Намбандзин (СИ) - Чернобровкин Александр Васильевич

33

В этом же году Ода Нобунага выдал свою сестру Оити замуж за Адзаи Нагамасу, влиятельного самурая из провинции Оми, западной соседки провинции Мино. Теперь Сайто Тацуоки надо было вести войну на два фронта. Правда, началась она не сразу. Года полтора Ода Нобунага окучивал самураев врага. Не знаю, что им пообещали, но четыре главных военачальника, можно сказать, весь генеральный штаб — Такэнака Хамбэй, Инаба Ёсимити, Андо Моринари и Удзииэ Ноомото — предали своего трусливого даймё. После чего наша армия без боя захватила Суномату — самую плодородную часть провинции Мино, расположенную неподалеку от замка Инабаяма, резиденции Сайто Тацуоки, который когда-то успешно бомбардировал Като Данзё. Ода Нобунага проехал вокруг горы Кинка, оценил, с какими трудностями придется столкнуться при штурме, и передумал захватывать. Ему сейчас нельзя было проигрывать и даже тратить время на длительную осаду. Синоби из Каваи отказались от контракта на убийство Сайто Тацуоки, который, сделав вывод из смерти отца, выходил из тэнсю только в безветренные дни, и при этом дозорные следили за небом и сбивали из луков всё, что пролетало рядом. Поэтому мы как бы остановились на захваченном, но при этом блокировали сообщение обитателей замка Инабаяма с внешним миром, особенно подвоз им продуктов и воды.

Даймё разместил свою ставку неподалеку от горы Кинка в замке Суномата, построенном, согласно мифу, за одну ночь Киносита Хидэёси, толковым администратором, выходцем из крестьян, стремительно и заслуженно делавшим карьеру при дворе. Само собой, строительство длилось намного дольше. Сперва был сооружен высокий, метров пять, каменный фундамент в месте впадения реки Сай в Нагару. В это же время на противоположном берегу Нагары заготовили и обтесали бревна, которые сплавили к месту строительства. Вот из них-то за сутки и собрали нижние два яруса замка, а на следующий день остальные полтора. На ров, вал и крепостные стены потребовалось еще с месяц, но это ведь не в счет.

У Киноситы Хидэёси погоняло Макака, потому что слишком похож на это животное. Ироничная природа, как обычно, выбрала для неординарного ума забавную оболочку, без смеха не глянешь. Особенно забавным он был в камисимо — верхней накидке без рукавов и с накрахмаленными плечами, отчего голова казалась еще меньше, словно обезьянка высунула ее из вороха одежды. Не в силах сдержать смех и не желая обидеть неглупого и нетрусливого человека, сумевшего пробиться с самого низа, я старался видеться с ним пореже. Как догадываюсь, Киносита Хидэёси — духовный предок тех японцев из двадцать первого века, которым западло было сидеть рядом со мной в метро. Наверное, потому, что я мог унюхать навоз, в котором он ковырялся все детство и юность.

Уж я-то прекрасно знал, сколько времени требуется на постройку замка, потому что к началу военных действий закончил возведения собственного, поскромнее, скорее, хорошо защищенного манора, и наладил производство пороха в деревне Тоёкава. Нанимать гарнизон для охраны моей новой недвижимости не потребовалось. Мацудайра Иэясу выделил двух самураев и три десятка асигару для охраны пороховой мастерской, потому что производила стратегическое сырье. Я разрешил охране пожить в моем маноре. Уважительных поводов уклоняться от службы Оде Нобунаге больше не было, поэтому пришлось вернуться с семьей в замок Киёси и вскоре отправиться в поход.

От скуки я тоже объехал гору пару раз, прикидывая, как бы захватить ее с малыми потерями. Для подрыва стен надо было выдолбить в горе нишу, что заняло бы много времени, да и пороха потребовалось бы немеряно, а его расходовали очень экономно. Ода Нобунага предпочел бы положить во время штурма тысячу воинов, чем потратить тысячу патронов. Во время второго объезда день был ветреный, и сопровождавшие меня асигару-тэппо между собой обговорили, что в такую погоду трудно будет поджечь фитили, так что лучше не встречаться с врагом.

Этот разговор застрял у меня в голове. Только вернувшись в лагерь и попав на ужин к даймё, я понял, почему. Иезуиты подгоняли Оде Нобунаге не только аркебузы, но и другие экзотические товары, в том числе сахар, желтоватый и с карамельным привкусом, произведенный, скорее всего, в Индии из сахарного тростника.

