Лаванда для отца-одиночки - Салма Кальк

— Господа, мы сейчас идём в кабинет, и все участники рассказывают, как так вышло, — громко и веско сказала наблюдавшая за всем директор госпожа Тампет.

И все пошли в её кабинет, там расселись за столом. С одной стороны Юма, братья Долле и их родители — к господину Долле присоединилась мама братьев, она с ходу сказала, что отец работает, а она сначала сама им шеи намылит прямо тут, а потом ещё отец дома добавит. Правда, господин Долле её тихонечко тормознул — мол, погоди, Марта, сейчас послушаем, кто и что натворил.

13. 4

13. 4

Тома, Роман и их родители устроились с другой стороны, и начал говорить как раз Тома. Типа, это Юма и Фред их поймали и загнали на дерево, и смеялись, а потом ещё и младший брат Фреда присоединился. Но госпожа Тампет смотрела жёстко и выспрашивала тоже жёстко:

— Каким образом поймали? Кто начал разговор? Что было сказано? А в прошлый раз что было сказано? Они сейчас тоже скажут, а сейчас — что говорили вы?

Юма восхитилась, потому что госпожа Тампет давила мощно и профессионально, уж это-то она могла оценить!

Ну, те и рассказали — что хотели пойти и подразнить. Они были уверены, что их не побьют, потому что не осмелятся, и считали, что прокатит. И никак не могли предположить, что над ними таким жестоким образом посмеются. И внезапно они уже не чувствовали себя уверенно, потому что пришлось признаться, что сами не без греха.

Отец Тома попытался вопить что-то о повреждениях, но целительница сообщила, что повреждений нет, есть только лишь несомненный стресс, и она сейчас выпишет рецепт травяного отвара, который приготовят за четверть часа в любой магической аптеке. Принять сразу же и потом ещё на ночь, и уже завтра всё будет в порядке.

Дальше слушали агрессоров, то есть Юму и Фреда. Они даже немного поспорили и обменялись яростными взглядами — мол, кто будет говорить и назначит себя виновным. Фред тоже сказал, что ему не понравилось, как эти двое разговаривают с Юмой и хватают её, и поэтому он поддержал её во всём. Тем более, дело-то плёвое, залезть да спуститься, кто знал, что они так не могут? Стеф кивал и соглашался — мол, видел, слышал, подтверждаю, так и было.

Дальше Юму, братьев Долле и их родителей попросили выйти, — кажется, госпожа директор хотела вломить оставшимся без свидетелей. Из кабинета не донеслось ни звука, а господин Долле знакомил папу с госпожой Мартой, мамой Фреда и Стефа. Та вздохнула, сказала про «очень приятно» и продолжала злобно смотреть на обоих сыновей. Но тут из кабинета вышли Роман и Тома с родителями и попросили прощения у Юмы и Фреда. Мол, больше не будут цепляться.

— Ладно, принимается, — сказала Юма. — Мы тоже приносим извинения, да, Фред, Стеф?

— Да, — сказал Стеф, а Фред молча кивнул.

Когда они все вошли в кабинет, госпожа Тампет сказала, что всё понимает, но ей будет приятно, если ученики её школы придумают более цивилизованные способы выяснения отношений. И что она будет сама присматривать за всеми участниками происшествия — пока не убедится, что они научились себя вести.

А потом строго посмотрела на Юму.

— Скажи, Эжени, что бы ты сейчас думала, если бы Тома всё же свалился и сломал себе руку или ногу? Или что-нибудь посерьёзнее, он ведь, в целом, неуклюж?

Юма уже хотела сказать — так пускай и не вяжется к добрым людям, раз такой, но потом вздохнула и вспомнила, как ей было страшно.

— Я не подумала, что они не смогут слезть. Я думала, все могут, — вздохнула она.

— Все разные, понимаешь ли, — серьёзно сказала госпожа Тампет. — И если ты что-то можешь, то совершенно не значит, что и другие такие же.

Эта мысль была понятна, Юма привыкла к ней давно — ещё когда поняла, что она маг, а другие — нет.

— В другой раз я придумаю что-нибудь безобидное, — вздохнула она, ни на кого не глядя.

— Уж пожалуйста, — кивнула госпожа Тампет. — А пока — завтра после уроков придёте к господину Варану, завхозу. Он назначит вам отработку. И насчёт другого раза — очень советую сначала подумать, всё же.

Папа посмотрел на Юму так, что читалось легко — «какой ещё, нафиг, другой раз». Юма потупилась.

Но он хотя бы молчал, когда они вышли из кабинета, а вот госпожа Марта не смогла.

— Всё ясно? Позорище, только ещё не хватало и в этой школе тоже слушать, какие вы бестолковые! И будто вас ничему хорошему дома не учили! — она набросилась на Фреда и Стефа, стоило им всем только оказаться в коридоре.

— Марта, тише, — поморщился господин Долле. — Давай дома подумаем, что это такое было, и можно ли было поступить иначе.

— Не ругайте их, господин Долле, они за меня заступались, — глянула на него Юма.

Мама у них, по ходу, как у неё самой, её не пробьёшь. А господин Долле выглядит разумным — как папа. А папа молчал, только поглядывал на Юму. И заговорил, когда они уже сели в машину и Юма пристегнулась.

— И что это было, Эжени? — и смотрит, будто правда хочет узнать.

— Не, пап, я не виновата, они сами привязались!

— А зачем ты заставила парней залезть на дерево?

— Они сказали, что котики, вот я им и велела лезть на дерево за птичками, раз котики. Я ж не знала, что они сами не слезут, и спасать потом придётся, как настоящих котиков! И ещё это знаешь, как весело? Они лезли и мяукали, нам с Фредом и Стефом было смешно. А потом, когда поняли, что они не могут слезть, стало не смешно. Ты очень круто их снял. Наш физрук пытался приставить лестницу, но не смог из-за веток. Да там вообще всё просто, там ветки очень удобные! И судя по ним, на то дерево регулярно кто-то забирается!

— Эжени, ты не задумывалась о том, что нехорошо смеяться над слабыми? Ты сильнее, ты ловчее, ты вообще красивая девушка, а они неловкие парни, ты их сделала по всем фронтам легко. Но зачем?

— Вот и пусть не приближаются, — вздохнула Юма. — И я их трогать не буду.

Вообще-то они легко отделались. Отработка так