Ресторан «Кумихо» - Хенсук Пак

Видимо, из-за дождя на улице было пустынно.

Когда я остановился напротив больницы Халла, бешено ливший до этого момента дождь поутих.

Стоя на пешеходном переходе, я уже собирался перейти на противоположную сторону, как мимо промчался грузовик, шумно разбрызгивая дождевую воду в лужах. Он проехал на красный свет.

«Что за сволочь?» – Я пнул воздух вслед грузовику и хотел уже перейти дорогу, когда загорелся красный свет.

Я ругался, глядя на удаляющийся грузовик. Если бы не он, я бы успел перейти. Почему из-за одного незаконопослушного водителя остальные должны страдать?

В этот момент кто-то мелькнул на противоположной стороне. Человек без зонтика торопливо бежал без оглядки.

Когда я увидел его лицо, у меня от изумления перехватило дыхание.

Это была Чжиён. Вслед за ней, очень напуганной, мчался, как зомби, Ачжосси. Ну дает, теперь еще и преследование устроил! Чжиён была в опасности: казалось, шеф вот-вот догонит ее. Она выглядела такой беззащитной, что незаметно для себя я начал больше сочувствовать ей и болеть за нее, чем за Ачжосси. Быстрее, ну же, еще быстрее! Миг – и Чжиён без малейших раздумий бросилась на проезжую часть, по которой мчались машины.

– Аа-а-а… Не-е-т…

На Чжиён с бешеной скоростью несся автобус, словно дожидавшийся этого момента. Сердце мое упало в пятки, а в глазах потемнело.

Вж-ж-ж… – от громкого визга тормозов, казалось, будто весь мир содрогнулся.

Проезжая часть, мокрая от дождя, была очень опасной. Автобус заскользил по поверхности дороги, как по льду, с визгом тормозя. Казалось, что тысячи, нет десятки тысяч волосинок на моем теле встали дыбом. Я не мог даже дышать.

Ачжосси застыл, как вкопанный, на другой стороне дороги.

За секунду до того, как автобус врезался в Чжиён, к ней подбежал какой-то мужчина. Молниеносным движением он схватил ее и отпрыгнул на обочину. Автобус пронесся мимо с громким визгом шин и остановился метрах в двадцати от них.

– Уф-ф. – Я громко выдохнул.

Чжиён и мужчина без движения лежали на дороге в той же позе, в какой упали. Погибли? Живы? Сердце немилосердно стучало в груди.

Вскоре мужчина, прижимавший к себе Чжиён, пошевелился. Она опомнилась быстрее своего спасителя, освободилась из его объятий и, пошатываясь, поднялась с асфальта. Кажется, благодаря мужчине, который упал на спину и обнял ее всем телом, она почти не пострадала.

Рыдая, Чжиён трясла человека, лежавшего без движения.

Из автобуса вышли несколько пассажиров и водитель, который в панике вызывал скорую.

Все это время Ачжосси продолжал стоять на месте. Вскоре, когда мужчина поднялся, я смог разглядеть его лицо.

– Ох, – издал я короткий стон.

Это был тот господин, который приходил в ресторан, одетый в белые джинсы и белую рубашку с необычным узором.

Машины медиков и полиции прибыли одновременно. Пострадавшего уложили на носилки и погрузили в карету скорой помощи. Чжиён уселась рядом с ним. Скорая унеслась под пронзительные звуки сирены. Полицейские осматривали место происшествия. Ачжосси к тому времени бесследно исчез. Может, вернулся в ресторан? Я отказался от идеи пойти в больницу и тоже отправился обратно.

Ачжосси лежал в комнате. Боль не должна была быть очень сильной, поскольку он недолго находился на улице… Несмотря на это, он весь день не выходил из комнаты, ничего не ел и даже не пил воду. А у меня боль даже не появилась..

После обеда опять полил дождь. Ачжосси за все это время лишь однажды, после десяти вечера, сходил в туалет.

Так прошел еще один наш день. Я нарисовал кружочек вместо шефа. Их было сорок семь штук. Нам осталось пробыть здесь всего два дня. Нет, Сохо сказала, что придет под утро сорок девятого дня. Значит, остался всего лишь день.

Когда шеф вышел из комнаты, было уже чуть за полночь.

– Я отлучусь ненадолго.

– В такое время? Куда вы пойдете?

