Обманчивый рай - Дмитрий Ольшанский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мехмед отвязал от пояса меч Османа и встал на колени, смиренно протягивая его отцу. Мурад глубоко вздохнул.
– Все ли согласны с решением моего сына?
– Мы согласны! – практически в один голос прокричали вельможи.
– Тогда я принимаю это священное бремя, – твердо сказал Мурад. – И клянусь исполнять свой долг до конца!
Мурад сделал знак и из-за трона вышел бородатый дервиш из ордена Мавлави. Он принял меч из рук Мехмеда и опоясал им объемную талию нового султана, произнося соответствующие этой процедуре слова и молитвы. Затем Мурад грузно опустился на трон и обратился к все еще стоявшему перед ним на коленях Мехмеду:
– А теперь, сын мой, расскажи о том, что случилось во время моего недолгого отсутствия.
– Неверные вновь двинулись на нас войной, отец, – склонив голову и глядя куда-то в пол, произнес Мехмед. – Но на этот раз с юга. Ими руководит грек по имени Константин Палеолог, и его армия растет день ото дня. Он уже сумел покорить большую часть Балканского полуострова, и если его не остановить, он сможет объединиться с нашим заклятым врагом – Искандер-беем. А такой союз станет гораздо опаснее, чем Владислав и его крестоносцы.
– Так, – задумчиво кивнул Мурад. – И какие действия ты предпринял, чтобы устранить эту угрозу?
– Мне не дали ничего сделать, отец! – Мехмед резко вскинул подбородок и устремил взор на отца. – Когда я предлагал идти на Константинополь, мой план отвергли, а когда я попытался реорганизовать и укрепить нашу армию, янычары подняли восстание. Они отказывались повиноваться и едва не убили меня! Такое предательство нельзя простить!
В зале послышался ропот, но Мурад поднял руку и все тут же замолчали.
– Ты неправильно поступил, испортив отношения с янычарами, – после небольшой паузы произнес султан. – Ты должен беречь дружбу с ними, так как в них заключается опора и сила нашего государства. Именно они спасли мне жизнь на поле при Варне, и это они убили злокозненного короля Владислава. Поэтому я распорядился простить зачинщиков этого мятежа и выплатить всем солдатам то, что ты им задолжал за полгода службы.
– Но отец!.. – попытался протестовать Мехмед.
– На этом все, – отрезал Мурад.
Мехмед сжал кулаки, но больше спорить не стал. С недовольным лицом он опустился на тахту.
– Теперь насчет этого царевича Константина. – Мурад погладил густую, с белыми прожилками седины бороду. – Признаться, он уже давно доставляет мне беспокойство. В нем я вижу серьезную угрозу нашему государству. Да, пусть пока этот грек не обладает достаточной силой, но он дерзок и умен. Если только он сумеет объединить под своей рукой все греческие полисы, то, несомненно, станет куда опаснее.
Мурад замолчал, задумчиво глядя в пустоту. Затем его взор скользнул в конец зала, туда, где в ожидании замер ага янычар.
– Казанджи, – окликнул султан воина. – Я слышал, твои люди мечтали о новом походе?
Янычар выпрямился как струна и с поклоном произнес:
– По вашему приказу, государь, мы пойдем хоть в огонь, хоть в воду!
– Тогда готовьтесь. Через месяц мы отправимся на новые завоевания. Мы подчиним своей воле Балканы, ворвемся на Пелопоннес и обратим в пепел Мистру – оплот греческого сопротивления. А затем я поверну свое победоносное войско на север, чтобы навсегда уничтожить предателя Искандер-бея, который спрятался от меня в своих горных крепостях. Лишь тогда на границах империи воцарится долгожданный покой.
Большинство визирей тут же принялись хвалить слова султана, а Мехмед, вскочив на ноги, воскликнул:
– Отец! Прошу, позволь мне отправиться с тобой в поход против ромеев!
Мурад взглянул на своего сына, словно только вспомнил о его присутствии, а затем тихо сказал:
– Нет, ты останешься здесь.
После этого заседание совета завершилось, однако Махмуд успел услышать последние слова султана, которые тот, прошептал на ухо своему сыну:
«Есть лишь два способа завоевать преданность подданных – любовь и страх. И если ты когда-нибудь захочешь взойти на престол, ты должен овладеть ими в совершенстве, а пока ты не готов к этой роли…»
* * *
15 октября 1446 года
Рано утром огромная армия во главе с султаном Мурадом выступила из столицы на покорение Балкан и Пелопоннеса. Десятки тысяч пеших и конных воинов прошествовали по улицам Эдирне и я с ужасом представил себе, как вся эта огромная, свирепая волна захлестывает мой родной край, оставляя после себя лишь страдания и смерть.
Как будто наяву я слышу стоны умирающих от ран мужчин, крики увлекаемых в плен женщин и плач выброшенных на улицу, детей, чья жизнь на войне не стоит и гроша. Вот какая страшная расплата ждала греков за их упорное нежелание пасть на колени перед султаном и признать его верховную власть над ними. Они уже почувствовали вкус свободы и теперь, под руководством Константина Палеолога, греки готовы дать решительный бой орде османских завоевателей и я, выводящий сейчас эти строки при свете масляной лампы, отдал бы все на свете, чтобы теперь сражаться рядом с ними. Ибо для меня нет большего счастья, чем разделить судьбу моего народа, какой бы горькой она ни была.
Глава 9
Франдзис
Осень 1446 года – зима 1447 года
Мистра
Antiquus amor cancer est.
(Старая любовь не забывается.)
Вести, одна ужаснее другой приходят сейчас с севера.
Горящие города, вереницы рабов, крики женщин и плач детей – каждый день слухи обрастают новыми подробностями, принимая все более зловещие очертания.
Султан Мурад, потеряв остатки терпения, пошел на нас войной. Балканские земли уже содрогаются под ногами его бесчисленных воинов, жаждущих наживы и славы. В многочисленных боях с врагами империи их души очерствели, а сердца ожесточились, так что христианам незачем ждать пощады.
Вся эта грозная сила движется сюда – на Пелопоннес, в цветущий край, давно не знавший войны. Здесь созрел мятеж Константина Палеолога, отсюда он черпал свою силу и именно здесь должен был решиться исход этой войны.
Отдать греческие города османам, лишиться всех своих завоеваний и тем самым навсегда похоронить мечту о возрождении Ромейской державы – нет, об этом мой господин не мог даже и помыслить! Сейчас Константин Палеолог спешно собирает войска, готовясь
