Иерусалим. Биография - Саймон Себаг-Монтефиоре

Царь Ирод отпраздновал взятие Иерусалима казнью 45 из 71 члена Синедриона. Срыв крепость Барис, находившуюся к северу от Храма, он воздвиг на ее месте колоссальную прямоугольную в плане цитадель с четырьмя башнями, которую назвал крепость Антония – в честь своего римского покровителя. До наших дней от мощной крепости, некогда доминировавшей над городом, сохранились лишь фрагменты скального основания, но мы можем составить о ней представление благодаря другим, лучше сохранившимся крепостям Ирода: каждая из этих горных цитаделей была построена таким образом, чтобы сочетать абсолютную неприступность с чрезвычайной роскошью[53]. И все же Ирод никогда не чувствовал себя в безопасности, тем более что теперь ему предстояло защищать свое царство еще и от интриг двух цариц: его собственной жены Мариамны… и Клеопатры.

Ирода, возможно, боялись многие, но он и сам опасался Маккавеев, тем более что с самой опасной представительницей этого рода он делил ложе. Царь, которому уже исполнилось 36 лет, был без ума влюблен в свою Мариамну – воспитанную, сдержанную и величавую. Но ее мать, Александра, подлинное воплощение стереотипа адской тещи, сразу же начала при участии Клеопатры плести интриги за спиной Ирода, чтобы уничтожить его. Женщины из рода Маккавеев очень гордились своим происхождением, и надменная Александра не могла смириться с тем, что ее дочь вышла замуж за плебея-полукровку. Но Александра не поняла, что даже по зверским стандартам I века Ирод был таким чудовищным психопатом, что ей с ним было не сладить.

Поскольку изувеченный старый Гиркан уже не мог отправлять обязанности первосвященника в Храме, Александра хотела, чтобы этого сана (на который Ирод, этот выскочка-идумеянин, этот полуараб, разумеется, рассчитывать не мог) был удостоен ее сын, подросток Ионафан, младший брат Мариамны. Ионафан не только имел все права на царский престол, но и отличался необыкновенной, влекущей к себе красотой, а в ту эпоху верили, что внешняя красота свидетельствует о расположении богов. Куда бы он ни шел, его всюду окружала толпа. У Ирода были все основания остерегаться этого мальчика, и он решил проблему, назначив первосвященником никому не известного еврея из Вавилонии. Александра тайно призвала на помощь Клеопатру. Антоний к тому времени присоединил к владениям египетской царицы Ливан, Крит и Северную Африку, а также передал ей одно из самых ценных владений Ирода – рощи бальзамовых деревьев и финиковых пальм под Иерихоном[54]. Ирод взял их у нее в аренду, но было очевидно, что она жаждет обладать Иудеей, которой некогда владели ее предки.

Используя красавчика Ионафана как наживку, Мариамна и ее мать послали портрет мальчика Антонию, который, как и большинство мужчин той эпохи, в равной степени ценил и женскую, и мужскую красоту. Клеопатра, в свою очередь, обещала поддержать притязания Ионафана на власть. И потому, когда Антоний пригласил подростка к себе, Ирод серьезно встревожился и отказался отпускать его. Он установил за тещей строжайший надзор в Иерусалиме, но Клеопатра посоветовала ей тайно бежать с сыном в Египет, обещав укрыть их. Александра подготовила два гроба, в которых ее с сыном должны были тайно вынести из дворца.

В конце концов Ирод, который ничего не мог поделать с популярностью Маккавеев, не в силах противостоять мольбам жены, в праздник Кущей поставил Ионафана первосвященником. Когда юноша “в полном первосвященническом облачении приступил к алтарю, чтобы принести жертву и совершить все по установленному ритуалу, и при этом обнаружилась его необыкновенная красота и статность, явный признак его родовитого происхождения, собравшуюся толпу народа охватил экстаз”. Люди стали “громко и бурно выражать свой восторг кликами и пожеланиями всякого благополучия”. Видя все это, Ирод решился привести свой замысел в исполнение и сделал это в присущем только ему стиле. Он пригласил Ионафана в свой роскошный дворец в Иерихоне; он был подозрительно ласков; ночь выдалась влажной и жаркой, и первосвященнику предложили искупаться. В бассейне подельники Ирода схватили юношу и удерживали его под водой, пока он не захлебнулся. Тело Ионафана обнаружили только утром, Мариамна и ее мать обезумели от горя и негодования; Иерусалим погрузился в глубокую печаль. На похоронах Ионафана разрыдался и сам Ирод.

