Весь Эдгар Берроуз в одном томе - Эдгар Райс Берроуз

За его спиной восседал на спине горобора здоровенный хориб. В одной руке он держал пику, вторая оставалась свободной. Человеку-обезьяне предстояло в последующие мгновения двигаться так быстро, чтобы хориб не успел схватить его свободной рукой раньше, чем он окажется вне досягаемости. Это требовало сверхчеловеческой быстроты, но мало кто мог соперничать в этом плане с Владыкой Джунглей. Совсем рядом мелькали нижние ветви лесных великанов. Тарзан ждал своего момента и скоро дождался. Это был толстый сук, очень удобно расположенный и дающий прекрасную возможность для маневра. Одним словом: маленькая зеленая дверь к свободе. Он чуть пригнулся к шее горобора и легко оперся на нее руками. Когда сук оказался над его головой, Тарзан одним движением подпрыгнул и взлетел на дерево. Это произошло так быстро, что его конвоир не успел ничего понять. А потом было уже поздно: гигант-пленник бесследно исчез в густой листве. Суматоха и поиски ни к чему не привели — зеленый шатер леса надежно укрыл Тарзана.

Джана, ехавшая чуть сзади, видела бегство человека-обезьяны, и сердце ее упало. Теперь она осталась одна среди ненавистных хорибов, которых жутко боялась, хотя никогда и никому не призналась бы в своем страхе. Присутствие всегда уверенного в себе Тарзана внушало ей чувство безопасности, а теперь она ощущала себя такой маленькой и одинокой! Нет, она вовсе но собиралась упрекать своего спутника за его побег, она даже была рада, что он теперь свободен, но перед ее глазами встал облик Джейсона Гридли, который, она была уверена, никогда бы не оставил ее одну.

А Тарзан в это время шел по следу, руководствуясь только своим чувством обоняния. Сначала он высоко забрался под самый купол леса, где его глазам открылся, залитый солнцем незнакомый мир, который населяли неизвестные птицы с пышным оперением, летающие рептилии и огромные пестрые бабочки. Многочисленные змеи обвивали деревья. Тарзан не знал, ядовиты они или нет, поэтому, на всякий случай, держался от них подальше. Это был одновременно восхитительный и опасный мир, самой привлекательной чертой которого была для Тарзана его молчаливость. По странному капризу природы, обитатели верхнего яруса леса были как-будто лишены голоса. Присутствие змей и густая листва не позволяли передвигаться здесь с привычной скоростью, и человек-обезьяна вскоре спустился ниже. Двигаться тут было легче, как и различать знакомый и с детства привычный запах. Ни разу не усомнился он в том, что чувства его не обманывают, хотя запах этот был настолько же чужд Пеллюсидару, как, скажем, запах парижских духов.

Тарзан буквально летел среди ветвей, так как хотел на возможно большее расстояние опередить хорибов. Он надеялся, что его побег несколько задержал их. Так оно и было на самом деле. Весь отряд остановился, и часть воинов полезла на деревья в надежде отыскать спрятавшегося в листве беглеца. На их бесстрастных лицах никак не выражалась овладевшая ими ярость, но сильно посиневшая кожа выдавала в какой-то степени гнев змеелюдей перед неслыханным и дерзким поступком жалкого гилока, самой природой предназначенного для насыщения их желудков. Только убедившись в полной бесполезности дальнейших поисков, возобновили злые и обескураженные хорибы свой путь в родное становище.

А далеко впереди несся по лесу человек-обезьяна; знакомый запах становился все ощутимее, безошибочно предупреждая о близости тех, кого он искал. Еще мгновение и бронзовокожий гигант легко приземлился посреди небольшой группы из десятка чернокожих воинов, настолько изумившихся его появлению, что к ним не сразу вернулась способность к членораздельной речи. Они обступили его со всех сторон, они бросались перед ним на колени и покрывали его руки поцелуями, плача от счастья.

— О, Бвана! Бвана! Неужели это ты? — повторяли они на все лады. — Мулунгу оказался добр к своим детям, он послал им назад их любимого Большого Бвану живым и невредимым!

— А теперь, дети мои, у меня есть для вас работа, — обратился Тарзан к своим верным вазири, когда схлынула первая волна эмоций. — Сюда идут люди-змеи, их много и с ними девушка, которую они взяли в плен. Я вижу, что вы все сохранили свои карабины и не сомневаюсь, что и патронов у вас хватает.

— Да, Бвана, мы берегли патроны и пользовались для охоты только луками и копьями.

— Вы хорошо поступили, дети мои. Теперь они вам пригодятся. Где дирижабль?

— Я не знаю, Бвана, — с убитым видом ответил Мувиро.

— Ты не знаешь? — повторил Тарзан.

— Нет, Бвана. Мы совсем заблудились. Мы уже очень давно заблудились.

— А почему вы оказались здесь одни?

— Нас послали искать тебя, Бвана. Нами командовали белые господа: фон Хорст и Джейсон Гридли.

— А они куда подевались?

— Бвана Гридли потерялся очень давно, в самом начале. А фон Хорст все время был с нами. Мы не знаем, как он пропал. Мы нашли большую пещеру и заснули, а когда проснулись, фон Хорста не было. Мы так его больше и не видели.

— Внимание, они приближаются! — прервал Мувиро Тарзан.

— Я слышу их, Бвана, — почтительно ответил Мувиро.

— Вы с ними еще не встречались? Я имею в виду змеелюдей.

— Нет, Бвана. Мы уже очень давно не встречали никаких людей, только зверей. О, каких ужасных зверей мы встречали!

— Сейчас вам придется встретиться с не менее ужасными людьми, — предупредил его человек-обезьяна, — но вы не пугайтесь их наружности, ваши пули уложат их без проблем.

— Скажи, Бвана, когда ты видел напуганного вазири? — гордо выпрямился во весь рост Мувиро.

Человек-обезьяна улыбнулся.

— Пусть один из вас отдаст мне свое ружье. Я пойду на разведку, а вы пока развернитесь в цепь. Я еще не знаю, какой дорогой они пойдут, но при первом же контакте с противником открывайте огонь на поражение. Следите только, чтобы не задеть девушку, — она едет вместе с одним из этих змеелюдей.

Тарзан не успел осуществить своего намерения, да в этом больше и не было необходимости. Первые хорибы уже показались из-за деревьев. Соединившись с вазири, человек-обезьяна не считал больше нужным прятаться. При виде