Эхо прошлого - Диана Гэблдон

Лири наблюдала за мной, ее голубые глаза блестели из-под шляпки. В кои-то веки она не испытывала ко мне истеричной злости и подозрительности.

— Если ты поедешь, я верну деньги, — сказала она и сглотнула.

Я удивленно посмотрела на нее.

— Ты думаешь, что я… — недоумевающе сказала я и осеклась. Да, она и правда верила, что меня, может быть, придется подкупить. Она думала, что я бросила Джейми после Каллодена и вернулась, только когда он снова разбогател. Мне хотелось объяснить ей все… но зачем? Да и время сейчас неподходящее. Ситуация и без того ясная и острая, словно разбитое стекло.

Лири вдруг наклонилась, уперлась ладонями в стол так, что пальцы побелели.

— Пожалуйста, — сказала она и повторила: — Пожалуйста.

Мне одновременно хотелось ударить Лири и сочувственно накрыть ее руку своей. Я подавила в себе эти желания, заставила себя успокоиться и все обдумать.

Разумеется, я поеду. Должна поехать. И наши отношения с Лири не играют тут никакой роли — если я не поеду и Анри-Кристиан умрет, что вполне может случиться, я не смогу спокойно жить. Если я приеду вовремя, то спасу его. Кроме меня, ему больше никто не поможет.

Сердце заныло при мысли о том, что придется уехать из Лаллиброха сейчас. Ужасно. Как оставить их, зная, что я больше никогда не увижу Йена, а может, и всех остальных? Однако некая часть моего разума уже приняла неизбежность отъезда и с невозмутимостью хирурга планировала кратчайший путь до Филадельфии, обдумывала, что взять, какие препятствия и сложности могут возникнуть… В общем, довольно практично анализировала внезапную ситуацию.

И пока я размышляла, пока безжалостная логика брала верх над потрясением, подавляя эмоции, мне вдруг пришло в голову, что в этом несчастье есть не только плохие стороны.

Лири ждала, не сводя с меня глаз и поджав губы.

— Хорошо, — сказала я, откинувшись на стул и пристально глядя на нее. — Обсудим условия?

* * *

— Так что мы заключили сделку, — сказала я, наблюдая за летящей через озеро серой цаплей. — Я как можно быстрей еду в Филадельфию, чтобы позаботиться о Анри-Кристиане. А она выходит замуж за Джоуи, отказывается от алиментов и разрешает Джоан уйти в монастырь. Хотя, наверное, лучше все оформить письменно. Так, на всякий случай.

Джейми молча смотрел на меня. Мы сидели на траве на берегу озера, в том самом месте, где я некогда рассказала ему, что случилось — и что случится.

— Она… Лири не трогала приданого Джоан. Девушка получит его, чтобы уехать и стать монахиней, — добавила я и глубоко вздохнула, чтобы голос не дрожал. — Наверное… скорее всего, Майкл уедет через несколько дней. Мы с Джоан могли бы добраться с ним до Франции, там я сяду на французский корабль до Америки, а Майкл присмотрит, чтобы Джоан благополучно добралась до монастыря.

— Я… — начал было Джейми, но я сжала его руку, и он умолк.

— Ты не можешь сейчас уехать, Джейми, я знаю, — тихо сказала я.

Он закрыл глаза, поморщился, и его рука напряглась в инстинктивном отрицании очевидного. Я крепко сжала его пальцы, не обращая внимания на то, что рука была правая, покалеченная. При мысли, что мы расстаемся и от следующей встречи нас будут отделять Атлантический океан и невесть сколько месяцев, сердце мое ухнуло в пятки, и я ощутила одиночество и страх.

Он поедет со мной, если я попрошу, даже если просто заставлю усомниться в правильности его решения. Но я не должна так поступать.

Ему очень нужно остаться здесь. Нужно провести это время с Йеном, нужно быть с Дженни, когда Йен умрет, — он послужит ей бо́льшим утешением, чем ее дети. Ведь если он навестил Лири из чувства вины перед ней за неудавшийся брак, как же сильно он станет винить себя за то, что снова бросил сестру, когда она так отчаянно в нем нуждалась?

— Джейми, ты не можешь уехать, я понимаю, — настойчиво повторила я шепотом.

Он открыл потемневшие от душевной боли глаза и посмотрел на меня.

— Я не могу позволить тебе уехать без меня.

— Это… это ненадолго, — через силу произнесла я — дыхание перехватывало от горьких мыслей о грядущей разлуке, тем более такой долгой. — Я ведь и дальше уезжала. — Я попыталась улыбнуться. Его губы дрогнули, будто он хотел что-то сказать, но глаза по-прежнему смотрели с тревогой.

Я поднесла его искалеченную руку к губам и поцеловала, прижалась к ней щекой, опустив голову. По щеке сбежала слеза, и я знала, что он ощутил ее влагу, — другой рукой он обнял меня, и мы долго-долго сидели так, слушая, как ветер шелестит травой. На другой стороне озера в пошедшей рябью воде стояла на одной ноге цапля.

— Нам нужен юрист. Нед Гован еще не умер? — спросила я.

* * *

К моему удивлению, Нед Гован был жив. Сколько же ему лет? Восемьдесят пять? Девяносто? Беззубый и с кожей морщинистой, словно мятая бумага, но по-прежнему подвижный, как кузнечик, и не утративший хватки.

Это он составил соглашение о расторжении брака между Джейми и Лири, установил ежегодные выплаты Лири и приданое Марсали и Джоан. И так же быстро и даже весело он составлял сейчас документ об отмене алиментов.

— А теперь перейдем к вопросу о приданом мисс Джоан, — сказал он, задумчиво тронув перо кончиком языка. — В первоначальном документе вы, сэр, обозначили, что эта сумма — смею сказать, весьма щедрая — будет предоставлена девушке после брака и останется ее собственностью, а муж не будет иметь на нее права.

— Все верно. И что? — нетерпеливо сказал Джейми. Он как-то признался мне, что предпочтет, чтобы его голым сунули в муравейник, лишь бы не иметь дела с юристом дольше пяти минут, а мы обсуждали сложности соглашения уже добрый час.

— А то, что она не выходит замуж, — объяснил Гован с терпением, достойным уважения, даже несмотря на то что ему за это платили гонорар. — И вопрос в том, сможет ли она получить приданое…

— Она выходит замуж, — возразил Джейми. — Она становится невестой Христовой, вы, невежественный протестант.

Я удивленно посмотрела на Неда — не знала, что он протестант. Не утративший проницательности Нед заметил мое изумление и улыбнулся; глаза его блестели.

— Мадам, моя единственная религия — закон. Предпочтение одних ритуалов другим я считаю бессмысленным, Бог для меня лишь воплощение справедливости, и я служу этой Его ипостаси.

Джейми только хмыкнул в ответ на это утверждение.

— И помогло вам это? Ваши клиенты здесь даже не знают, что вы не папист.

Гован обратил взгляд своих блестящих темных глаз на Джейми.

— Надеюсь, вы не намекаете на такую подлость, как шантаж? Я не смею