Александра сообщила об убийстве Клеопатре, чье сочувствие было продиктовано исключительно политическими интересами: египетская царица сама убила по меньшей мере двух, а возможно, даже трех своих братьев. Клеопатра потребовала, чтобы Антоний вызвал Ирода в Сирию и чтобы тот оправдался в гибели юноши. Ирод понимал, что если ей удастся настоять на своем, то домой он не вернется. Ирод готовился к опасной встрече, а перед отъездом выказал свои чувства к Мариамне в характерной для него зловещей манере: отдал жену под надзор своему дяде Иосифу, наместнику на время его отсутствия, тайно наказав в случае, если Антоний убьет его, Ирода, немедля умертвить ее. Иосиф постоянно рассказывал Мариамне, как любит ее Ирод и как предан ей, а однажды в своем рвении показать ей расположение царя даже проговорился, что Ирод любит ее настолько сильно, что скорее убьет, чем допустит, чтобы их разлучила смерть. Мариамна была в ужасе. Между тем по Иерусалиму поползли слухи, будто Ирод уже мертв. В отсутствие мужа Мариамна вовсю помыкала его сестрой Саломеей – одной из самых порочных и злобных интриганок в этом змеином гнезде.

Между тем прибывший в Лаодикию Ирод – мастер в обхождении с римскими вельможами – сумел вернуть расположение Антония, и тот простил его. Два боевых товарища пировали сутками напролет. По возвращении Ирода Саломея рассказала брату, что дядя Иосиф якобы спал с Мариамной, а теща замышляла в его отсутствие мятеж. Ирод и Мариамна все же помирились. Жена убедила его в своем целомудрии, и он, раскаявшись в том, что готов был поверить навету, стал уверять ее в пылкой любви. “Оба расплакались и заключили друг друга в объятия”. Но тут Мариамна обмолвилась, что она знает о его замысле убить ее. Иродом вновь завладела подозрительность: дядя не проговорился бы о столь тайном поручении, не будь у него с Мариамной близких отношений. Снедаемый ревностью, он поместил жену под домашний арест, а Иосифа казнил.

В 34 году до н. э. Антоний восстановил престиж Рима, поколебленный его предыдущим неудачным походом, успешно вторгнувшись в принадлежавшую парфянам Армению. Клеопатра сопровождала его до Евфрата, а на обратном пути нанесла визит Ироду. Эти два коварных монстра не расставались несколько дней, флиртуя и одновременно прикидывая, как бы им покончить друг с другом. Ирод утверждал, будто Клеопатра пыталась соблазнить его: похоже, это был ее обычный способ общения с любым мужчиной, который мог принести ей выгоду. Но, сознавая, что это смертельная западня, Ирод устоял и решил убить эту красивую, но смертельно ядовитую нильскую змею. Однако его советники решительно выступили против этого.

Египетская царица вернулась домой в Александрию. Там Антоний устроил для нее пышную церемонию, во время которой провозгласил Клеопатру “царицей царей”. Сын Клеопатры от Цезаря, Цезарион, которому исполнилось 13 лет, был объявлен ее соправителем в Египте, а трое ее детей от Антония стали царями Армении, Финикии и Киренаики. В Риме все эти восточные церемонии были восприняты как неримские, недостойные зрелого мужа и попросту недальновидные. Антоний пытался оправдаться, написав свое единственное (из известных нам) литературное сочинение “О его пьянстве”, в котором обращался к Октавиану: “Почему ты переменился? Не потому ли, что я люблю царицу? И разве имеет значение, где и в кого ты вонзаешь свое копье?” Но это имело значение. В Клеопатре видели fatale monstrum (“чудовище, ниспосланное судьбой”, говоря словами Горация). Октавиан лишь выиграл от того, что его партнерство с Антонием прекратилось. В 32 году до н. э. Сенат отозвал у Антония империй (imperium) – полномочия верховной власти, а затем Октавиан объявил войну Клеопатре. Враги встретились в Греции: Антоний и Клеопатра объединили римское войско и египетско-финикийский флот против Октавиана. То была война за власть над миром.

Ироду необходимо было угадать будущего победителя. Он предложил Антонию свою помощь в Греции, но вместо этого получил приказ напасть на арабов-набатейцев в землях современной Иордании. К тому времени, когда Ирод возвратился, Октавиан и Антоний уже сошлись в битве при мысе Акций. Антоний-полководец уступал военным талантом командующему Октавиана Марку Агриппе. Морское сражение стало для него полной катастрофой, и Антоний с Клеопатрой бежали в Египет. Не уничтожит ли Октавиан и сторонника Антония – иудейского царя?

Ирод вновь готовился к смерти. Он поручил все дела своему брату Ферору и – просто на всякий случай – удавил престарелого Гиркана. Свою мать и сестру он отправил в Масаду, а Мариамну и Александру – в Александрион, еще одну горную крепость. И опять повелел умертвить Мариамну в случае его гибели. После чего отправился на самую важную встречу в своей жизни.