Благородный Дом. Роман о Гонконге. - Джеймс Клавелл

— Да, — согласился Хэвегилл. — Но самое худшее, несомненно, позади, сэр. Что касается доклада, он, конечно же, будет предвзятым.

— Предвзятый он будет или нет, этот скандал нанесет консерваторам большой урон, — рассудительно заметил Данросс, вспомнив прогноз АМГ.

— Боже милостивый, надеюсь, этого не случится, — ужаснулся Хэвегилл. — Чтобы эти два кретина, Грей и Бродхерст, пришли к власти вместе с остальным социалистическим сбродом? Если судить по их пресс-конференции, нам впору собирать чемоданы и отправляться домой.

— Мы дома, и на нас это точно отразится. Когда-нибудь, — грустно прокомментировал сэр Джеффри. — Во всяком случае, Иэн был прав, когда решил не выступать. — Он повернулся к Хэвегиллу, и его взгляд сделался не таким добродушным: — Как я уже говорил, Пол, очень важно принимать верные решения. Будет очень печально, если вкладчики «Хо-Пак» разорятся из-за промахов Ричарда Квана и бездействия тех, кто при желании мог бы не допустить катастрофы — а возможно, хорошо нагрел на этом руки. А?

— Да, сэр.

Сэр Джеффри кивнул и оставил их.

— О чем это он? — спросил Данросс.

— Губернатор считает, что мы должны спасти «Хо-Пак», — небрежно бросил Хэвегилл.

— И почему вы не хотите этого сделать?

— Давай лучше поговорим о покупке контрольного пакета «Дженерал сторз».

— Сначала закончим про «Хо-Пак». Губернатор прав, это пошло бы на пользу всем нам, Гонконгу — и банку.

— Ты будешь «за»?

— Да, конечно.

— Ты и твой блок одобрите покупку контрольного пакета?

— У меня нет никакого блока, но я, несомненно, поддержу такую покупку, если она будет иметь смысл.

Пол Хэвегилл ехидно улыбнулся.

— У меня была мысль предложить за авуары Ричарда двадцать центов на долларе.

Данросс присвистнул.

— Негусто.

— К вечеру понедельника он будет на нулях и, вероятно, согласится, а наш банк с его авуарами получит контроль. Мы могли бы выступить поручителями для всех его вкладчиков.

— У него столько ценных бумаг?

— Нет, но, если рынок успокоится, под нашим разумным управлением через год-два приобретение «Хо-Пак» может действительно обернуться большой выгодой. О да. К тому же крайне необходимо восстановить доверие к банковской системе. Приобретение контрольного пакета окажет в этом неизмеримую помощь.

— Сегодня днем самое время объявить об этом.

— Согласен. Есть что-нибудь от Типтопа?

Данросс изучающе посмотрел на него.

— А чем вызван такой крутой разворот, Пол? И почему ты обсуждаешь это со мной?

— Никакого разворота. Я продумал все насчет «Хо-Пак» очень основательно. Это приобретение станет хорошим политическим шагом. — Хэвегилл не сводил с него глаз. — Мы вернем Квану репутацию и предложим место в нашем совете директоров.

— Значит, слухи насчет Большого Банка верны?

— Я об этом ничего не знаю, — холодно сказал банкир. — Что касается второго, я обсуждаю это с тобой, потому что ты один из директоров банка, в настоящий момент самый значительный и имеющий существенное влияние на совет. Ведь это разумно, верно?

— Да, но…

Взгляд Хэвегилла стал ещё холоднее.

— Интересы банка никак не связаны с тем, что я не переношу тебя или твоих методов. Но насчет «Суперфудз» ты оказался прав. Ты сделал хорошее предложение в нужный момент и вызвал целую волну растущего доверия среди всех присутствующих. Она должна распространиться на весь Гонконг. Время было выбрано великолепно, и если мы теперь сделаем ещё один шаг и объявим, что принимаем на себя все обязательства «Хо-Пак» перед его вкладчиками, то получим громадный вотум доверия. Все, что нам нужно, — это вернуть доверие. Если на помощь придет Типтоп со своей наличностью, то понедельник станет для Гонконга днем бума. Так что с утра в понедельник, Иэн, мы первым делом начнем вовсю покупать акции «Струанз». К вечеру у нас уже будет контрольный пакет. Тем не менее у меня к тебе есть предложение прямо сейчас: мы вносим эти два миллиона за «Дженерал сторз» взамен на половину твоих акций банка.

— Нет уж, спасибо.

— К следующим выходным все они будут нашими. Мы обещаем: эти два миллиона в любом случае станут обеспечением покупки «Дженерал сторз» и гарантией предложения, которое ты сделал Пагу, — если тебе не удастся предотвратить покупку контрольного пакета «Струанз».

— Удастся.

— Ну, конечно. И ты не против, если я скажу Пагу и этому пронырливому мелкому кретину Хэпли?

