Толстой и Достоевский. Братья по совести - Виталий Борисович Ремизов

три вопроса Достоевский дал ответы в своих статьях об «Анне Карениной». См. далее.]

Глава шестнадцатая. «И ВМЕСТО СЕМЕЙСТВА РОДОВОГО (РОСТОВЫ) — РОД ЭФЕМЕРНЫЙ…»

От «Войны и мира» к «Подростку»

В набросках Ф. М. Достоевского к роману «Подросток» немало записей, где речь идет об «истории русского дворянского семейства», и она, как утверждал писатель, представлена «в виде великолепной исторической картины («Война и Мир»), которая перейдет в потомство и без которой не обойдется потомство»; именно Толстому удалось запечатлеть благообразие «семейства Ростовых», а наряду с этим показать, как начался распад мира дворянских усадьб, «брожение» в среде дворян «древнейшего рода». Достоевский уловил сам процесс деградации дворянства прежде всего в сфере семейной жизни, показал формы перерождения исторически значимой единицы общества в суррогат эпохи, ставший следствием случайных связей между мужчиной и женщиной. В результате таких весьма вольных отношений возникали «случайные семейства».

Пьер Безухов и Аркадий Долгорукий — незаконнорожденные дети, каждый из них идет своей дорогой жизни, но обоим ведомо было сиротливое детство, одиночество, сознание обреченности на нищету.

В заключительной части канонического текста романа Достоевский обращается к проблеме преемственности поколений. Опираясь на художественный опыт Толстого, не называя самого имени писателя, Достоевский отводит ему особое место не только в русской литературе, но и в русской истории.

Ф. М. ДОСТОЕВСКИЙ

Из набросков к роману «Подросток». 1874

«В вагоне Подросток сначала говорит, что отец его — домашним секретарем у министра, «у какого — позвольте мне умолчать» (жена министра — Княгиня).

Тон фатишки (Паша)[44]. Детство и отрочество. Поэт мелкого самолюбия. Лиза отстраняет литературу. Но мигом Подросток, от обаяния Лизы, не выдерживает тона и обращается в простодушнейшего, благороднейшего и смешного ребенка, каков он и есть.

Потом, когда они узнали фамильи друг друга (и когда Лиза все, что надо ей, от него выпытывает), Подросток ужасно конфузится, что приврал и увеличил Старого Князя до министра.

Лиза же, чтоб усилить его мучения, пренаивно (т. е. с умыслом) особенно и длинно напирает на то, что Старый Князь далеко не министр, мало того — запутался, чуть не под опекой (у семьи, с которою борется Княгиня). Вообще восстанавляет настоящее значение Князя, что полезно впредь и для читателя.

Подросток же виляет, стыдится и насилу заставил Лизу оставить министра; рад по крайней мере, что Лиза не заметила, что он соврал из хвастовства, в настоящем случае особенно мелкого и смешного.

Но когда они в Любани поссорились, Лиза ясно высказывает ему, что он соврал, чтоб перед ней похвастаться. «Секретарь министра! Нет, это вы поэт мелкого самолюбия, а не граф Толстой» (а черемуха)[45].

NB важное. По 1-й части никак нельзя признать Лизу за то, во что она под конец разрастается. Но идею хищного, зверского и предчувствие чего-то (I, с. 90) очень глубокого непременно надо дать» (XVI, 67).

Л. Н. ТОЛСТОЙ

Из повести «Отрочество»

(Глава II)

«…Блестящий, обмытый кузов кареты с важами и чемоданами покачивается перед нами, спины лошадей, шлеи, вожжи, шины колес — все мокро и блестит на солнце, как покрытое лаком. С одной стороны дороги — необозримое озимое поле, кое-где перерезанное неглубокими овражками, блестит мокрой землею и зеленью и расстилается тенистым ковром до самого горизонта; с другой стороны — осиновая роща, поросшая ореховым и черемушным подседом, как бы в избытке счастия стоит, не шелохнется и медленно роняет с своих обмытых ветвей светлые капли дождя на сухие прошлогодние листья. Со всех сторон вьются с веселой песнью и быстро падают хохлатые жаворонки; в мокрых кустах слышно хлопотливое движение маленьких птичек, и из середины рощи ясно долетают звуки кукушки. Так обаятелен этот чудный запах леса, после весенней грозы, запах березы, фиялки, прелого листа, сморчков, черемухи, что я не могу усидеть в бричке, соскакиваю с подножки, бегу к кустам и, несмотря на то, что меня осыпает дождевыми каплями, рву мокрые ветки распустившейся черемухи, бью себя ими по лицу и упиваюсь их чудным запахом. Не обращая даже внимания на то, что к сапогам моим липнут огромные комки грязи и чулки мои давно уже мокры, я, шлепая по грязи, бегу к окну кареты.

— Любочка! Катенька! — кричу я, подавая туда несколько веток черемухи, — посмотри, как хорошо!

Девочки пищат, ахают; Мими кричит, чтобы я ушел, а то меня непременно раздавят.

— Да ты понюхай, как пахнет! — кричу я» (2, 12).

Ф. М. ДОСТОЕВСКИЙ

Заметки, планы, наброски.

Январь — ноябрь 1875

Студент. Худ. Николай Ярошенко.1881

«Подросток в глубокой и окончательной борьбе! Отмстить ли, или устоять в достоинстве? Сознание беспорядка. Решение на уединение. (Макар и Версилов!) Порядок и беспорядок. Подросток догадывается, что беспорядок и каша в поколении. Обобщает, возводит к целому, к нашему обществу и его законам, это главная страница романа.

Он борется, конечно, с мыслию, что Версилов — исключение, идеал. Однако догадывается и своим умом доходит, что эти идеалы у нас целиком есть в действительности, что они-то и влияют, что в них-то и главное дело, ибо они термометр и барометр, а не железнодорожники и аблакаты и не старое общество Левиных (гр. Толстой), и что теми идеалами ничего не возьмешь» (XVI, 390).

*****

«Историческое (см. выше «старое общество Левиных». — В. Р.).

Левин.

Посмотрите на Версилова и его семейство. А потому, если романист юноша, то случайное семейство. Вы тип случайного семейства» (XVI, 401).

*****

«В ФИНАЛ Е. Подросток. Я давал читать мои записки одному человеку, и вот что он сказал мне (и тут привести мнение автора, т. е. мое собственное).

И вместо семейства родового (Ростовы) — семейство возникающее, род эфемерный, новый, ищущий благообразия и своего уровня и даже (новых) форм. […]

В Final’e (юноша ищет уровень, потерянный уровень Ростовых). Пошли в народ. Все семейство русское ищет уровня.

Но в юношестве русском много инстинкта к добру, к свету… Версилов в исповеди… Это трогательно, это наивно. Вся неудержимая любовь его к вам выразилась.

Его идея была великая — без всяких средств ее выполнить.

Злых людей в России нет, совсем нет» (XVI, 409–410).

*****

«О благообразии. «Ты искал его». Семейство Ростовых, хождение в народ. «Выпьем!»

Граф Ростов и Марья Дмитриевна танцуют «Данила Купора». Худ. Михаил Башилов

«Я вдруг теперь почувствовал, что все это был мираж». Благообразие. «Ты искал его». Нажитые Ростовы. «И ты ушел в идею. Ты мне мил. Ты победил меня, мальчик».

Все хорошо, вся жизнь