Дом ведьмы. Большая уборка (СИ) - Волховец Вера

Теневые тропы раскрылись в разных концах зала, выпуская старших членов клана. Тех, кто был лишь на ступень ниже Джулиана, причем не по возрасту, а именно по статусу. И отец пришел — надо же, он все-таки нашел в себе силы прийти по призыву Вайтаги. Он так и не оправился от того нападения, когда с пальца находящегося на волосок от смерти вампира старая ведьма сняла аракшас. А уж еженедельная поддержка сил фальшивки и вовсе заставила его ослабеть. И тем не менее, он пришел по первой тревоге, тяжело опираясь на темную трость.

Вайтага налилась багряным светом, требуя оглашения обвинения. Макс, светлоглазый и дерзкий, стоял, высоко подняв подбородок, всем своим видом демонстрируя неповиновение.

— Ты презрел волю клана, Максимус ди Винцер, — медленно произнес Джулиан, — кланом было принято решение ожидать возвращения аракшаса в семью иным путем. Мы рассчитывали прогноз по рунам. Это всего лишь вопрос времени.

— Глупое решение, — Макс резко дернул подбородком, явно предпочитая дерзость осмотрительности, — шесть семей уклоняются по вине этой воли от продолжения рода, три семьи — балансируют на границе плодородного возраста. Будешь им рассказывать про вопрос времени, Джул? А сколько отложенных брачных союзов? Еще четыре, включая твой. К тому же, тебе ли не знать, у любого прогноза есть возможность не сбыться. Даже у самого надежного.

— Ты решил заключить договоренность с нашим кровным врагом, — Джулиан продолжал, вопреки тому, что Тревис, младший из мужчин клана ди Венцеров, с легким пониманием отвел взгляд, явно в уме соглашаясь с Максом. Он был одним из тех восьми, что были вынуждены отложить вопрос рождения детей.

— Эта ведьма — не наш враг, — Макс чеканил каждое слово, а за его плечами медленно сгущались тени — он материализовывал крылья и явно готовился к драке, — не она ранила твоего отца, Джул, не она взяла кольцо. Зато она может дать нам желаемое гораздо раньше.

Еще один понимающий вздох, на этот раз от Михалиса, о вероломство — одного из пятерки старших. Не так уж спокойно было в клане, раз такие идеи отзывались в умах родичей.

— Ты ведь презрел волю клана не только в этом, Максимус, — устало качнул подбородком Джулиан, — ведь если б дело было в отсрочке, ты мог инициировать совет, ты мог предложить свою идею всему клану, вряд ли её бы задавили в зародыше. Давай ты перестанешь уже изображать, что ты хотел получить аракшас для чего-то иного, кроме ритуала отсечения.

В этом и было основное преступление. Все остальное не тянуло ни на что серьезное, Джулиан за проявление инициативы не покарал бы братца ничем кроме родственной подзатрещины.

Вот только…

Аракшасы, древнейшие артефакты, созданные еще первовампирами, стремившимися урегулировать кровавую жажду своих потомков, действовали довольно сложно и изощренно. И никто, кроме старшего потомка клана, к аракшасу прикасаться не должен был. Это не был формальный запрет. Просто попав в руки любого из младших вампиров аракшас мгновенно признавал его своим новым хозяином, лишая силы благословения, сдерживающего жажду крови всех, кто оказывался старше по дням рождения и ветвям родословного древа. Окончательно и бесповоротно лишая. Это и называлось “усекновение”. Как секатор отсекал от древа лишние ветви, чтобы оно не тратило на него соки, так и аракшас лишал своей поддержки семьи вампиров, старших, но оказавшихся недостойными владения семейным артефактом.

А вампир, лишенный благословения аракшаса, подлежит немедленному истреблению. Казни, так дипломатично это действо называют люди. Суть от того не менялась.

Макс это знал. И на свое преступление против клана шел осознанно, старательно затерев следы своего присутсвия у дома ди Бухе. Джулиан специально проверил, ведь когда знаешь что искать, гораздо проще отыскать даже то, что старательно спрятали.

— Девять семей, Макс, — Джулиан едва скривил губы, хотя в груди все леденело с каждым озвученным словом, — ты решил лишить благословения девять старших семей. Не считая меня, ведь я своей семьи еще не создал.

