У всякого народа есть родина, но только у нас – Россия. Проблема единения народов России в экстремальные периоды истории как цивилизационный феномен российской государственности. Исследования и документы - Юрий Дьяков

В январе 1937 г. на заседании Политбюро было решено увеличить объем капиталовложений на 1937 г. по Наркомату оборонной промышленности и на оборонные объекты Наркомата тяжелого машиностроения на 1 млрд. 445,8 млн руб. В апреле 1941 г. начальник Главного управления политической пропаганды РККА А. И. Запорожец докладывал в ЦК ВКП(б), что около 76 тыс. политработников запаса, или 44 % состоящих на учете, прошли военную переподготовку на сборах и курсах. Из них до 1939 г. – 10,2 тыс., в 1939 г. – 26 тыс. и в 1940 г. – 39,7 тыс. человек. Остальные 56 % должны были закончить[210]. В 1938–1940 гг. на нужды обороны было израсходовано более 113,1 млрд. руб. (60 % из них – в 1940 г.). В 1941 г. военные расходы составили почти 71 млрд руб., или 43,4 % всех расходов государства[211]. Большое внимание уделялось также созданию государственных резервов и мобилизационных запасов.

Принятое накануне войны новое административно-территориальное деление[212] позволило сделать более тесными и мобильными хозяйственные связи внутри регионов, что было очень важно в условиях надвигавшейся войны.

Таким образом, система государственного руководства жизнью страны перед войной была четко централизованной, охватывала все сферы народного хозяйства и культуры, что в значительной мере давало возможность успешной и последовательной организации обороны страны. Привлечение широких слоев населения к массовой оборонной работе, занятиям военно-прикладными видами спорта сыграло большую роль в укреплении обороноспособности в предвоенные годы, в подготовке трудящихся, молодежи к службе в армии и на флоте.

Ярким проявлением феномена советского гражданского самосознания стал 1941 г. Именно тогда в самых различных слоях народа вспыхнул невиданный еще патриотизм как показатель высочайшей гражданственности, сопричастности к судьбам страны, стремление к сопротивлению захватчикам. Это была советская модель гражданской соборности в период нашествия агрессора. В этом очевиден тот своеобразный, трагический, но определенный для России ходом истории, путь прозрения и выработки гражданского самосознания ее народа.

Вклад в изучении темы войны историков Урала (Г. Е. Корнилов, А. В. Сперанский)

Выдающаяся роль Урала, как кузницы оружия, предопределила повышенный интерес исследователей к военной истории края, выразившийся в написании большого количества различных научных работ[213]. Накопление научной информации по военной проблематике шло постепенно.

Первый этап – с 1941 г. до середины 1980‑х гг.; второй – с рубежа 1980‑х – 1990‑х – по 2010 г. Первые 45 лет (1941–1985 гг.), за исключением небольшого отрезка времени – с конца 1950‑х до начала 1960‑х гг., были отмечены безраздельным господством унифицированной методологии. При некоторых колебаниях в сторону усиления или ослабления идеологического диктата, общая направленность, выходящих из-под пера исследователей исторических трудов, не изменялась. Для последующих 25 лет (1986–2010 гг.) характерен мучительно сложный переход к новому качеству исторической науки, вектор которого был направлен от тоталитарной методологии к плюрализму мнений в рамках марксизма и далее к полному методологическому плюрализму.

За 1941–1985 гг. было опубликовано множество статей, брошюр по истории Урала периода Великой Отечественной войны. Одним из первых обстоятельный анализ развития уральской промышленности в период войны дал экономист К. И. Клименко[214], чьи изданные статистические материалы до сих пор используются историками. Обобщенные сведения о промышленном производстве на Урале, о роли региона в выпуске военной продукции приведены в книге Н. А. Вознесенского. Он первым предложил концепцию об истоках экономической победы Советского Союза над фашистской Германией[215]. Об исторической роли Урала в Великой Отечественной войне речь также идет в работах Н. М. Шверника, А. Н. Лаврищева, Н. С. Патоличева, А. Е. Ферсмана, других партийных и государственных руководителей, организаторов производства, ученых, непосредственно участвовавших в превращении края в «становой хребет обороны»[216].

Историки, анализируя трудные годы военного лихолетья, естественно не могли обойти стороной и героические свершения жителей уральского региона. Много интересной и полезной информации о боевых и трудовых подвигах уральцев имеется на страницах энциклопедии «Великая Отечественная война»[217].

