Сборник книг вселенной The Elder Scrolls - Bethesda softworks

И когда красные пальцы рассвета охватили восток, Пять сотен Исграмора расстались друг с другом, направив свои взоры каждый в свою сторону, продолжая свой путь теперь уже по волнам скал и лесов, которые сгибались под тяжестью их кораблей, что они понесли на руках.

Первой откололась от сухопутного флота команда "Йоррваскра", составленная из ближайших друзей Исграмора. Их капитаном был Йик Речной, названный так самим Предвестником в славные годы их молодости. Менро и Манви, что когда-то построили "Йоррваскр" по слову Йика, теперь несли его благородный корпус по землям Тамриэля. Самыми славными бойцами из команды, самыми яростными были Тиснал (Дважды Названный) и Терр, его близнец и брат по оружию, про обхват талии которого никогда не говорили ему в лицо. Были там и другие — Мексим Ходок, Брунл (Сражавшийся Неправильной Рукой) и Йуст Улыбчивый. Они и другие члены команды дали клятву верности Йику и вместе шли по темным лесам, куда еще не проникли лучи солнца.

Они шли на юг, кто пешком, кто на конях. Встречались им по пути эльфы, но не осталось никого, кто мог бы рассказать о тех битвах. Известно, что ряды "Йоррваскра" никогда не редели — столь умелы были воины, а умы их были остры как их мечи.

Однажды, когда солнце зависло на вершине своего пути, Йондер Малыш, который бежал впереди, поднялся на холм, чтобы осмотреться. На огромной равнине, раскинувшейся перед ним, его взору открылась статуя огромной птицы, чьи глаза и пасть были охвачены огнем. Когда его братья и сестры достигли вершины холма, они тоже увидели это поразительное зрелище, но подивились тому, что в округе вплоть до самого горизонта не было эльфийских поселений.

"Странно, — молвил Колью, что назывался Лотом, когда скрывал свое лицо. — Неужели эта широкая равнина негодна для урожая? Почему эльфы, мерзкие по природе своей, не пришли и не овладели ей?" Они спросили у плененных эльфов (которых во множестве вели за собой), что те нашли непригодным в этих равнинах. Однако же те эльфы, чьи языки еще не были вырезаны, ничего не смогли ответить. Они с ужасом смотрели на крылатый монумент, и из испуганного бормотания мерзввцев воины "Йоррваскра" узнали, что эта статуя старше самой мерской расы. Никто не мог поведать о тех, кто вырезал этот гордый момумент из камня, но известно было, что он источает магию, почти такую же древнюю, как сам Нирн, словно некий след тех времен, когда боги еще пытались создать в Мундусе идеальный мир — еще до того, как Лорхан был расщеплен на части.

Воины "Йоррваскра", первые среди равных, покровители и предки нас всех, не боялись ни богов, ни древних историй. Напротив, они считали честью покорить то, чего страшились эльфы. И вновь за дело принялись Менро и Манви, чьи крепкие руки принялись переделывать благородное атморское дерево, перенесшее воинов через море, и их корабль стал им пристанищем, а долина стала им домом до самой их смерти.

Так началось строительство Великого града у Белой реки, что заложили любимые товарищи Исграмора — двадцать два героя из прославленных Пяти сотен Соратников.

Песнь 19

Второй рассказ об "Илгермете"

И когда последняя битва на перевале через пустоши подошла к концу, а тающий снег унес за собой в море эльфийскую кровь, тогда пути команды "Каал Кааза", команды "Садон Рейта" и самой досточтимой команды корабля нашего повелителя — "Илгермета" — наконец разошлись, и никогда им больше не привелось встать плечом к плечу. Они расстались, не утратив единства, зная, что их сердца бьются как одно. Так велика была любовь первых из Пяти Сотен, и особенно любовь к великому Исграмору, Предвестнику нас всех.

Его отряд двигался на восток, надеясь добраться до моря, когда вышел к кургану Ингола, сына могучего Исграмора, что погиб не из-за предательства эльфов, но по капризу Кин. Наш повелитель не ожидал увидеть напоминание о сыне так скоро, и горе охватило его вновь, словно из затянувшейся раны с новой силой хлынула кровь.

Он обратил свой взор на юг, где река впадала в море, и взял обет, что команда "Илгермета" во главе с ним построит в этом месте великий город, и будет стоять он воплощенной славой человеческой расы, а сам же Исграмор всегда сможет из своего дворца увидеть могилу сына и утешиться тем, что на этой новой земле род Исграмора обрел мир, которого не знал на Атморе.

Пленные эльфы ломали камень и строили город для победителей. Множество рабов умерло во время великого строительства — столько же, сколько погибло от руки воинов "Илгермета" по пути. Исграмор без пощады подгонял этих несчастных тварей, чтобы город становился все выше, чтобы он оседлал реку, чтобы никто мог добраться до внутренних земель, не выказав должного почтения их законному хозяину.

Посему был построен огромный мост, на века соединивший два берега реки, чтобы ни один эльф не сумел пробраться к городу и отомстить за своих коварных собратьев. Но не меньше длины моста была высота нового дворца — его шпили достигали небес, словно бы покоряя сами штормовые ветра, которые принесли Исграмору горе утраты.

В подземных сводах глубоко под городом была сооружена великая гробница, ожидая того дня, когда Исграмор, Предвестник нас всех, будет призван домой, праздновать свои подвиги в Совнгарде. Но, как мы знаем, он предпочел быть похороненным на берегу, лицом к Атморе — хотя его сердце и жило, и перестало биться на этой новой земле, оно будет вечно тосковать по вечнозеленой Атморе, какой она была до того, как ее сковали морозы.

Так был основан Виндхельм, Город королей, и так началась его долгая и славная история, поистине достойная славы его великого основателя.

Песнь 24

Первый рассказ о "Крилот Локе"

[Когда пришло время] тронуться в путь, не все команды двинулись на юг по холмам и лесам новой земли. Некоторые из них поспешили вернуться к своим кораблям, ибо сердца их принадлежали морю, как принадлежали они друг другу, [ведь были они верными Соратниками].

Среди них была команда "Крилот Лока" — все как один сильные, жилистые, высокие, уроженцы [восточного] побережья Атморы. Они были румяны словно рассветное небо, и часто про них говорили, что небо позаимствовало [свои чудесные цвета] от тех, кого первыми увидело при свете восходящего солнца. Великая же Кин наполнила их паруса ветрами, наполнила души их силой, подталкивая их на запад, оставив новые земли Тамриэля вечно манить их на юге.

Шло время, и этим неутомимым странникам открылись места пугающие и удивительные. Королевства людей, но таких, которых никто раньше не видел — с кожей, обожженной солнцем до цвета пережаренного мяса. Эльфы [еще более коварные, чем их северные собратья-предатели] преграждали им путь, но научились Соратники находить укромные тропы и проходить сквозь кордоны эльфов незамеченными. Великие пустыни, подобных которым не видели они на родине, населенные зверями, что говорили словно люди, но [дикостью?] были подобны эльфам. На копьях ходячих змей, что обитают в южных болотах, окончили свой путь многие достойные и прославленные Соратники.