Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Фантастика и фэнтези » Социально-психологическая » Млечный путь № 4 2016 - Песах Амнуэль

Млечный путь № 4 2016 - Песах Амнуэль

Читать онлайн Млечный путь № 4 2016 - Песах Амнуэль

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 75
Перейти на страницу:
коллега… они… впрочем, это долгий разговор, я думаю, мы побеседуем об этом после лаборатории… пройдемте…

Элиас коснулся рукою шершавой древесной коры, замер так с полминуты – ладонью в ладонь, сливаясь кожей с древесными трещинками, чувствуя, как бьются под пальцами прорастающие стебли на стволе, как пульсируют под корой тонкие нити муравьиных дорог, как, надломленная ветром, скрежещет сухая ветка над головой. Плантирование – хрупкие стрелы ростков на сгнивающем пне, память дерева в свежераскрывшихся листьях… Память, память… определенно, ему что-то не договаривают, впрочем, у него еще будет время узнать.

Качнув на прощание шуршащей зеленою шевелюрой, дуб сбросил к его ногам деревянно-звонкий, округлый зародыш-желудь. Элиас улыбнулся и, зачем-то оглянувшись по сторонам, сунул желудь в карман пиджака. Профессор ждал его в конце аллеи – выведенный серым силуэт посреди ослепительно-синего и буйно-зеленого, и Элиас пошел вслед ему, и желудь в его кармане царапал сквозь тонкую ткань, побуждая вспомнить – некий важный вопрос, который непременно должен быть задан.

И снова он тонул, погружался на самое дно, падал в ослепительно-белое – царство льдисто-прозрачного пластика и холодом тянущих кафельных плит на полу. В наглухо закрытых емкостях-гробах что-то шипело, парило, бесчисленные змеи трубочек несли кислород и влагу – растущим внутри созданиям, странным, комкообразным существам цвета освежеванного мяса, зародышам планто-лаборатории профессора Альштейна. Ветка, выломанная со срубленного дерева… Лист фиалки, давший корешки…

– Наши успехи пока еще довольно скромны, коллега. Из восьмисот шестидесяти экспериментальных образцов результата достигли только два – вы и Туссель. Это довольно низкий процент, и мы всячески стремимся к усовершенствованию системы плантирования… А вот и Туссель, наш всеобщий любимец! Ест, спит и радуется жизни. Элиас, познакомьтесь!

Элиас посмотрел вниз. Грязно-черным пятном на свежевымытом кафеле, у ног его крутился крошечный мопс в бархатно-красном ошейнике, похрюкивал, перебирая лапками, пытался закусить зубами его штанину. Элиас брезгливо отдернул ногу.

– Туссель, фу! Наш гость этого не любит. Хороший мальчик! Возьми печеньку. Так вот, на чем мы остановились…

Зябким утренним туманом белый клубился, плыл, бился в полупрозрачные крышки лабораторных контейнеров, будто стремясь вырваться наружу и поглотить собою, разъедая, точно серная кислота, все, что встретится на пути, возвращая в первородное небытие – его самого, профессора, Тусселя, пластиковым инеем покрытые лабораторные стены. Одна из десяти веток, давшая корни в банке на подоконнике. Один из четырехсот тридцати образцов, проросший в кипящем белыми струями пластиковом контейнере – Элиас Берг, до мельчайшей родинки на запястье, до остриженного ногтя на мизинце левой ноги…

– …пока что очевидно только одно – плантирование подходит далеко не всем. Чей-то генетический материал мы можем плантировать в каких угодно количествах, а чей-то – гибнет на начальной стадии… хотя можно ли говорить в данном случае о гибели… похороны ампутированного пальца… хе-хе… Туссель, я кому сказал – фу!

