Трилогия Айс и Ангел - Susanne Beck

– Что… что последнее ты помнишь? – наконец спросила она.

– Я помню перевернутую машину. Да, думаю, это последнее.

– Она… м… вылетела в канал, – проговорила она, задыхаясь от вновь подступавших слез.

– И перевернулась на эту хреновую крышу, – раздался голос Пони, подошедшей и усевшейся на корточки возле Криттер. Ее лицо было белым от ужаса, а глаза были странными и влажными. – Самая невероятная чертовщина из всех, что я видела, – продолжала она, тряся головой, проводя по мокрым волосам рукой.

– Что?

Женщины переглянулись. Криттер слегка кивнула, и Пони вздохнула.

– Вы, ребята, попали в западню. Места было слишком мало, чтобы можно было подобраться к дверям машины, – объяснила Пони. – Рио нырнула в воду, чтобы пробраться к вам снизу, но чертова вода текла настолько быстро, что ее тут же выбросило обратно.

– Рио? А она… – я оглядывалась по сторонам, но нигде не могла найти эту женщину.

– Да, – вмешалась Криттер, сжав мою руку. – Она в полном порядке. Мы с Пони вытащили ее прежде, чем ее унесло слишком далеко.

– Где она?

– С Ниа, – ответила Пони.

– А Ниа?…

– С ней тоже все хорошо. Помята конкретно, но ничего серьезного, по сравнению с…

– По сравнению с чем?

Они снова переглянулись, и Пони вновь взяла инициативу на себя.

– Мы как сумасшедшие носились, пытаясь вытащить вас оттуда. Рио продолжала рваться к вам, а мы с Пони – сдерживать ее, – Пони сжала кулаки. – Нам нужна была помощь, но ни одна задница, устроившая весь этот гребаный бардак, не предложила нам помощи. Эти уроды были слишком заняты, сокрушаясь о своих жалких дерьмовых тачках, чтобы вообще заметить нас, – на ее лице выразилось жесткое отвращение. Криттер обхватила свободной рукой ее талию и сжала ее, продолжая дальше рассказ сама.

– Рио нашла какую-то веревку в одной из машин. Мы собирались привязать ее на один из фаркопов и вытащить машину и, соответственно, вас, ребята, на поверхность.

– И мы почти были готовы все это дело осуществить, – сказала Пони, – когда случилась эта чертовщина, – она покачала головой, словно не веря в то, что такое действительно могло произойти.

– Какая? – боюсь, я сказала это чересчур раздраженно, но в моей голове стоял грохот, как на передовой, легкие вспыхивали с каждым вдохом, а тело чувствовало себя так, словно Айс только что использовала его вместо своей любимой боксерской груши, и меня терзали смутные подозрения, что очень, очень скоро меня вывернет наизнанку. Однако Пони, казалось, этого не заметила. Ее глаза потемнели и были устремлены куда-то вдаль.

– Мы услышали грохот, а дальше увидели, как Ниа летит по воздуху. Рио успела ее перехватить как раз за мгновение до того, как та оказалась на земле. Она была ранена, вся в крови, но жива, – голос моей подруги стал тихим, она недоверчиво опустила голову.

– А дальше – через разбитое заднее стекло выбралась Айс, – тихо продолжила Криттер. – Ты была у нее на руках. Вода продолжала сносить ее. Не знаю как, но она справилась, – Криттер тоже опустила голову. – Пони, Рио и я пошли вниз, чтобы забрать тебя у нее, но она отказалась тебя отпускать. Думаю, она была просто в состоянии шока, – она вобрала в легкие воздуха и медленно выдохнула его. – Наконец, мы смогли забрать тебя и поднять сюда. Но ты была…

– Мертва, – отрезала Пони, дико вытирая кулаками глаза.

– Что-о? – я оцепенела, услышав это. Руки Айс судорожно сжались, и я долгую, бесконечную, мучительную секунду не могла дышать, затем хватка ослабла, совсем чуть-чуть, и я смогла вдохнуть воздуха.

– Ты не дышала, – продолжала Криттер. – Вы, ребята, были под водой очень долго, причем без сознания. И ты хорошенько приложилась обо что-то головой.

Это объясняло безжалостную гонку крови в моем черепе, угрожающую разбить его на много-много крошечных кусочков.

– Я пыталась… нащупать пульс… но безуспешно… – по щекам Криттер струились слезы, капая на влажную дорогу. – Я… мы… не знали, что делать… То есть, я хочу сказать… мы… все знали… как делать массаж сердца… но… Боюсь, мы запаниковали, – ее лицо покраснело и на ее лице отчетливо читалось отвращение к самой себе.

– Криттер… – прошептала я.

Утерев слезы, она закрутила головой, отказываясь слушать, что я ей скажу. Ее лицо полыхало, Пони обняла плачущую Криттер и посмотрела на меня поверх головы своей возлюбленной.

– И тут внезапно мы услышали этот… рев… Как у дикого животного или кого-то в этом роде. Я чуть не обделалась! А потом – я отлетела назад, чуть не рухнув в этот чертов канал.

– Что случилось? – похоже, это был максимум моего словарного запаса на тот момент.

– Это была Айс, – ответила Пони. – Что не могли сделать мы, сделала она. – Ее голос был мягким, в нем даже чувствовалось почтение. – В общем, она выкачала из тебя много воды, начав делать массаж сердца: била тебя по груди и делала тебе искусственное дыхание. Она была похожа на демона. Как полоумная.

Криттер слегка отстранилась от Пони и повернула ко мне свое лицо с яркими, перепуганными глазами.

– Мы… мы пытались помочь, но она никого из нас не подпускала к тебе. Она продолжала делать массаж и кричала тебе, чтобы ты не бросала ее. Казалось, это длилось… господи!… несколько часов. А она все продолжала кричать. И упрямо умоляла тебя не оставлять ее. Кричала, что тебе еще рано уходить. Что ты сильная. Что ты можешь бороться с этим, – она сломалась на этих словах и зарыдала, как и я. – Она просила тебя не уходить.

Пони заключила Криттер в объятия, не обращая внимания на свои собственные слезы.

– Но прошло так много времени, – прошептала она. – Слишком много. Я… пыталась оторвать ее от тебя. Это казалось бесполезным… слишком поздно. Но она не слушала. Она не собиралась… – она непроизвольно подняла руку и поднесла ее к распухшему, ушибленному месту чуть ниже правого глаза.

– Она сделала?…

Пони опустила голову.

– Я это заслужила.

– Пони!

Ее подбородок поднялся, она снова встретила мои глаза своим невероятно горячим взглядом.

– Я заслужила это, Ангел. Я сдалась. Она – не сдавалась.

– Она верила в тебя, – добавила Криттер, все еще трясясь от рыданий. – Даже когда все мы сдались, она продолжала верить.

Надолго закрыв глаза, я осторожно повернула голову, не обращая внимания на боль, и высвободила руку от крепкого объятия моей возлюбленной. Я коснулась пальцами ее ледяной щеки, взяла ее подбородок и повернула ее лицом к себе.

– Айс, – прошептала я, надеясь, что она откроет глаза.

Ее лицо казалось печальной маской из какой-то греческой трагедии, глаза и губы были плотно сжаты. Ноздри раздулись, дыхание участилось.