– Мне хватит и часа. За это время сильная боль не придет. Не беспокойся за меня, ложись спать, – голос его был таким низким и угрюмым, что я не решился задавать дальнейшие вопросы.

Ачжосси вышел на улицу, даже не прихватив зонтика.

Он говорил, что вернется через час, но прошло два часа, а его все еще не было. За это время у него вполне могла начаться боль, ему будет трудно вернуться под дождем. Но я не мог пойти на его поиски, поскольку не знал, куда он отправился.

Послышались громкие раскаты грома, а дождь усилился. Почти в два часа ночи Ачжосси вернулся – насквозь промокший. Он вошел, шатаясь и едва волоча ноги, отжал рубашку, с которой капала дождевая вода, повесил ее на стул и скрылся в комнате. Вид у него был такой, что спрашивать, куда он ходил, не хотелось.

Не спалось. Я ворочался до самого утра. Перед рассветом дождь совсем прекратился.

Ачжосси надел все еще влажную рубашку и пошел на кухню.

Тук-тук-тук… вжих – вжих – вжих… – было слышно, как он очень долго что-то чистит и нарезает. Вскоре по всему ресторану разнесся аппетитный запах «Сливочной нежности».

Он что, решил отметить наш последний день вкусной едой? Я стоял за порогом кухни и безучастно смотрел на его спину.

Ачжосси долго и тщательно мешал деревянной лопаткой кипящий бульон. Со спины весь его облик был благоговейным.

Он нашел керамическую супницу и перелил в нее «Сливочную нежность». Один половник, второй – шеф перекладывал блюдо бережными движения.

– Хотите кому-то отнести?

Я подумал, что он не стал бы перекладывать блюдо в керамическую супницу ради нас с ним.

– Угу, – коротко ответил он.

– Кому?

При других обстоятельствах, я бы не сомневался, что это Чжиён. Но ведь она уехала в неизвестном направлении после вчерашнего дорожного происшествия.

– Чжиён.

– Что? Откуда вы знаете, где она находится?

Он не ответил на мой вопрос. Достал из кухонного шкафчика красный платок и красиво обвязал им супницу.

– Сегодня ведь сорок восьмой день? Я скоро вернусь.

Ачжосси взял в руки красный узелок с супницей и пошатнулся, – видимо, ноша оказалась для него тяжеловатой.

– Пойдемте вместе. – Я вышел вслед за ним.

Он шел по направлению к больнице Халла. Когда я хотел уже спросить, находится ли Чжиён там, он сообщил:

– Она лежит в больнице Халла. Я вчера ночью сходил и проверил. Подумал, что, раз авария произошла в том месте, то ее должны были доставить в ближайшую больницу, а это и есть Халла.

– Лежит в больнице? Вчера после аварии она выглядела невредимой.

– Я навел справки у медсестры. Та сказала, что у Чжиён на ноге нашли трещину в кости.

Я поколебался: спросить ли, что случилось с тем мужчиной или не спросить. Как раз в это время Ачжосси, словно прочитав мои мысли, сообщил:

– А ее молодой человек отделался ушибами. Вчера казалось, что он сильно пострадал, но раз говорят, что он в порядке, я рад. Они оба лечатся в больнице Халла.

Но я не знал, можно ли заявиться к ним без разрешения. В мыслях возник вчерашний образ Чжиён, убегающей от Ачжосси. Я переживал, а вдруг она обругает его на чем свет стоит, хотя он и принесет «Сливочную нежность». А еще я беспокоился, что шеф рассвирепеет, если Чжиён начнет сердиться и обвинять его в случившемся.

Ачжосси, пошатываясь, шел передо мной.

– Давайте я понесу.

– Нет, ведь это будет последняя встреча. Я сам хочу принести и отдать ей, – голос его был безжизненным.

– Прошу вас, на всякий случай… пожалуйста не устраивайте там скандал…

Шеф безучастно молчал.

– Сохо говорила, что придет завтра на рассвете. Значит, сегодня наш последний день. Зачем нам портить последний день? Если будете скандалить, Чжиён проклянет и возненавидит вас. Это, конечно, мое мнение. Но раз вы до сих пор портили ей жизнь, то хоть сегодня покажите ей свое великодушие. Тепло улыбнитесь и скажите: «Прощай! Будь счастлива».

Я сделал вид, как будто помахал рукой.

Ачжосси оглянулся.