История «не»мощной графини - Юлия Зимина

мои планы пока не входит подпускать к себе мужчин. Пусть эти знатные господа спят с кем хотят и где хотят, меня это не касается. Я буду следить за собой и своей семьей.

– Леди Мэй Лин, – внезапно позвал сын герцога. – Я вам совсем не нравлюсь?

Его прямолинейность чуть не сорвала пару ласковых слов с моего языка.

«Вот что ему спокойно не сидится?!»

Мой взгляд медленно перешел на молодого мужчину, терпеливо ожидающего ответа.

– А должны? – вскинула я брови, проявляя на лице все свое безразличие к нему.

– Нет, конечно, – усмехнулся мужчина, чуть склоняя голову на бок и смотря с кошачьим прищуром. – Для всех мил не будешь.

– Вы правы, – я не отрывала от него взгляда, чувствуя некое волнение в груди. – Поэтому не вижу смысла продолжать эту беседу. Тем более, что мы уже почти добрались до места.

Экипаж проехал ворота поместья, направляясь к парадному входу.

«Грубиянка! – ругала себя. – Могла бы быть с ним и повежливее! Тем более может он не такой уж и бабник, каким ты его считаешь».

Стиснув зубы, почувствовала, как городская карета замедлила ход. Повернувшись к Льюису, я намеревалась взять его на руки, но…

– Я сам отнесу мальчика в дом, – послышалось со стороны Лимара. – Вы и так уже сегодня наносились тяжестей, а это вредно для девушек, – подавшись вперед, мужчина осторожно подхватил спящего ребенка на руки, приподнимая его.

Растерявшись от этой картины, я захлопала ресницами. Одежда Льюиса была запачканной, но аристократа это не смутило…

– Леди Мэй Лин? – осторожно шепнул он, боясь разбудить мальчонку, прижавшегося к его груди. – Ну что же вы так смотрите на меня? Неужели все-таки я вам нравлюсь? – хитрая улыбка тронула уста сына герцога.

– Пф! – фыркнула я, важно задирая нос и распахивая дверь экипажа. – Смотрю, вы не сдаетесь? Что ж, похвально. Вот только результата это не принесет. А теперь, будьте так любезны, прекратите болтать, лорд, и отнесите мальчика в дом.

23. Не стоит так переживать

Ролана

– Ох, бедняжка! – вздыхала бабуля, уже примерно около часа не имея возможности успокоиться. – И как только его родителей земля носит?!

«Прекрасно носит, – вздохнула я мысленно. – По себе знаю, таких, как они, не мучают угрызения совести».

– Может, еще чая? – посмотрела старая госпожа на Лимара, сидящего в кресле и не спешащего уходить.

Сын герцога принял приглашение бабушки. Было видно даже невооруженным глазом, что он понравился ей с первого взгляда. Пожилая женщина любезно с ним общалась, подливая ароматный травяной напиток, а вот меня его нахождение здесь смущало и беспокоило, ведь в подвале все еще сидела тетка, да и обещающий привести документы на опеку лекарь мог приехать с минуты на минуту. Я не хотела, чтобы наследник семьи Уинс Оун узнал о распрях, случившихся в этом поместье. Ни к чему ему обладать данной информацией. Как говорится, мусор из избы выносить не стоит.

– Пойду еще раз гляну Льюиса, – произнесла я, поднимаясь с софы и чувствуя, как сын герцога смотрит на меня. Собственно, именно этим он и занимался на протяжении часа, тем самым нервируя.

Проявляя вежливость, как учила Инесса, совсем чуточку присела в реверансе перед молодым мужчиной и направилась мимо двух молчаливых стражей к комнате для гостей. Именно туда Лимар отнес Льюиса.

Чуть приоткрыла дверь, смотря на малыша. Он вынес столько страданий и сейчас спал без задних ног, не реагируя на то, что происходит вокруг.

Сразу отметила, что во время моего отсутствия ребенок перевернулся на бок, и его видавшая виды рубаха задралась, оголяя бок и поясницу, на которой…

– Какого черта?! – зашипела я дикой кошкой, замечая свежие синяки и ссадины на коже мальчика.

С мгновенно ускоренным сердцебиением, я направилась к кровати, склоняясь над Льюисом…

Зубы стиснулись до ломоты в деснах, а пальцы сжались в кулаки.

«Его били!» – осторожно подцепив грубую ткань рубахи, явно натирающую чувствительную детскую кожу, судорожно вздохнула от вида вертикального шрама, будто после рассечения…

– Родители часто его лупят металлическими прутьями, – послышался тоскливый голос от дверей.

Обернувшись, увидела Анетту, девочку, что прибежала в поместье, умоляя спасти Льюиса.

Да, на первый взгляд ее можно было бы отнести к мальчишкам, ведь на ней наблюдалась явно мужская одежда, но все же миловидные черты лица не позволили мне ошибиться.

– Я часто слышу, как он плачет, – вздохнула Анетта, – вот только сделать ничего не могу, – она грустно склонила голову.

Мне удалось узнать, что девочка старше Льюиса на три года и живет напротив его дома, как и то, что ее родители часто заглядывают к отцу и матери мальчонки. Судя по всему, Анетте было стыдно говорить, что ее семья такая же пьянь, поэтому она упомянула об этом лишь вскользь.

Хотелось помочь детям, вот только я не знала как.

– За что… – мой голос прервался, эмоции бурлили под кожей, – за что они его бьют?

– А разве нужна причина? – на губах Аннеты появилась грустная, вымученная улыбка, которая была мне знакома.

Да, причина не требовалась. Отсутствие денег, чтобы снять похмелье, желание набить желудок, не ударив при этом пальца о палец, или вовсе потому что захотелось отыграться из-за кем-то оставленной обиды… Я прошла через все это и знала, что, пока эти дети не вырастут, пока не наберутся смелости начать самостоятельную жизнь, покидая свои проклятые дома, пропитанные перегаром, избиения и унижения со стороны родных будут на постоянной основе.

Сердце рвалось в клочья. От одной только мысли, что Льюиса придется отвести в его персональный ад и оставить там, хотелось выть в голос.

Невольно на глазах выступили предательские слезы, которые я поспешила стремительно смахнуть. Мысли кружили в голове, но ни одна не могла помочь хоть чем-то.

– Пойдем, – я протянула руку Анетте. – Пусть он спит. А ты скушай лучше пирожное.

Прошел еще час. Инесса с разрешения Лимара увела его стражников на кухню, чтобы накормить мужчин, а мы так и сидели в гостиной, дожидаясь пробуждения Льюиса.

– Что-то ты совсем приуныла, – коснулся моего слуха голос бабули. – Мальчонку жалко?

Я кивнула, не имея возможности произнести ни слова, так как эмоции комом застряли в горле.

– Таких детей много, девочка моя,