Полёт Ночных Ястребов - Раймонд Е. Фейст
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я не понимаю, — принес Тад и остановился, чтобы перевести дыхание. — Можете подождать минутку?
Мужчина остановился и сказал:
— Запыхался? В твоем-то возрасте?
— Это был долгий подъем, — Зейн тоже остановился.
— Ничего страшного, — сказал мужчина. — Подожди, пока я с тобой закончу, и ты будешь бегать вверх и вниз по этим тропинкам без особых усилий.
— Черный колдун, — произнес Тад между вдохами, указывая на замок.
— Ну, вы, конечно, знаете о Черном колдуне…
— Нет, — перебил его Зейн. — Мы не знаем. Поэтому и спрашиваем.
— Я думал, все в Горьком море знают о Черном колдуне, — сказал мужчина.
— Мы не из Горького моря, — ответил Тад. — Мы из Звездной Пристани.
— А, — мужчина кивнул, словно понял. — Звездная Пристань. — Он повернулся. — За мной, отдых окончен.
Мальчики глубоко вздохнули и поспешили за быстро шагающим мужчиной.
— Раньше здесь жил человек по имени Макрос, — объяснил он. — Он придумал легенду о Черном колдуне, чтобы люди оставили его в покое. Он оставил этот остров Пагу, который поддерживает легенду, чтобы корабли сюда не заходили. Так что здесь относительно тихо.
Спустившись к пляжу, они вышли на тропинку, ведущую от замка.
— Если вы пойдете туда, — продолжил мужчина, указывая на замок, — то попадете прямо в замок. Он пуст. Это довольно унылое и непривлекательное место, хотя мы подсвечиваем окна интересными огоньками, если нам кажется, что кто-то за нами шпионит. — Он оглянулся, ухмыляясь. — Приятное зрелище.
Переключив внимание на спуск, он сказал:
— А теперь вот что я хочу, чтобы вы двое сделали. — Когда они достигли песка, он указал на дальнюю точку пляжа, где большие камни скрывали изгиб береговой линии. — Бегите туда, очень быстро. Дойдите до той скалы. Потом бегите обратно.
Тад едва мог стоять на ногах.
— Кто вы? — спросил он.
Мужчина положил руки на бедра.
— Тиленбрук. Фарсез Тиленбрук. Я буду вашим наставником во всем, что касается физической подготовки. Вы оба обленились и не приспособлены к суровым испытаниям, с которыми вам придется столкнуться в качестве учеников Калеба.
Мальчики обменялись взглядами.
— Мы станем его учениками? — спросил Зейн.
— Возможно, да. А теперь бегите!
Мальчики отправились в путь медленным шагом, все еще уставшие от похода по хребту. Фарсез терпеливо ждал, пока они полубегом, полуспотыкаясь, дошли до далекой скалы и затем вернулись обратно. Когда они достигли его, оба мальчика упали на колени на песок, а Зейн, задыхаясь, перекатился на спину.
— Боже, — сказал Тиленбрук. — Вы оба в самом плачевном состоянии для мальчишек. Наверняка это от того, что вы целыми днями бездельничали и ничего не делали. Ну-ка вставайте!
Мальчики, пошатываясь, поднялись на ноги.
— Быстрым маршем возвращаемся на виллу!
Он отправился в путь бодрым шагом, не оглядываясь назад, и мальчики застонали, двинувшись за ним.
Почти час спустя двое очень усталых мальчишек, обливаясь потом, спускались по холму к деревне. Тиленбрук ждал их, сидя на низкой каменной стене сада с большой кружкой в руке. Он потягивал из нее, пока они стояли перед ним.
— Очень хорошо. На сегодня мы закончили. Будем повторять наши тренировки завтра и каждый последующий день, пока не достигнете той скорости передвижения к скале и обратно, которую я сочту нужной.
Тад и Зейн посмотрели друг на друга, затем Зейн закрыл глаза, наклонившись вперед и сложив руки на коленях. Тад пытался облегчить боль в теле, просто ходя по кругу.
Спустившись со стены, Тиленбрук сказал:
— Встречаемся каждый день прямо здесь сразу после утренней трапезы. И ушел, не сказав больше ни слова.
Зейн посмотрел на Тада и сказал:
— Думаю, теперь я просто покончу с собой.
Тад кивнул и медленно двинулся обратно в комнату. Когда они дошли, Тад демонстративно принюхался и сказал:
— Если ты встречаешься с одной из сестер после ужина, советую тебе принять ванну.
— Я забыл, — простонал Зейн.
Он встал, а Тад рухнул на кровать.
— Идем к озеру прямо сейчас.
— А как же ужин?
— Ты голоден?
— Не очень, — ответил Тад.
— Хорошо. Тогда научи меня плавать и дай мне смыть с себя эту вонь.
С выражением муки на лице Тад заставил себя подняться и сказал:
— Возьми хоть чистую одежду.
Оба мальчика так и сделали и вышли из комнаты.
— Возьми в бане кусок мыла.
Дойдя до бани, они обнаружили, что она пуста, как и ожидалось, так как было близко к вечерней трапезе. Это было трехкамерное строение с комнатами с очень горячей, теплой и холодной водой. Накор объяснил им какой-то ритуал принятия ванны, но оба мальчика просто вымылись в ведре, а потом попарились в горячей ванне.
Посмотрев друг на друга, Зейн сказал:
— Озеро может подождать до завтра.
Они быстро сняли одежду, наполнили ведра теплой водой и смыли всю грязь прошедшего дня. Закончив, оба вошли в горячую воду и со вздохом облегчения позволили теплу проникнуть в усталые мышцы. Вода поддерживалась в горячем состоянии, поскольку центральная комната — тепидарий — согревалась за счет водопровода, проведенного через кухню, где день и ночь горели костры, так как приготовление пищи было постоянным занятием жителей Острова Колдуна.
Через несколько минут оба мальчика задремали.
Резко проснувшись, Зейн увидел прекрасное лицо в нескольких дюймах от своего. Глаза, которые вдали казались белыми, но вблизи были бледно-зелеными, на темно-зеленом лице засветились от восторга, когда экзотический голос прошептал:
— Вот ты где. Я искала тебя.
Зейн провел рукой по лицу.
— Наверное, я заснул, — его глаза расширились, когда рука девушки скользнула по его груди и животу, а потом она наклонилась, чтобы поцеловать его.
Через ее плечо он увидел одну из ее сестер — он не знал, какую именно, — она тоже проявляла к Таду что-то, что можно назвать любовью. Закрыв глаза, он начал наслаждаться новыми и удивительными для него ощущениями и тихо подумал: «Надеюсь, это Задрина, а не одна из ее сестер».
В течение нескольких недель их тренировки не имели четкой закономерности, а потому часто казались произвольными, бессмысленными и изнурительными. После двух недель ежедневного бега к скале и обратно без остановок Тиленбрук отправил их туда снова, а затем потребовал, чтобы они бежали вверх по хребту и обратно на виллу.
Зейн был вынужден признать, что стало легче, а еще он обнаружил, что стал лучше спать по ночам. Тад пожаловался, что ему
