Иерусалим. Биография - Саймон Себаг-Монтефиоре

Саймон Себаг Монтефиоре

Иерусалим. Биография

© Simon Sebag Montefiore, 2011

© И. Павлова, перевод на русский язык, 2012, 2017

© ООО “Издательство АСТ”, 2017

© Издательство CORPUS

Моей дорогой дочери Лили Батшебе

Иерусалим – это история мира; и даже больше: это история неба и земли.

Многое пережил Иерусалим. Город был разрушен, отстроен, разрушен и вновь отстроен. Иерусалим – это старая нимфоманка, которая с широким зевком стряхивает с себя одного любовника за другим, предварительно выжав их до конца. Это паучиха, разрывающая в клочья тех, кто ею овладевает, прежде чем они успевают оторваться от нее.

Эрец-Исраэль посредине мира. / А Иерусалим в самом центре Эрец-Исраэль. / Храм посредине Иерусалима, / Святая Святых в центре Храма, / Ковчег Завета посредине Святая Святых, /А под Ковчегом – Краеугольный камень, / На котором основан мир.

Святилище мира – Сирия; святилище Сирии – Палестина; святилище Палестины – Иерусалим; святилище Иерусалима – Скала; святилище Скалы – место богопочитания; святилище места богопочитания – Купол Скалы.

Иерусалим – самый прославленный город. Но есть у Иерусалима и недостатки. И потому о нем говорят: “Иерусалим – это золотой кубок, полный скорпионов”.

Предисловие

История Иерусалима – это в определенном смысле история всего мира, но одновременно это и хроника провинциального городка, затерянного среди холмов Иудеи и не раз на протяжении веков терпевшего лишения и невзгоды. Иерусалим издавна считался центром мироздания, и сегодня это определение кажется едва ли не более уместным, чем когда-либо прежде. Поле битвы трех авраамических религий, желанный трофей для набирающих силу христианских, иудейских и исламских фундаменталистов; арена столкновения цивилизаций, линия фронта, проведенная между атеизмом и верой, точка магнетического притяжения тысяч людей; излюбленный объект для конспирологических спекуляций и интернет-мифотворчества, залитая светом софитов авансцена, на которую 24 часа в сутки нацелены камеры всех новостных агентств мира, – все это Иерусалим. Религиозные и политические противоречия пересекаются и подпитывают друг друга, а медиа помогают удерживать Иерусалим в фокусе столь пристального внимания, которым он не пользовался никогда на протяжении своей истории.

Иерусалим – Святой город, но при этом он всегда был и остается гнездом суеверий, религиозного шарлатанства и фанатизма; вожделенной целью империй – пусть он и не имеет никакого стратегического значения; космополитическим приютом множества общин, каждая из которых считает, что Иерусалим принадлежит лишь ей одной. Этот город носил и носит множество разных имен, но каждая религиозная традиция настолько фанатична в своем самоутверждении, что не приемлет никакую иную. Этот город настолько утончен и изощрен, что священные иудейские тексты иногда именуют его в женском роде, уподобляя Иерусалим то чувственной красавице, то бесстыдной блуднице, а иногда – уязвленной принцессе, покинутой своими возлюбленными.

Иерусалим – город Единого Бога, столица двух народов, святыня трех религий. И это единственный город, существующий одновременно в двух измерениях – на земле и в Небесах, и даже несравненная красота земного города меркнет рядом со славой и величием Града Небесного. Эта двойственная природа означает, что Иерусалим в принципе может существовать где угодно: разнообразные “Новые Иерусалимы” не раз возникали в самых разных уголках света, и каждый из них демонстрирует собственное представление о Небесном Граде. Пророки и патриархи, Авраам, царь Давид, Христос и Мухаммед ступали, как говорят, по этим камням. Здесь зародились авраамические религии, и здесь же в Судный день мир земной придет к своему концу.

