Тысяча молний в бензиновых лужах - Мария Сальватор

В этот момент дверь в душевую открылась. Я почувствовала легкий сквозняк. Пальцы Ильяса продолжали бегать по моей голове, но теперь уже гораздо увереннее.

– Стукачка?

– М-м?

– Скажи, твой парень ревнивый?

Я провела по нему глазами и обернулась. У входа, облокотившись на дверной косяк и скрестив руки на груди, стоял Димка.

– Он промывал мне волосы, – заговорила я, – от червяков.

– Да, – подхватил Картер, – кто-то использует прикормку в качестве шампуня.

Димка закивал и ухмыльнулся, не отрывая от меня глаз.

– Да, в наше время уже никому нельзя доверять, – тихо сказал он и вышел.

– Черт, – выругалась я, запуская пальцы в волосы.

Ильяс опустил голову, выключил кран, посмотрел на меня с сочувствием и вышел.

Расстроенная я начала одеваться.

Вот не вовремя то. Выглядела как дура, которая, вдобавок, еще и оправдывается. Что он теперь подумал?

Собрав мокрые волосы в пучок, и натянув майку, я вышла из душевой и направилась в аудиторию, где с минуты на минуту должна была начаться лекция.

Зайдя в туалетную комнату, чтобы выбросить пустую банку из под червей, которые совсем недавно красовались на моей голове, я услышала всхлипы в одной из кабинок. Подойдя ближе, я убедилась, что в последней кабинке плакала девушка. С минуту подумав, я тихо постучалась.

– Эй, извини, все нормально?

Дверца моментально открылась и из нее показалась Наташа Соболева, которая растирала потекшую тушь по всему лицу.

– Ой, прости, я просто…

– Все нормально, – выдавила она.

– Все нормально? – снова спросила я.

– Да, то есть, нет. Да какая разница? – она снова скривила губы, чтобы зарыдать.

– Эй, тихо, успокойся, – я положила руку на ее плечо. – В чем дело, Наташа?

– Моя мама, – начала говорить девушка, – она меня совсем не понимает, я хочу всего лишь внимания, так она и этого дать не может. Вот сейчас мы должны были поехать за платьем на осенний бал, но ей нет до меня дела, потому что она там в своей фирме решает дела важнее меня.

Боже мой, это в точности мой случай. Как же я ее понимаю. Моя мама ни разу еще не позвонила мне за все это время, что я нахожусь в Москве.

– Успокойся, Наташ, моя мама точно также общается со мной, но я уже привыкла. Если хочешь, я могу пойти с тобой?

Девушка в упор посмотрела на меня.

– Ты серьезно?

– Конечно, – ответила я. – Почему бы и нет?

– Но ты совсем не обязана.

– Да, но я хочу пойти с тобой.

Лицо ее просияло восторженной улыбкой.

– Спасибо, от души большое спасибо.

– Не за что, умывайся быстрее и приходи на пару.

Я вышла из дамской комнаты и направилась к своему кабинету. К счастью, Раечка уже была там. Я подбежала к ней, стараясь не смотреть по сторонам, чтобы не встретиться глазами с Кудрявцевым.

– Господи, Круглова, где ты была? Почему так долго? – недовольно сказала подруга.

– Потому что со мной произошли такие вещи, что и рассказывать страшно.

– Ого, Рит, а вот это уже интересно, – она подсела ко мне ближе.

– В общем, – начала я.

В этот момент двери аудитории резко распахнулись, ударяясь о косяки стен, в кабинет влетел Димка и почти бегом пошел в сторону Картера, который сидел на парте. Тот, увидев парня в ярости, достал из рюкзака боксерские бинты и швырнул в сторону противника. Все замерли, можно было услышать, как пролетала муха у окна.

– Урок первый, – произнес Ильяс. – Кто дерется с яростью, тот не думает, а кто не думает, промахивается.

Димка, громко ухмыльнувшись, замахнулся и ударил Картера по лицу так, что парень мгновенно слетел с парты на пол, хватаясь руками за все подряд. Я ахнула, прикрыв рот ладонями.

– Что ты говорил про ярость? – проревел Кудрявцев.

Картер молча встал с пола, рассматривая его лицо, я же не могла прочитать ни одной его эмоции, складывалось впечатление, что ему все равно. Парень продолжил наматывать бинты на руки и смотреть на Димку, не отрываясь.

В конечном счете, Ильяс сдался, он глубоко вздохнул, поджал губы и отшвырнул бинты в сторону, встав в позу, чтобы начать драку с Димкой. Тот же никак не мог перебороть свой гнев и продолжал наносить один удар за другим, в тот момент, когда Картер просто останавливал его нелепые попытки ударить его по лицу снова. Но Кудрявцев был не из тех, кто просто мог бы развернуться и уйти, он замахнулся вновь, но Ильяс, перехватив его руку и сделав удар под ребро, заставил парня упасть.

– Урок второй, – снова произнес Картер. – Ударить первым похвально, но побеждает тот, кто бьет последним. Ну?

Димка поднялся с пола, с неприятным стоном.

– Ритка, – шепнула Рая, – если преподаватель увидит, Ильясу крышка.

Я вздрогнула от ее горячего дыхания позади себя. Вскочив с места, я подбежала к парням, загораживая собой Ильяса.

– Прекратите сейчас же, – сказала я.

– Рит, лучше уйди, – выдавил из себя Димка.

– Чего? – скривился Картер, дотрагиваясь до моих плеч, а меня буквально пронзило током.

– Ильяс, пожалуйста, – прошептала я, оборачиваясь к нему.

– Ну, что? Будешь дальше продолжать или ты умеешь только чужих баб клеить? – выпалил мой парень.

Я удивленно взглянула на него.

– Она девушка, – сказал Картер. – Рит, мы сами разберемся.

– Ты с ума сошел? Хочешь вылететь из универа?

– Ты за кого переживаешь-то? – возмутился Кудрявцев. – А знаешь ли ты, Маргарита, что вот этот самый человек поспорил со мной на то, что затащит тебя в постель как не фиг делать.

Горячая волна обиды разливалась по моему телу со скоростью ветра. Я посмотрела на Картера, который стоял как вскопанный с округленными глазами.

Нет, только не плакать. Он не достоин твоих слез. Ни один из них. Черт.

Я отвела взгляд и выбежала из аудитории.

Как я могла поверить в то, что нравлюсь ему? Как? И ведь сама поверила в то, что он нравится, а он…

Я выбежала из коридора на лестничную площадку и, схватившись за перила, дала волю слезам.

– Рита?

– Ильяс, оставайся на месте. Не подходи ко мне, пожалуйста, – сказала я, показав ему жестом оставаться на своем месте.

– Рит, это все ложь, я сказал не так, как он это передал.

– Отвали от меня, Картер, ты подлец! – Я направилась вниз по лестнице. Но парень в несколько шагов нагнал меня и развернул к себе, обхватывая мое лицо своими горячими руками.

– Послушай меня, послушай, – шептал он мне, прикасаясь своим лбом к моему. – Я не говорил так.

– Ты лжец, Ильяс, я поверила тебе, думала, мы можем быть неплохими друзьями, но ты так все легко растоптал, – выла я, вытирая слезы рукавом.

– Глупая, ты поверила ему? Почему? Потому что он твой типа парень?

– Но разговор же был?

– Да, был, но я сказал только то, что ты будешь в моей постели и все. Что с тобой, стукачка? Я и тебе это постоянно говорю. Неужели ты думаешь, что после всего, что было, я смогу так жестоко предать тебя? Я общаюсь с тобой не