А после они... (СИ) - Юлия Резник

этим все обстоит гораздо проще, чем у женщин. А тут — сюрприз.

— А?

— Из-за родителей.

— А… Нет. Тут… другое. Вот. Почитай…

Не скрывая удивления, забираю из рук Фомы бумажку, и кровь в жилах стынет. Почерк Аленки я узнаю из тысячи. Мы же… Боже, мы десять лет сидели за одной партой в школе!

Меня страшно манит написанное. И в то же время я так боюсь это прочитать. Руки дрожат. Бумага шуршит, словно и ей передалась моя истерика.

— Да ты не бойся, — вдруг улыбается Феоктистов, видя, как отчаянно я трушу. — Там нам благословение.

— Правда? — шепчу, недоверчиво распахнув глаза.

— Ага. Читай.

Я ныряю в текст. Жаль, он совсем короткий. Под конец Аленке было трудно держать в руках ручку.

Прочитав, утыкаюсь носом в плечо Фомы. Тот целует меня в макушку, а потом отстраняется.

— Выйдешь за меня? — спрашивает вдруг, протягивая коробочку с кольцом. Если бы не это, я бы решила, что это спонтанное решение, на которое повлияло полученное послание, и засомневалась — решился бы он когда-нибудь на этот шаг, если бы не оно. Но ведь кольцо было куплено явно заранее. А значит…

— Только если ты меня любишь.

— Очень.

— Тогда ладно, — всхлипываю. — Давно ты его купил? Красивое какое.

— Уже месяца три таскаю в кармане, с тех пор как точно понял, когда смогу перебраться в Тай. Все ждал какого-то особенного момента, и только теперь понял, что особенным мы их делаем исключительно сами. Правда?

Трясу головой. С визгом бросаюсь к Фоме на шею. Он хмыкает и крепко-крепко обнимает меня в ответ.

— О чем думаешь?

— О том, что надо ехать мириться со стариками.

— Наши старики нас, молодых, обскакали, а ты говоришь.

— Это типа намек на ребенка? — хмыкает Феоктистов, поглаживая меня по щеке.

— А ты не хочешь?

— Да нет. Теперь дело принципа — догнать и перегнать.

Эпилог

Еще через год

— Все! Можешь заходить! — говорит Фома, распахивая дверь нашего дома у меня перед носом.

Толкаю вперед коляску со спящей дочкой. Очень удачно он нас выпроводил погулять. Не сказать, что я успокоилась, но все же как-то смогла немного собраться.

— Давай сюда мою принцессу!

— Тише ты, — шикаю. — Она спит.

— Ну, тогда в саду коляску оставим, да? Пойдем скорее. У меня для тебя сюрприз.

— Это я уже поняла, — бормочу, рассчитывая все же, что главным хедлайнером этого вечера буду я. — Родители когда обещали подъехать?

— К семи. Уже задерживаются, — не глядя на меня, бросает Фома, распахивая двери в гостиную. — Прошу!

Став за спину, Феоктистов прикрывает мне глаза руками и чуть подталкивает вперед. Он и правда думает, что я ничего не знаю. Наивный. Я ведь женщина! Мы гораздо более внимательны к деталям, чем мужчины. И я давно свела концы с концами.

— Ну?! Смотри.

Открываю глаза. И совершенно непритворно ахаю. Потому как одно дело — разгадать тайный план любимого мужчины, а совсем другое — увидеть своими глазами его воплощение.

— Даже знать не хочу, в какую сумму тебе обошлась эта елка.

— Могу себе позволить, — бурчит, притворно нахмурившись. — И когда ты превратилась в такую скрягу? Не нравится?

— Нравится! Очень. Сюрприз удался, — улыбаюсь я во весь рот.

— Я рад.

Фома обхватывает ладонями мои предплечья и, отстранив от себя, проходится по моему лицу непривычно серьезным и внимательным взглядом.

— Что?

— Ты сделала меня очень счастливым, знаешь? Я счастлив каждую секунду жизни. Я… люблю тебя, Жень. Так сильно тебя люблю…

От нежности, что меня охватывает, сладко щемит в груди. Приподнимаюсь на носочки, обхватив раздавшиеся плечи мужа, чтобы ласково потереться носом о его колючую щеку.

— Я тоже, родной. Я тоже…

Стоим, покачиваясь на фоне огромной украшенной к Новому году елки. Но расслабиться до конца все равно не получается. Я прислушиваюсь к звукам, доносящимся в приоткрытую дверь. И знаю, что Фома делает то же самое. Рождение Сонечки неизбежно все изменило. Феоктистов даже как-то обмолвился, что стал гораздо снисходительнее относиться к собственной матери, которая в свое время едва не задушила его любовью, а все потому, что и сам едва мог с ней справиться, однажды прижав к груди нашу дочь.

— Кстати, у меня тоже есть для тебя сюрприз, — растроганно шмыгаю носом.

— М-м-м. И какой же?

— Сейчас! — подбегаю к столу, достаю узкую коробочку из ящика. В такой обычно браслеты дарят. Надеюсь, он не сразу догадается, что внутри. — Вот.

Пока Фома возится с распаковкой, нервно кусаю губы. Нет, гипотетически мы не исключали такой возможности. Скорее даже, напротив, всегда знали, что вряд ли остановимся на одном ребенке, но, блин, я точно не планировала беременеть через два месяца после родов! Чертов… Чертов Феоктистов. Просто озабоченный, блин!

Я сказала, что успокоилась? Что смирилась?! Да где там! Я, черт возьми, в панике, я в дичайшем ужасе, мамочки. Только-только научившись справляться с одним ребенком, я узнаю, что совсем скоро их будет двое! Двое младенцев. Погодков. А-а-а!

— Оу. И когда ты узнала? — вскидывает брови Фома.

Хочется взвизгнуть — «Это все, что тебя волнует?». Но я лишь глубже дышу. Ссориться мы не будем. Потому что Новый год. И вообще… Как-то это неправильно.

— С-сегодня. Думаешь, я бы смогла п-продержаться дольше и ничего т-тебе не сказать?!

— Эй! Ты чего ревешь? Это же… круто!

— Круто? — в надежде широко распахиваю глаза.

— Конечно. А ты так не думаешь?

Трясу головой из стороны в сторону. Фома хмурится, очевидно, совершенно неправильно интерпретировав мою реакцию.

— Я просто… Не знала, как ты отреагируешь. Все так быстро. Я совершенно не ожидала. Ты такой косячник, Феоктистов! — зло топаю ногой.

— Че косячник сразу? — набычивается.

— А кто? Скорострел?

— Скорострел — это тот, кто кончает, не доведя свою женщину до оргазма. Что-то я не припомню ни одного такого случая в нашей богатой практике. Так что и это мимо, Женьк. Еще давай варианты.

— Тебе смешно, что ли? — подпираю кулачками бока. К счастью, не сильно раздавшиеся во время беременности. Думаю, если бы мне пришлось вести борьбу с лишним весом, новость о новой беременности ударила бы по мне гораздо сильнее.

— Ага. Ты бы себя видела. Нахохлилась, как дикобраз. Давай, уж рассказывай.

— О чем? — шмыгаю носом.

— Что за страхи поселились в твоей красивенькой головке?

— А то непонятно! Как я с ними справляться буду?

— Ну, во-первых, мы… Да?

— Точно.

— Ну вот. Уже проще. Во-вторых, нянь и помощниц по дому никто не отменял. Не вижу никаких причин надрываться, если мы можем позволить себе оплатить их услуги.

— Тебя послушать — так все