Иерусалим, священный город для народов Книги, и есть город Книги: Библия во многих смыслах представляет собой семейную хронику Иерусалима, а ее читатели – от иудеев и первых христиан до мусульманских завоевателей, крестоносцев и современных американских евангелических проповедников – не раз пытались перекроить историю города, чтобы исполнились библейские пророчества. Когда Библию перевели на греческий язык, на латынь, а затем и на другие языки, она стала всемирной Книгой, а Иерусалим стал принадлежать всем. Каждый могущественный правитель стал царем Давидом, каждый великий народ мнил себя новым народом Израиля, а каждая величественная цивилизация воображала себя новым Иерусалимом – городом, который не подвластен никому (хотя каждый из нас воображает его своим личным достоянием). В этом заключена трагедия Иерусалима и одновременно магия его притяжения: каждый, кто мечтал об Иерусалиме, каждый его гость во все времена готовится увидеть город подлинно древний, самобытный и неповторимый, и испытывает горькое разочарование, увидев Иерусалим реальный – изменчивый, знавший времена расцвета и упадка, многократно разрушенный и отстроенный заново. Но коль скоро речь идет об Иерусалиме, всеобщем достоянии, то каждый считает свое видение и восприятие единственно верным; а коль скоро реальность не отвечает нашим ожиданиям, то реальность следует изменить: наделить реальный Иерусалим чертами, существующими исключительно в нашем воображении. И многие пытались сделать это – увы, очень часто огнем и мечом.

Ибн Хальдун, арабский историк XIV века, свидетель и участник некоторых событий, описанных в этой книге, говорил о важности истории для всех без исключения: “Обычные люди стремятся познать ее, цари и правители соперничают за то, чтобы войти в нее”. Это особенно верно в случае Иерусалима. Невозможно написать биографию этого города без осознания того, что Иерусалим – место силы мировой истории, ее краеугольный камень, самая ее суть. В наш век, когда правит бал интернет-мифология, а в арсенал фундаменталиста наряду с кривой саблей входит суперсовременная компьютерная мышь, установление исторических фактов – дело еще более важное, чем во времена Ибн Хальдуна.

Писать историю Иерусалима – значит погрузиться в исследования сущности святости. Слова “Святой город” слышны всякий раз, когда произносящий их хочет подчеркнуть свое благоговейное отношение к святыне, однако у этих слов есть и более глубокий смысл: они подразумевают, что Иерусалим есть главное место на Земле для общения между Богом и человеком.

И нам предстоит ответить на вопрос: почему из всех поселений мира подобная роль досталась именно Иерусалиму? Ведь этот городок, стоящий среди негостеприимных скалистых обрывов, удален от главных торговых путей Средиземноморья и страдает от нехватки воды, летом его безжалостно палит солнце, а зимой он стынет под порывами ледяного ветра. Однако выбор Иерусалима в качестве города-Храма был и результатом сознательных личных решений, и естественным эволюционным процессом: чем дольше этот город почитался святым, тем более упрочивалась его святость. Ведь святость – это не только вопрос духовности и веры, она должна быть общепризнанна, легитимна и опираться на ту или иную традицию. Радикальный пророк, несущий в мир новую благую весть, должен истолковать значение минувших столетий и оправдать собственное откровение на понятном каждому языке и в контексте сакральной географии – мест, где прозвучали более древние пророчества, мест, которые давным-давно почитаются святыми. Ничто не заостряет святость места больше, чем оселок новой религии.

Многих атеистов, посещающих Иерусалим, его пресловутая святость отталкивает, они видят в ней лишь прилипчивое суеверие, одно из проявлений ханжеской набожности, которой болен этот город. Но думать так – значит отрицать насущную и глубокую потребность людей в религии, без которой невозможно понять Иерусалим. Религия призвана объяснить мимолетные радости и бесконечные страхи, которые смущают и сбивают с толку людей. Нам необходимо ощущать присутствие некой Силы, превосходящей нашу собственную. Мы уважаем смерть и уже давно стремимся постигнуть ее смысл. И как место встречи Бога и человека Иерусалим мыслится именно той точкой, где эти вопросы должны разрешиться, когда наступит Конец света, последняя битва между Христом и Антихристом; когда Кааба будет перенесена сюда из Мекки; когда мертвые воскреснут с приходом Мессии, который установит Царство Небесное – новый, Горний Иерусалим.

Все три авраамические религии верят в то, что наш мир конечен. Лишь детали разнятся в концепциях различных конфессий и общин. Атеисты могут считать апокалипсис древней возвышенной выдумкой, но следует признать: апокалиптические идеи сегодня более чем актуальны. В век иудейского, христианского и мусульманского фундаментализма вера в апокалипсис становится просто одним из инструментов мировой политики.