Мир островов. Рождение. - Иван Киричатый

— Наконец ты понял эту простую истину, — начал свою речь учитель, — истину, что не ты выбираешь судьбу, а судьба выбирает тебя. Ты можешь смириться, можешь покориться ей, раствориться и, в конце концов, пропасть в ней. А можешь бороться или даже менять ее. Это и есть часть Пути, на который ты бесповоротно встал. Тебе предстоит научиться идти по Пути. С сегодняшнего дня начнется твое настоящее обучение. Ты еще продолжаешь интересоваться здоровьем Валена? Боюсь огорчить тебя, никто из нас не в силах ему помочь. Вот уже прошел месяц и никаких результатов. Но ты не отчаивайся и верь. Твоя нить судьбы, по словам Элеонора, тесно переплелась с его нитью. Возможно он и прав. Иногда простой человек преуспевает там, где потерпели поражения даже мастера. Валену остается верить в богов и надеяться на твой успех.

— В древней книге, — продолжал наставник, — с которой началось наше учение, говорится: «В Пути есть и чистое, и нечистое. Есть движение, и есть покой. Как Небо чисто, так Земля нечиста. Как Небо движется, так Земля покоится, Мужское начало светлое, женское — темное. Мужское движется, женское покоится. Светлое — всегда исток темного. Темное — исток светлого. Движение — основа покоя. Если люди смогут сохранить в себе чистоту и покой, то Небо и Земля вернутся к своему естеству. Дух человека находит отдохновение в чистоте, но сознание норовит загрязнить его. Сердце человека находит отдохновение в покое, но страсти беспрестанно возмущают его. Отринь без колебания страсти — и сердце успокоится само по себе. Очисть свое сердце — и дух сам по себе станет чист. В этих словах, мальчик, заключена глубочайшая, самая настоящая и истинная правда человеческой жизни. Не смотря на сложность высказываний, они на самом деле очень просты. Их нужно понять, осознать и принять. Вот следовать им на деле уже не так-то просто. В чем же здесь трудность? Не в чем ином, как в требовании «очистить сердце, погрузиться в покой».

Вот с этих простых и таких трудноосуществимых принципов началось обучение Владимира. Первым заданием стало пройти этап «осознания заблуждений».

— Что такое «осознание заблуждений»? — озадачено спросил Владимир.

На что учитель еще не менее замысловато ответил: «речь идет не о раскаянии в совершенных прежде поступках. Смысл гораздо глубже. Человек уже в утробе матери усваивает неверные реакции, привычки и представления, не соответствующие реальности. Это и есть «заблуждения». От них и нужно освобождаться в первую очередь. Освободиться от «заблуждений» можно лишь посредством «познания себя». Люди, погрязшие в мирской суете, употребляющие все свои силы и знания для того, чтобы добиться выгоды и славы, для себя, не понимающие смысла нравственного совершенствования, даже не догадываются, сколь велики их «заблуждения». Насколько велики и далеки их представления от реальности. Поэтому, смысл «освобождения от заблуждений» заключается….» Учитель сделал глубокомысленную паузу, и, спустя минуту продолжил: «прежде всего в том, чтобы решительно стряхнуть с себя привычки и условности суетного быта, научиться смотреть на жизнь по-новому, можно сказать — заново родиться».