Точно отраженные в невидимых зеркалах, они мчались к Элиасу с разных сторон – пятерка одинаково черных, сопящих мопсов на разъезжающихся, смешных коротеньких лапках. Красный, зеленый, желтый, синий и белый ошейники. Догнав, они сосредоточенно вцепились в штанины – каждый со своей стороны, и, одинаково хрюкнув, принялись трепать. Туссель первый, второй, третий, четвертый и пятый. Плантировать в каких угодно количествах…

– Собственно, это ответ на ваш вопрос, Элиас – по поводу местонахождения ваших останков. Мы не можем допустить напрасной растраты материала, и эксперимент будет продолжаться, хотя, осмелюсь предположить, вас это в восторг не приведет.

Профессор смеялся – хрипло, отдышливо, словно белый, просочившись сквозь наглухо изолированные контейнеры, проник в его легкие, наполнил их клочковатыми, колкими хлопьями ваты, и Альштейн кашлял, выталкивая вату из легких, и белый клубился над головою его – облачком сияющего нимба.

– А вы не стесняйтесь, коллега, смотрите… нет, не сюда… вот здесь – уже предпоследняя стадия. Не сегодня-завтра он откроет глаза.

Элиас склонился над контейнером, и тотчас же мутновато-грязная, белесая дымка внутри развеялась, разлетелась клочками тумана по дальним углам, и Элиас увидел – свое лицо, точно в зеркале, плотно сжатые веки, ноздри, сужающиеся и расширяющиеся в такт его дыханию. И белый, притаившийся за спиною его, вдруг обрушился на его черепную коробку – снежным, леденящим сугробом, выбивая способность дышать, и, падая в бесконечную яму, Элиас вдруг подумал – а тот, кто проснется, будет ли он помнить его, будет ли у них одна общая память, или…

И белый накрыл его с головой.

Элиас увидел свет. Бледный, как цветок лотоса на воде, свет раскрывался перед глазами его, подрагивал белесыми лепестками лучей, колючий и бархатно-нежный одновременно. Элиас засмеялся, радостный, как ребенок, бегущий за радужно-пестрым мячом по цветущему лугу, и распахнул глаза навстречу ослепительно-белому, и белое было вокруг, теплое, точно утреннее парное молоко, и Элиас тонул в нем, нырял в бездонную глубину, бесконечно задерживая дыхание, и белое звенело в ушах, пело тонко натянутою струной…

Евгений ДОБРУШИН

IN MEMORIAM

Они сидели в маленьком кафе на тель-авивской набережной и насладжались апельсиновым соком. Был жаркий августовский вечер, алый шар солнца медленно тонул в Средиземном море, золотая дорожка от него бежала прямо к ним по легким волнам, упираясь в желтый песок пляжа.

– Хочешь мороженого? – вдруг спросил Моше.

– Да, было бы не плохо. – Рахель улыбнулась своему визави и сделала еще один глоток сока.

– Официант! – крикнул парень вглубь помещения. – Две порции мороженого!

– Какое хотите заказать? – спросил подошедший работник кафе.

– Шоколадное, ванильное и фисташковое, – сказала девушка.

– И мне тоже, – отозвался парень.

Вскоре мороженое принесли.

– Моше, – сказала девушка, принявшись за сладкое, – ты мне ничего никогда не рассказывал о своей семье. Что делают твои родители? Где они живут? Кем работают?

– У меня нет родителей. Я сирота. Я вообще своего детства не помню. Мне сказали, что я попал в тяжелую катастрофу. Родители мои в ней погибли, а я полностью потерял память. Даже говорить учился с нуля.

– Я тоже сирота. Моих родителей убили в теракте, когда мне было десять лет отроду. Арабский террорист…

– Его убили?

– Не знаю. Я маленькая тогда была. Потом меня и брата отдали в приемную семью. Дальше – закончила школу, отслужила в армии, теперь вот учусь в университете.

– Я тоже служил в армии. В боевых частях…

– С твоим-то профилем? Не сочиняй!

– У меня нет инвалидности. Честно! Я не вру.

– Да я верю!.. Хотя, это и странно. Полная амнезия

1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 75
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Млечный путь № 4 2016 - Песах Амнуэль торрент бесплатно.
Комментарии