Том 2. Поэзоантракт - Игорь Северянин

1916. Август

Им. Бельск

Баллада I

Баллад я раньше не писал,Но Ингрид филигранить надоТо в изумруды, то в опал, —И вот о ней моя баллада.Какая странная услада —Мечтать о ней, писать о ней…Миррэлия — подобье сада,А я — миррэльский соловей.

Дала однажды Ингрид бал.Цвела вечерняя прохлада.Фонтан, как сабли, колебалСереброструи; виноградаДурман для торжества парада,Легко кружился средь гостей.Я пел, и было сердце радо,Что я — миррэльский соловей.

Взнеси, читатель, свой фиал.То, — возрожденная Эллада,И не Элладу ль ты искалВ бездревних дебрях Петрограда?Ну что же: вот тебе награда:Дарю тебе край светлых фей.Кто ты, читатель, знать не надо,А я — миррэльский соловей.

В моей балладе мало склада, —В ней только трели из ветвей…И ты, быть может, ищешь стада,А я — миррэльский соловей!..

1916. Август

Им. Бельск

Баллада II

Десятый день ее корветПлывет среди полярной сини,И нет все пристани, но нетНа корабле ее — уныний.Ах, в поиски какой святыниОна направила свой путь?Ах, грезы о какой богинеСжимают трепетную грудь?

Не прозвучал еще ответ,Но неуверенных нет линийВ пути руля: сквозь мрак, сквозь светПлывет корвет под плеск — то линьий,То осетровый, то павлинийУзорный ветер опахнутьСпешит ее. Волшба ЭринийСжимает трепетную грудь.

О королева! ты — поэт!Источник ты среди пустыни!Твой чудодейный амулетХранит тебя средь бурь, средь скиней…На палубе сребреет инейИ голубеет он чуть-чуть…Но вот мечты о милом сынеСжимают трепетную грудь…

Забыть бы о ветрах, о мине,Корвет обратно повернуть:Ведь там весна!.. Она, в жасмине,Сжимает трепетную грудь.

1916. Август

Им. Бельск

Баллада III

Она катается верхомПочти всегда ежевечерне.Ее коня зовут конемСовсем напрасно: он — как серна!И то вздымаясь кордильерно,И то почти прильнув к земле,Он мчит ее неимоверно,И тонет бег коня во мгле.

Бывает: Ингрид над прудомВ лесу, где ветхая таверна,Коня придержит, и потомЛюбуется собой венерноВ пруде, как в зеркале. Конь мерноИ жарко дышит. На скалеДозорит солнце — все ли верно,И тонет солнца ход во мгле.

Стэк, оплетенный серебром,На миг взовьется, — вздрогнув нервно,Скакун несется ветерком.И королева камамберноГлумясь над крестиком из Берна,Глаз практикует на орле.Ружье нацелено примерно, —И тонет лет орла во мгле.

Душа — прозрачная цистерна.Почило солнце на челе.И все-таки, как то ни скверно,Потонет жизнь ее во мгле.

1916. Август

Им. Бельск

Баллада IV

Эльисса бегает с пажом,Гоняя шарики крокета.О, паж, подстриженный ежом,И ты, о девушка-ракета!Его глаза, глаза кокета,Эльвиссу ищут и хотят:Ведь лето, наливное летоСтруит в юнцов любовный яд.

Что делать юношам вдвоем,Раз из двоих, из этих — этаИ этот налицо, причемУ каждого и кровь согрета?…Какого может ждать ответаВосторгов тела пьяный ряд,Когда один намек запретаСтруит в юнцов любовный яд.

Мигнула молния, и громПрогрохотал задорно где-то,И лес прикинулся шатром…Они в шатре. Она раздета.Ее рука к дождю воздета.А дождь, как некий водопад,Глуша, что мною недопето,Струит в юнцов любовный яд.

Маркизы Инетро каретаСвезла промокшую назад,Паж вновь при помощи сонетаСтруит в нее любовный яд.

1916. Им. Бельск

Баллада V

«Баллада Рэдингской тюрьмы» —Аккорд трагический Оскара.За фейерверком кутерьмы —Она прощение и кара.Подбитое крыло Икара…Обрушившийся Вавилон…Восторг запретов Гримуара…И он все тот же, да не он.

Что значат сильные умыИ вся окрылось их удара?Не видеть лета средь зимы,Из моря не извлечь пожара,Не нежить зайцу ягуара,Не опрокинуть небосклон.Один ли был? Была ли пара?Но он все тот же, да не он.

Свет мира есть частица тьмыИ тьмы губительная чара…Зло сулемы! сумы! чумы!Лилит, Годива и Тамара,Ах, кто из вас не угнетен?…Монах надел мундир гусара,И он все тот же, да не он.

В Уайльде есть черты Эмара,Уайльд в Эмаре отражен…Так пой же, пой же, Ваальяра,Что он все тот же, да не он!

1916. Август

Им. Бельск

Баллада VI

У Юнии БиантроСовсем левкоевая шейка.Смакует triple sec CouantreuВесь день изысканная миррэлька.Вокруг весна-душистовейка,Просоловьенная луна;Мечта о принце, грезогрейка,И голубая пелена…

Как смотрит Юния остроНа вешний пир и, точно змейка,На солнце греется пестро,И манит вдаль ее аллейка.Смутить попробуй-ка, посмей-ка!Она весенне-влюблена…Вокруг весна, улыбногрейкаИ голубая пелена…

Ночей весенних серебро,Тумана легкая фланелькаИ листьев пальмовых пероГрудь нежат ласково и клейко…Весна, природовая швейка,Луг рядит в тогу изо льна…А там, над озером, скамейкаИ голубая пелена…

Служанка, бронзная корейка,В ее мечты вовлечена…И тает в грезах корифейка,Как голубая пелена…

1917. Февраль

Харьков

Баллада VII

Мне ярко грезится река,Как будто вся из малахита…Она прозрачна и легка.Река — мечта! Река — Пахита!В ней отразились облака,Лучсто звезды утонули.Она извивна и узка, —И музыка в прохладном гуле…

Эльгрины нежная рукаВедет в страну, что не забыта,По крайней мере здесь, пока…О ты: восторг речного быта!Твоя свобода широка,И пламя есть в твоем разгуле,Есть ненюфары для венка,И музыка в прохладном гуле…

Для молодого старикаПрирода, не родясь, убита…Но для меня, чья мысль тонка,Чье сердце пламени раскрыто,Как хороша, как глубокаМечта о феврале в июле,Цветов душистая тоскаИ музыка в прохладном гуле…

И если вы, спустя века,Балладу эту проглянули,Сказали: «Каждая строкаЗдесь — музыка в прохладном гуле…»

1917. Февраль

Харьков

Баллада VIII

Эльгрина смотрит на закат;В закате — пренье абрикоса,У ног ее — надречный скат, —Головокружно у откоса.А солнце, улыбаясь косо,Закатывается на лес.Эльгрина распускает косыИ тихо шепчет: «День исчез»…

А день угасший был так злат!Мужали крылья альбатроса!И бился на море фрегат,Как бьется сердце у матроса.Казалось, не было вопросаНи у земли, ни у небес.Эльгрина курит папиросу,И вот дымок ее исчез…

Ее глаза — сплошной агат;Ее душа летит в льяносы;В устах ее созрел гранат;Наги плеча и ноги босы;На наготе сверкают росы,Мечта — орлу наперерез;Эльгрина жадно пьет кокосы,И вот их млечный сок исчез…

Вокруг кружатся златоосы.В природе — колыханье месс.Она пускает в ход колеса, —И вот велосипед исчез…

1917. Февраль