— А ты ублюдок, верно?

Тонкие губы Хэвегилла скривились в улыбке.

— Бизнес есть бизнес — мне нужен твой пакет акций банка. Твои предки получили его задаром, практически украли у Броков, разорив их. Я хочу проделать то же самое. И завладеть контрольным пакетом Благородного Дома. Да-да. К этому стремятся и многие другие. Возможно, даже твой американский друг Бартлетт, если говорить по правде. Откуда эти два миллиона?

— Манна небесная.

— Рано или поздно мы это выясним. Мы твои банкиры, и ты довольно много нам задолжал! Типтоп собирается выручать нас?

— С уверенностью сказать не могу, но я говорил с ним вчера вечером. Его тон внушает надежду. Дал согласие приехать сюда после ланча, но его ещё нет. Это показательно.

— Да. — Хэвегилл смахнул с носа несколько дождевых капель. — Мы получили обнадеживающий ответ от Московского торгового банка.

— Надеюсь, даже ты не настолько туп!

— Это последнее средство, Иэн. На самый крайний случай.

— Ты созовешь экстренное собрание совета директоров для обсуждения покупки контрольного пакета «Хо-Пак»?

— Боже упаси, нет. Думаешь, я такой дурак? — ехидно пропел Хэвегилл. — Если мы так поступим, ты, конечно, поднимешь вопрос о продлении твоего займа. Нет, Иэн, я намереваюсь опросить их индивидуально, как тебя. С твоим согласием я уже получаю большинство, остальные, конечно же, согласятся. Ведь ты дал мне свое согласие?

— По двадцать центов на долларе и с полной выплатой инвесторам — да.

— Мне, возможно, потребуется запас, чтобы дойти до тридцати центов. Согласен?

— Да.

— Даешь слово?

— О да, даю тебе слово.

— Спасибо.

— Но ты созовешь совет до открытия торгов в понедельник?

— Я согласился подумать об этом. И только. Я подумал, и ответом будет нет. Гонконг — общество пиратское, где слабые тонут, а сильные присваивают плоды их трудов. — Хэвегилл улыбнулся и бросил взгляд на табло.

Ставки уравнялись. Два к одному на Баттерскотч Лэсс, которая, как все хорошо знали, любила мокрый грунт. Пайлот Фиш три к одному. Рядом с Ноубл Стар зажглось имя Травкина, и это вызвало бурное одобрение.

— Я считаю, губернатор неправ, Иэн. Надо было выступать тебе. Тогда я сделал бы скромную ставку на тебя. Да. Ты бы ушел на покой в блеске славы. Да, ты бы выиграл. А насчет Травкина я не уверен. До свидания. — Он приподнял шляпу и направился к Ричарду Квану, который стоял рядом с женой и тренером. — А-а, Ричард! Можно тебя на пару сло… — Его голос потонул в оглушительном реве толпы: восемь участников пятого забега один за другим стали появляться из-под трибун. Впереди выступал Пайлот Фиш, и от еле моросящего дождя его чёрные бока лоснились.

— Да, Пол? — Ричард Кван отошел с ним на свободное место. — Я сам намеревался поговорить с тобой, но не хотел мешать вашей беседе с губернатором и Тайбанем. Так вот, — с деланной веселостью начал он. — У меня есть план. Давай соберем все ценные бумаги «Хо-Пак», и если ты одалживаешь мне пятьдесят мил…

— Нет, спасибо, Ричард, — твердо заявил Хэвегилл. — Но у нас, вообще-то, есть предложение, которое остается в силе до пяти часов сегодня. Мы выручаем «Хо-Пак» и даем гарантию всем твоим вкладчикам. Взамен мы покупаем твои личные авуары по номиналу и…

— По номиналу? Да это в пятьдесят раз меньше их стоимости! — заверещал Ричард Кван. — Они стоят в пятьдесят раз дороже…

— Фактически их стоимость составляет пять центов на долларе, столько они примерно и стоят. Договорились?

— Нет, ясное дело нет. Цзю ни ло мо, ты считаешь, я уже никуда не гожусь, сошел с ума? — Сердце Ричарда Квана просто выпрыгивало из груди.

Минуту назад он допускал невозможную мысль, что Хэвегилл отсрочит конец, который — теперь это стало ясно, сколько Кван ни хорохорился, — был неминуем, пусть даже вина по большей части лежала не на нем, а на сплетниках и зловредных болванах, что принудили его к бессмысленным сделкам. И вот он попался. О-хо! Отныне на него будут давить, и, что бы он ни предпринял, от тайбаней ему не деться никуда.

«О-хо-хо! Несчастье за несчастьем, а теперь ещё из-за этой неблагодарной шлюхи Венеры Пань я потерял лицо перед Дядюшкой Четырехпалым, Чарли Вангом и даже Фотографом Энгом. И это после того, как я лично вручил ей новое норковое манто, которое она так наплевательски волочит по грязи».