Материалы о военных буднях уральского тыла достаточно широко представлены в научных монографиях ученых-историков, пытавшихся проанализировать различные проблемы Великой Отечественной войны в общесоюзном масштабе. «Уральский след» явственно просматривается в исследовании Г. Д. Комкова, раскрывшего сущность идейно-политической работы КПСС в 1941–1945 гг., в трудах А. В. Митрофановой, Г. Г. Морехиной, Г. С. Кравченко, Г. А. Куманева акцент сделан на промышленном развитии СССР в военное время. В книге Ю. В. Арутюняна показан вклад советского крестьянства в общую победу над врагом[218]. Тема «Урал в обороне» самым активным образом разрабатывалась и на региональном уровне[219].

Постепенно по мере накопления материала уральские историки приступали к освещению отдельных аспектов и направлений функционирования Урала в годы Великой Отечественной войны. Прежде всего, пристальное внимание исследователей было обращено на процессы промышленных трансформаций уральской экономики в соответствии с условиями военного времени. Развитию отдельных отраслей промышленности Урала посвятили свои работы Г. И. Дедов, Н. П. Липатов, П. Г. Агарышев, А. Ф. Васильев[220]. Вопросы пополнения отряда уральских рабочих, их трудовой активности, организации патриотических движений на производстве, привлечения к производственной деятельности женщин и подростков, были проанализированы в исследованиях Н. А. Мошкина, А. Г. Карманова, М. Н. Евлановой, Г. П. Ануфриенко и других[221].

Важное место в налаженной работе тыла отводилось развитию аграрного сектора, обеспечивавшего городское население Урала продовольствием. В ряде публикаций А. Б. Сендеревой, В. И. Швыдченко, А. Г. Наумовой, в рамках господствовавшей в то время идеологии, была продемонстрирована сила и жизненность колхозного строя, готовность советского крестьянства вместе со всем народом защищать Родину[222].

Примечательным направлением исследовательской деятельности историков в «доперестроечное» время оставалась массово-политическая работа партийно-государственных структур среди населения, развитие духовного потенциала уральского региона в экстремальных условиях военного времени[223]. Что касается культурного развития уральского региона в военный период, то нужно подчеркнуть в первую очередь вклад исследователей в изучение проблем функционирования системы образования. Первая попытка показать деятельность уральских вузов в военный период была предпринята в одном из разделов монографии А. И. Деменева и Н. С. Добровольского «Высшее образование на Урале». Затем свет увидели статьи А. Г. Наумовой, З. И. Сираева, З. В. Семочкиной, Г. А. Ивановой, рассмотревших некоторые вопросы работы вузов Прикамья, Южного Урала и Башкирии[224].

Весомый вклад в изучение проблемы внесла З. И. Гузненко, подготовившая кандидатскую диссертацию «Руководство партийными организациями Урала высшей школой в годы Великой Отечественной войны (1941–1945 гг.). На материалах Свердловской и Пермской областей»[225]. Вопросы, связанные с разработкой темы среднего специального образования на Урале в военный период, стали предметом исследования Н. Н. Баженовой. Автор проанализировала деятельность партийных организаций Урала по сохранению контингентов учащихся средних специальных заведений, по улучшению качества подготовки молодых специалистов, по укреплению учебной базы вузов и обеспечению их педагогическими кадрами[226]. Проблема развития в годы войны средних общеобразовательных школ и других детских учебно-воспитательных учреждений ставилась в исследованиях Ю. С. Токаревой, Н. Н. Кузьмина, О. Н. Грачевой, Г. А. Ивановой, З. И. Гузненко, И. Ф. Плотникова[227].

В первый период накопления исторических знаний (1945–1985 гг.) наиболее слабым местом в историографии культурного развития уральского региона военных лет являлась область литературы и искусства. За исключением работ А. В. Сперанского и Е. И. Семочкиной, касавшихся соответственно проблем развития театрального и изобразительного искусства, все остальные немногочисленные публикации были написаны практиками культурной сферы, носили, в основном, искусствоведческий или мемуарный характер[228]. В годы Великой Отечественной войны Урал был не только надежной тыловой базой, но и центром подготовки многочисленных частей и подразделений, воевавших практически на всех фронтах. Боевая доблесть уральских воинов была отражена в монографиях И. А. Кондаурова, С. Х. Айнутдинова, А. И. Корзикова. На страницах этих книг авторы показали процесс формирования уральских полков, дивизий, корпусов, их боевые маршруты, сражения с противником, связи фронтовиков с тружениками тыла[229].