Тут я и вспомнил, как в детстве изготавливали ракеты из корпусов велосипедных насосов. Покупали в магазине селитру, которая продавалась, как удобрение, и потом смешивали с сахаром и нагревали на костре. Главное было не перегреть, чтобы сплав не вспыхнул. Получаемой коричневатой массой начинали цилиндр насоса, после чего широкую часть загибали плотно. Установив «ракету» с помощью подпорок в вертикальное положение, поджигали снизу через узкое отверстие для шлангочки. Подлетала метров на сто, что для ребятни было супер. Само собой, я не собирался изготавливать ракеты на сахарно-селитровой тяге. У нас всегда оставалось немного массы, из которой делали «бомбочки»: скатывали ее в шарик, в который втыкали пару спичек так, чтобы наружу торчали только головки. Чиркнул их о спичечный коробок — и кинул шарик. Иногда — в чужой сарай через узкое вентиляционное отверстие. Горела масса с выделением большого количества тепла, пожар был неизбежен.

Вот я и решил скрестить местные приемы с технологией моего детства. Под моим контролем изготовили сахарно-селитровую массу, облепили ей араре — металлических «ежиков» с длинными иголками — и вставили короткие фитили. Башни и стены в замках деревянные, но покрыты тонким слоем штукатурки. Араре, обмотанный пропитанной маслом материей и подожженный, плохо преодолевал эту защиту, успевали потушить, а вот изготовленная нами масса должна была. Ее хватило почти на полсотни «боеприпасов».

Ветреным вечером я выдвинулся с десятком самых ловких асигару-тэппо к замку Инабаяма. Примерно до середины горы ехали на лошадях, потом шли пешком по узкой дороге, местами прорубленной в каменном склоне. Защитники редко выходили за пределы крепостных стен, не охраняли подходы к замку. Подобрались к нему уже в темноте. Я разбил подчиненных на три группы. По сигналу — крику совы — все начали метать подожженные араре в тэнсю и во двор — куда попадет.

Охрана заметила их, подняла тревогу. Со стен полетели стрелы, пушенные на хруст веток или в большинстве случаев наугад. Мои подчиненные, в отличие от синоби, двигаться бесшумно по лесу не умели. Мы быстро отошли на безопасное расстояние, откуда наблюдали за замком. Там было много шума, но мало огня. Тэнсю загорелась в нескольких местах. Обитатели ее сработали быстро, залили поджоги водой, сбили пламя палками. Зато во дворе что-то полыхало нехило, отбрасывая алые блики на оштукатуренную стену замка. Примерно через час пожар потушили и крики стихли.

Что ж, получилось не так хорошо, как я задумывал. С этой мыслью я и вернулся после полуночи в наш лагерь вместе со своим отрядом. Похвастаться было нечем, поэтому не стал докладывать, где был и что делал, а завалился спать в своем шатре, приказав не будить, пока сам не проснусь.

Меня таки разбудили по приказу Оды Нобунаги, потому что в лагерь прибыл комендант замка Инабаяма, чтобы договориться о почетной сдаче. Оказалось, что Сайто Тоцуоки решил, что начался штурм, и сбежал вместе с семьей и самыми верными подчиненными. Его подождали до рассвета, надеясь, что все-таки вернется, после чего решили, что нет смысла погибать за трусливого даймё, бросившего своих вассалов. Ода Нобунага принял капитуляцию, побывал в замке и решил, что отныне это будет его главная резиденция под названием Гифу.

34

В тот год, когда Ода Нобунага выдал замуж свою сестру Оми и всерьез взялся за провинцию Мино, в Киото на сорок третьем году жизни скоропостижно скончался Миёси Токей, который владел семью провинциями, считался самым сильным и влиятельным даймё, являлся теневым правителем страны и, как ни странно, поэтом, правда, бездарнейшим. Злые языки утверждали, что не обошлось без синоби, но предположений, кто именно нанял их, было почти столько же, сколько даймё в империи. Как ни странно, Ода Нобунага и Мацудайра Иэясу в число подозреваемых не входили. И зря, особенно первый, отправивший в Каваи караван риса после известия о смерти Миёси Токея. Впрочем, это могло быть случайным совпадением.