из Тайлера и Слоуна заняли позицию у ступенек главного входа. В четверть первого к микрофонам вышел председатель местного отделения Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения мистер Оскар Беттс и, поблагодарив всех присутствующих за участие, быстро перешел к делу. Он заявил о невиновности Донти Драмма и сказал, что его казнь является не чем иным, как узаконенным линчеванием. Он заклеймил позором полицейских, обозвав их «расистами, жаждущими крови невинного человека». Он высмеял судебную систему, позволявшую жюри присяжных из одних белых выносить приговор черному. Не в силах сдержаться он воскликнул, обращаясь к толпе:

— Как может суд быть справедливым, если прокурор спит с судьей, а апелляционные суды закрывают на это глаза? Такое возможно только в Техасе!

Он обрушился на институт смертной казни, сказав, что это позор, унаследованный из прошлого инструмент мести, который не останавливает преступность, если применяется несправедливо, и от которого отказались все цивилизованные страны. Почти каждое высказывание Беттса вызывало бурю аплодисментов, и крики собравшихся становились все громче. Оскар Беттс призвал остановить безумие расправы с невиновным. Он высмеял Техасское бюро помилования и условно-досрочного освобождения. Он назвал губернатора трусом за нежелание остановить казнь. Он предупредил о волнениях, которые охватят не только Слоун и Восточный Техас, но, возможно, прокатятся по всей стране, если штат решится казнить невиновного чернокожего.