Не римская Испания. Арбалетчики князя Всеслава. Арбалетчики в Карфагене. Арбалетчики в Вест-Индии - Мягкова

дело, уж их-то римляне однозначно к рукам приберут, когда руки до этих мест дойдут, а бедные по сравнению с кордубскими медные – едва ли. Я ещё на том прежнем медном руднике близ Кордубы, где проходил первый этап нашей службы Тарквиниям в качестве наёмной солдатни, обратил внимание на добываемое сырьё. Специально этим не интересовался, меня ведь конечная продукция интересовала, причём эксклюзивная, а не ширпотребовская, но когда служишь, охраняя и сырьевую добычу, – невольно ведь присмотришься и к этому сырью. Тем более что Серёга ведь рядом был, которому ж тоже хоть в чём-то значимость свою подчеркнуть хотелось, а в этом он как раз шарит – вот и просветил маленько. Медные руды в Испании – в основном колчеданные. Как этот медный колчедан выглядит, я и по школьному курсу экономической географии помню – показывала географичка образец. Серёга и формулу называл – я её, конечно, не запомнил, потому как ни к чему тогда было. Только и мечтать было рядовому наёмному арбалетчику, что о собственном медном руднике!

Запомнился мне только состав – кроме меди там ещё сера и железо. Короче, это комплексная медно-железная руда, после извлечения из неё меди годная ещё в принципе и для добычи железа. Теоретически, поскольку хватает в Испании, по словам Серёги, и куда более богатого железом магнитного железняка, и уж бедными по сравнению с ним рудами местные металлурги не заморачиваются. Они и ради меди-то, куда более дефицитной и ценной, этот колчедан разрабатывают неохотно – из-за выделяющегося при её выплавке ядовитого сернистого газа. В имперские времена будут из-за этого печи с высокой трубой сооружать, а пока что, выработав богатую жилу с большим числом медных самородков, месторождение забрасывают и на другое переходят. Ну, это крупные металлодобытчики, выдающие продукцию на продажу. Мелочь-то, для таких добытчиков неинтересная, ещё осталась и здесь, и её продолжают разрабатывать местные для местных же нужд. У тех же Митонидов, например, гадесских, как раз где-то неподалёку тот самый их медный рудник был, где они свою чёрную бронзу выплавляли – кажется, единственный изо всех крупных, только за счёт той чёрной бронзы и не заброшенный за нерентабельностью. Собственно, он и теперь никуда не делся, просто с некоторых пор он уже не Митонидов, а Тарквиниев. Но туда мы сейчас заезжать не собираемся – незачем такое эксклюзивное производство перед посторонними засвечивать. Строго говоря, о нём и мне знать не полагается, и знаю я лишь потому – и лишь о самом факте его существования где-то здесь, что служим мы Тарквиниям давно, уже не первый день и не первый месяц – кое в чём поучаствовали, кое о чём краем уха слыхали, а кое-что и сами вычислили. В общем, имели к данному вопросу кое-какое косвенное касательство, скажем так. Но мне как-то и ни к чему – а чего я там не видел после кордубского-то рудника?

– Вот здесь прямо вдоль берега реки можно будет насыпать небольшой вал и поставить на нём два плетня с землёй и камнями между ними, – просвещал пацана наш босс. – И так – вдоль всей границы. Не сразу, конечно, постепенно…

– Плетни… А почему не частокол, досточтимый?

– На частокол ты весь лес кругом сведёшь, а лузитаны его всё равно сожгут или повалят. Где новых брёвен на его восстановление напасёшься?

– Так ведь плетни разбойникам даже жечь не понадобится. Топорами порубят и копьями разворошат. Да даже и так легко перелезут…

– Перелезут, но не так быстро. Конницу им будет провести ещё труднее – это и в самом валу придётся проход для лошадей ворошить – сильный отряд нескоро через него переберётся. А ещё труднее им станет угонять к себе захваченный у крестьян скот. Погоня ведь уже на хвосте, им быстро уходить надо, а как тут быстро при таком заторе? Пару раз сбегут, бросив большую часть добычи, а на третий призадумаются, стоит ли вообще идти. Так это даже если уйдут от погони, а кто же их так легко отпустит?

Идею «римского» лимеса, до которой самим римлянам допетривать ещё более двух столетий, мы с Фабрицием обсуждали ещё в ходе самой черновой проработки наших далеко идущих планов. Естественно, никто и не собирался сооружать для римлян целый Адрианов вал вдоль границ Дальней Испании. Захотят – пускай сами заморачиваются и надрываются. Будь такое в наших планах – не пожалели бы ради такого дела и окрестных лесов, которые можно, вдобавок, и с той стороны сводить. Как раз это не посвящённый в наши планы сын Миликона и пытается сейчас втолковать нашему «досточтимому», а тот предлагает ему обождать и обсудить данный вопрос с отцом, которому его в конечном-то итоге и решать. Нам же с ним – ну зачем этот лимес ЗДЕСЬ? И зачем нам сводить на него без пяти минут СВОИ леса? Ну, не без пяти минут – это я сильно утрирую ради красного словца, скорее – без пяти месяцев, а может быть, даже и лет – это как пойдёт подготовка, в темпах которой не всё зависит от нас. А пока она идёт – нам здесь нужно не ПОСТРОИТЬ лимес, а лишь ОБОЗНАЧИТЬ наше стремление отгородиться им от беспокойных соседей. Прежде всего – для римлян, которые должны увидеть неподдельное служебное рвение со стороны переселённого на эти земли подвассального вождя. Если они посмеются над его фортификационными потугами и САМИ посоветуют ему бросить эту блажь и заняться настоящим делом наподобие подготовки сильного войска и нанесения ответных ударов по лузитанским разбойничьим гнёздам – тем лучше. Подготовка по нашим реальным планам впишется тогда в официальную, и сами римляне меньше потом будут задавать дурацких вопросов, на которые им нелегко будет дать устраивающий их ответ…

– Макс, у тебя твоя труба далеко? – спросил вдруг Володя.

– Голых баб на пляже в неё не поразглядываешь, – напомнил я ему, протягивая свой единственный пока что в этом мире и весьма далёкий от совершенства оптический прибор. – Картинка в неё видится – ну уж очень сильно на любителя.

– Ну, считай, что я сейчас как раз такой любитель. Да ещё и с извращёнными наклонностями…

– Ты? Дык вроде за тобой такого не водится – солидный семейный человек.

– А мне сейчас вспомнилось почему-то, как меня начальство в армии дрючило, – проговорил спецназер, вглядываясь во что-то среди отдалённых зарослей. – Ну и теперь захотелось самому кого-нибудь вздрючить во все дыхательные и пихательные. И там, мне что-то сильно кажется, есть подходящий для такого случая бабозаменитель…

– Птицы, – пояснил Васькин, тоже всмотревшийся в