После такого напутствия, его заперли в комнате. Он остался один. Если раньше он мог выйти прогуляться или просто подышать на воздух, понаблюдать за медитациями монахов, то сейчас все это стало недоступным. Просто сидеть и тем более думать о мудреных словах, осознавая, что ты заперт в маленькой комнатке было трудно, очень трудно. Мысли путались. Виделись разные видения. Мерещилась всякая ерунда. Он засыпал и просыпался, но ничего не происходило, он также оставался заперт один в комнате. Временами казалось, что некие глаза смотрят на него из угла, казалось, что будто кто-то притрагивается к нему. В замешательстве и в страхе он сильнее жался к стене, свернувшись клубочком. Оказалось, что простые слова имели огромную силу. Если раньше он даже не задумывался, один ли он в келье — и не было проблем. Если раньше он изнывал от скуки, то сейчас трясся от страха. Организм брал своё, и он периодически засыпал, но также внезапно просыпался. Однажды в темноте больно стукнулся о стену. С тех пор он резко не вставал. Сколько он так просидел, Владимир не знал. Мальчик потерял чувство реальности. Под дверь изредка подсовывали еду и питье. Если вначале он подобно голодному зверю накидывался на еду, то по истечении определенного времени даже чувство голода он научился контролировать. Но это не стало причиной, чтобы отказываться от еды. Не для этого он стал учеником, чтобы умереть в одиночестве от жажды или голода. Самым неприятным моментом было то, что и справлять нужду ему приходилось здесь же. Хорошо, что он предварительно выбрал дальний угол от ложи. Чтобы как-то себя отвлечь, Владимир пытался вспоминать детство, свои поступки, поступки других людей. Когда это надоедало, он просто тихо пел или занимался упражнениями, которые ему когда-то показал отец. Потом он пытался подражать медитациям, подсмотренным у монахов. Такое подражание ни к чему не приводило, только под свой бубнящий голос он быстрее засыпал. Просыпался уже с отекшими мышцами. Сидение в темной комнате, без определенного занятия, начало приносить первые плоды. Его «дикая природа» мало-помалу начала рассеиваться. Его перестало волновать, где он и сколько времени провел. Сердце его было спокойно, как «зеркало недвижных вод». Теперь он мог безмятежно и сосредоточенно осознавать, что с ним происходит. Появилось чувство, что время течет как большая полноводная река. А он как маленькая лодочка плывет в ее водах. Он представлял эту картину с разных сторон. В те минуты Владимир вспоминал слова Учителя: «Достигай предела пустоты, ревностно храни покой. Вся тьма вещей возникает единовременно. Созерцай отдельные образы и жди их возвращения. Когда покой достигает предела, рождается движение. В сознании рождаются образы, явления. Это может быть пейзаж, человек или какое-нибудь событие. Нужно уметь позволить появившемуся образу непроизвольно развиваться, пока это развитие не придет к своему «завершению». Такое «завершение» способно указать на глубинную природу сознания». Со временем он научился не только развивать пришедшие образы, а и представлять другие, свой дом, море. Представлять, как он с отцом тренируется. Увлекшись созданием образов, он стал забывать, что сидит один в темной комнате. Он в мгновенье мысли мог перенестись в любой уголок ранее виденных мест. Начало приходить осознание того, что хоть тело не может отсюда уйти, зато дух не знает преград, он может проникать всюду. Это было похоже на интересную и увлекательную игру. Он придумывал начало образа, а потом все само шло своим чередом. Однажды мальчик решил посмотреть, что делает учитель. Представив его сидящим в своем храме, он мгновенно туда мысленно перенесся. Жан Дао сидел, как всегда в своей старой одежде. Он медитировал. Вокруг него горели свечи. Владимир как бы нечаянно сконцентрировался на внешнем образе старика. И тут его поразило. Тот смотрел прямо на него как настоящий, живой и потом, потом учитель улыбнулся. Взгляд пронзил его до самых кончиков пальцев, как в знойный день холодный ветерок. Все происходило, как на самом деле, как будто мальчик физически находился в храме. Свои ощущения и причину случившегося Владимир не мог понять, более того, он растерялся. Учитель успокоил и сказал ему, что Владимир превзошел самые смелые его, учителя, ожидания, что мальчик выше всяких похвал, что он уже самостоятельно начал новый этап. Неконтролируемо и поспешно. Этап работы с сознанием — «осознание». Завтра утром учитель пообещал зайти к нему и они приступят к изучению этого этапа. А пока пусть оставит его. Владимир мгновенно пришел в себя, он по-прежнему пребывал в своей комнате. В храме все казалось таким реальным. Для верности, что он не спит, Владимир ущипнул себя, было больно.