Что-то дернулось в лице Макса при этом, дернулось и замерло.

— Довольно болтовни, — выдохнул он и ринулся на Джулиана, вытягивая когти, заставляя удлинниться и клыки, — ты же все равно знаешь, чем все это закончится, Джул.

Разумеется, он знал.

Любая попытка переворота и “усекновения” каралась только казнью бунтовщика.

Кровь превыше всего. Между кланами может быть вражда — внутри ни в коем случае её быть не должно было.

Конечно, если бы у Макса все выгорело, при поддержке аракшаса он бы мог подавить протесты младших членов клана. Только Марьяна ди Бухе открыла свой рот раньше. На счастье девяти семей.

Джулиан успел скользнуть под вытянувшуюся длиннющими когтями руку Макса и от души пнул его под копчик. По-мальчишески, раздраженно, с трудом заставляя себя думать об обязанностях. Этому идиоту хотелось переломать все кости, за то лишь, что пришло в его беспутную башку. Но девять семей… Долг… Именно он должен был карать предателей, остальные члены клана пришли сюда только для того, чтобы засвидетельствовать законность этого действа. Поэтому они сейчас и не вмешивались.

И…

— Почему? — Джулиан успел сгрести Макса за шкирку и швырнул носом в пол. — Какого черта тебе не хватало?

Это в общем-то не было дракой, хоть и до боли напоминало Джулиану детские драки с Максом, когда старшая кровь в жилах будущего главы клана еще не давала ему никакого преимущества перед кузеном. Сейчас этих преимуществ было много.

К слову, мелких стычек из-за какой-то ерунды в детстве у Джулиана и Макса было предостаточно, но в какой семье не ссорятся пацаны одного возраста, особенно если они растут рядом? Но это ведь всегда было не всерьез.

Вайтага резала глаза, требовала отвечать правду.

Макс не отвечал, он просто стремительно крутанулся, вскакивая и снова готовясь к бою.

Ладно, молчун, ты сам напросился!

Теневым лассо Джулиан пользоваться не любил, уж больно неприятное это было оружие — петля тени, парализующая и в то же время вгрызающаяся в плоть вампира-бунтовщика. Оно не очень подходило для выяснения отношений между братьями. Впрочем, нужно бы запомнить, что Макс тут Джулиану не брат, а враг всей старшей части клана, которую был намерен оставить без благословения.

И все-таки, почему?

Взрослый Макс постоянно поддерживал Джулиана, даже эту немыслимую блажь — его ресторан, в котором Джулиан регулярно готовил сам, неизменно глубоко шокируя всю свою благородную родню.

Старший потомок! Глава клана! Занимается готовкой как дешевая кухарка?

Вопрос был не в дешевизне, конечно — фирменный конта-лоор “от Джулиана ди Венцера” могла себе позволить только варосская королева и главы некоторых других кланов, раз в год, по праздникам.

Вопрос был принципа. И Макс поддержал Джулиана тогда, даже вызвался управляющим, и…

Да. Почему?

Макс взвыл, когда петли теней спутали его по рукам и ногам и швырнули на колени.

Джулиан шагнул к нему, чтобы уставиться в глаза кузена с расстояния трех дюймов. Против прямого гипноза Максу противопоставить нечего. Он сознается, в какой момент и по какой причине решил пустить под нож верхушку клана.

Бах…

Вспышка боли, заставившая Джулиана отшатнуться от кузена, донесла до него простую истину — у Макса была в рукаве пара грязных трюков, например, боднуть склонившегося к нему Джулиана лбом в переносицу. Пара — да. Потому что полыхнувшая вслед за этим черная вспышка, вырвавшая Макса из хватки теневого лассо оказалась вторым трюком. Последним — после этого Макс бесследно исчез, оставив на паркете выжженое пятно. Красотища. Теперь еще и ремонт зала делай, перекладывай этот чертов паркет. Антикварный, между прочим!

За спиной Джулиана скрипнули каблуками отцовские ботинки.

— Ушел, — задумчиво отметил отец, так же как и Джулиан прощупывая в это время теневые тропы. Бесполезно. Та тропа, по которой сбежал Максимус, была срезана почти под корень, так что её было невозможно отследить.