Жизнь людей глазами кроликов - Виталий Музыченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не могу представить Вас снова в робе. Даже успели покрасить волосы.
– Заметили? Впрочем, это ваша профессия быть начеку… и всё замечать. Я оставила полоску. Совсем не забыться.
Взгляд Джуд остановился на букете белых цветов на столе.
– Цветы… Спасибо. Я благодарна.
– Это ваш сын, Вы знаете.
– Знаю. Но благодарна Вам. Сейчас Вы со мной, а не он. Что будем пить? Мне позволено вино?
– Да, можем даже выпить по бокалу шампанского. Они не рекомендовали алкоголь. Но я хозяин… Мне позвонили. Сказали, что сделка состоялась. Они нашли.
– Вы думаете, двести кило повлияют на досрочное освобождение?
– Принесите шампанское! – чуть повысив голос, попросил директор. – Откровенно, я слабо в это верю. Ещё семь лет, и это забудется. Сменятся люди, принимавшие это решение. Но я сделаю всё, что могу.
– Я думаю так же!
– Почему Пинаклс? Далековато от вас.
– Красивое место. Мой первый муж, Гордон. Это его тайник. Потом мы им пользовались.
– Я помню, что вашего первого мужа звали Джек Нас, разве не так?
– Возможно. Их было слишком много. Легко запутаться даже мне.
Охранник, поверх формы которого был надет фартук, принёс бутылку игристого и разлил искрящееся вино по бокалам.
– Тони идёт прислуживать. Он как будто родился лакеем, – женщина сказала это громко, чтобы охранник услышал. Тот со злостью посмотрел на Джуд, доливая вино в бокал. Но в этой злости было прощение. Она не была яростной. Как будто… Её взгляд был сильнее.
– Не обостряйте. Считайте, мы ведем переговоры. Уважайте врага, если считаете нас таковыми.
– Это океан. И платье. Показалось, что…
– Свободны?
– Да.
– Показалось. Отличное игристое. Тони, что это?
– Не знаю, сэр. Наверное, шампанское. Это привез француз.
– Покажи мне бутылку.
Охранник промокнул влажную и холодную бутылку салфеткой и поднёс к столу.
– Первый раз вижу. Можно сломать мозг об эти французские названия. Но ничего не скажешь, хорошо. А вот и шеф!
«Если он есть, этот мозг», – подумала женщина, но не сказала вслух. Он умела вести переговоры и знала свою цель на этот вечер.
Белая двубортная куртка, отороченная лиловым кантом. Серебряные пуговицы и колпак, спорящий высотой с цилиндрами джентльменов Прекрасной эпохи. Шеф придал вечеру окончательный вид очаровательного забытья.
– Спасибо. Я была несправедлива к Вам, – обратилась Джуд к Клоду Саджеру.
Он казался эталоном человека на фоне директора. Шеф улыбнулся и чуть кивнул головой в ответ комплименту.
– Так что? Кролик! Где этот парень, из-за которого все собрались? – вполне серьёзно сказал директор.
– Не так быстро, месье. Вам придется разогреть свое желание. До кролика у нас будет три подачи. Они небольшие, и скорее являются не едой. Приквелами к основному блюду.
– Приквелы? – не поняла женщина.
– Геймерское, – пояснил директор тюрьмы.
– История перед историей. Речь о кино, – добавил шеф. – Я хочу разогреть ваш аппетит.
– Разогревайте, – без интереса сказала Джуд. – Выпьете с нами? Вы принесли отличное шампанское.
– Да, с удовольствием. Почему нет?
В бокале шефа появились пузырьки. И если вид игристого вина придал настроению шефа немного блеска, то, как только он сделал глоток… Что-то странное. Неприятное. Нетерпимое. Что-то возникло в его памяти. Глоток за глотком… Он ещё улыбался и шутил с этой изменившейся женщиной. Он даже посчитал её красивой. Но глоток за глотком изо рта в носовую полость попадали эти сложные ароматы. Воспоминания. Наконец, под напором мокрых камней, корки бриоша, цедры лайма и Бог знает чего ещё, мозг Клода Саджера сдался, выдав четкий образ индуса, держащего его за руку. Слишком хорошо… И слишком похоже на Филиппона, с того злополучного рейса. Ничто другое так не будоражит память, как запах. Поки снова ожил.
– Это не шампанское. Это английское игристое, – еще по инерции улыбаясь, сказал шеф-повар.
– Английское? То-то я не мог прочесть это на французском.
– Там написано под названием «сделано в Англии». Нейтимбер. Мир… Климат меняется. Сейчас уже можно выращивать виноград на юге Англии.
– Да у меня слабое зрение. Даже не стал читать. Боже, храни королеву! Ах, да! Короля! – пошутил директор.
Никто не улыбнулся шутке. Джуд ушла в океан, сбросив платье и бельё, оставив только золотые браслеты на запястье. А шеф снова и снова переживал то падение самолёта. Он смешалось в его мыслях с канцелярским ножом, красотой Марго, проигранной в схватке с отцом… С ароматами Индии и с волнами, шум которых так волновал эту несвободную женщину, ждущую кролика. Ждущую Поки.
Первыми вынесли сверхмаленькие булочки.
– Честное слово, они размером с мои пилюли! Я сегодня останусь голодным, шеф? – в шутку, но всё же возмутился директор.
– Вы принимаете пилюли? От чего? – поинтересовалась серьезным голосом Джуд. Это был сарказм, понять который директор не был в состоянии. Это было то же самое, что спросить пожарного, зачем ему вода… Во время пожара.
– От всего! Мой врач… Там… витамины и какие-то гормоны и… Я ему верю. Что делать, когда тебе шестьдесят, приходится верить любому врачу, обещающему здоровье. По три штуки в день. А сегодня получается четыре, – сказал директор, приблизив лицо к тарелке и сдвинув на лоб очки.
– Никто не болеет так долго и так дорого, как те, кто это делает под присмотром врачей. Как это едят? Вы не принесли приборы? – спросила заключённая в вечернем костюме.
– Руками. Как таблетку. Но запивать я рекомендую не водой, а тем, что у вас в бокалах.
– Синяя или красная? – пошутила Джуд, взяв булочку-таблетку двумя пальцами.
Шеф улыбнулся шутке. Директор вслед за шефом оголил зубы и вздутые дёсны, совершенно не понимая, чему он улыбается. Выглядело это угнетающе неприятно. Похоже, его таблетки ему совсем не помогали. Либо нужно было поменять врача.
– Красная, – заговорщически сказал шеф.
– Согласна!
Вкус безжалостно атаковал рецепторы, прорывая оборону, создавая плацдармы и переправы. Волна за волной. Вначале директору показалось, что это просто мята и ароматы ладана. Но затем откуда-то взялись креветки. Или это огурец и краб? На перекосившемся от мыслительных процессов лице толстяка застыл вопрос.
– Это химия?
