Шакалы пустыни - Юрий Павлович Валин

экспедиции инфицировались в Долине Царей, но симптомы проявились еще до этого момента, — напоминала старшая подруга, осторожно продвигаясь по протоптанной в снегу тропинке. — Встреча с коброй? Или скорпионы? Но с ними тесного контакта не было.

Вокруг высились заснеженные сосны, воздух оставался хрустально прозрачен и холоден, впереди ждали хижина и горячий чай, Катрин вовсе не хотелось возвращаться мыслями в неприятный Египет. Но, видимо, нужно сказать.

— Мы уже в Каир заявились зараженными. Это слегка объясняет и тамошние события на кладбище, да и иной непонятный идиотизм, — проворчала бывшая архе-зэка.

— Вейль? Но мы же о нем практически все знаем. Или не все? — спросила Мышка.

Тут бдительный Цуцик заметил подозрительную белку, поднялся лай и беганье вокруг деревьев. Дамы отвлеклись…

К решению не особо актуальной, но интересной задачи Флоранс вернулась уже дома. Потрескивал очаг, пахло оладьями, возвратившийся от индейцев Жо возился со снегоступами, в хижине было тесновато, но уютно.

— Итак, Вейль! — Фло с кружкой устроилась в качалке. — Так что мы еще о нем не знаем?

Катрин захотелось пожать плечами. О бывшем шефе действительно знали почти все. Ну, кроме отдельных деталей службы полковника Жака Дюкре Вейля, подробностей, так и не просочившихся в болтливые французские СМИ.

Человек из известной и весьма обеспеченной семьи. Учился целеустремленно: военное училище с отличием, спорт, далее прямая офицерская карьера. Имел отношение к секретной службе с труднопроизносимой и мутно расшифровываемой аббревиатурой, означавшей, то ли «Наземное управление координации военно-морских и военно-воздушных сил», то ли «Воздушное обеспечение сухопутных и военно-морских специальных операций» — не суть важно, заезжая гостья Франции все равно в тончайших нюансах организационной архитектуры чужой армии не разбиралась. Но служил Вейль неплохо: к тридцати трем годам полковник, награды за участие в конфликтах «во имя демократии и иных ценностей беспощадной гуманности-человечности». В общем, это когда бомбы и ракеты с невидимых самолетов прилетают в дома дурно воспитанных невежественных плохишей-туземцев. Видимо, Вейль отвечал не собственно за работу самолетов, а за точное наведение миротворческих боеголовок в агрессивные домашние очаги и тандыры, и посему частенько лично оказывался вплотную с местом действия. Ну, это было достаточно давно — фоток той поры в Сети осталось не так много, но Катрин затруднилась бы узнать в подтянутом симпатичном, сдержанно улыбающемся офицере занудливого начальника экспедиционной охраны. Пять лет — это срок. Поворот случился, когда полковник помогал становлению свободы в одной североафриканской стране (там лидер-тиран был абсолютно неправильный, его освобожденные сограждане самолично голыми руками разорвали, а уж потом дострелили). Нужно признать, Вейль проявлял искреннее неравнодушие к тому региону мира, поскольку был женат на девушке полу-египетского происхождения. Вернее, его супруга родилась натуральной француженкой, но ее отец был выходцем из Египта, точнее, коптом.

Семейство Вейлей себя не афишировало, но фотография молодой супруги в Сети нашлась. Симпатичная молодая дама, после появления дочери слегка пополневшая, но так вполне-вполне. Муж гонял по командировкам, жена сидела дома, светскую жизнь игнорировала, кроме благотворительности и финансовой помощи реставраторам храмов в Луксоре и Карнаке, ничем себя не проявляла. Видимо, весьма почитала историю прародины и религию предков, (дело благое, хотя порой приводящее к непредсказуемым последствиям). Дважды-трижды в год семейство бывало на Ниле; тогда там еще было спокойно, никаких «братьев-мусульман» и прочих беспокойств…

Мадам Вейль и ее дочь погибли в автокатастрофе. Авария выглядела довольно странной, учитывая место трагедии — практически центр Парижа, там особенно и не разгонишься. В тот день в столице случились очередные беспорядки с подожженными мусорными баками, перевернутыми машинами, перекрытием улиц и иными развлечениями горячей молодежи. Возможно, смена схемы движения городского транспорта и гибель женщин полковничьего семейство были как-то связаны — отчет об аварии выглядел на редкость расплывчатым, похоже, дело решили замять. Ехали в аэропорт встречать папу-мужа, не доехали, случается, что тут поделаешь. Похоже, полковник что-то такое предчувствовал (интуиция у него была), просил дать семье охрану, но с какой стати руководству было идти на подобные траты. Полковники это не президенты и даже не генералы.

После трагедии Жак Вейль уходит со службы, далее сведенья о его деятельности чрезвычайно скудны и отрывочны. Продажа всей семейной недвижимости, несколько упоминаний об участии в конференциях по египтологии и визитах в районы отдаленных раскопок. Наверняка, если покопаться и помучаться с переводами, можно поднять документы о найме арабских рабочих, об аренде машин и вертолетов… Но кому это нужно? Человек вышел в отставку, занялся египтологией. Достойное хобби обеспеченного одинокого мужчины.

Безумен ли был «Спящий» уже тогда? Сложно сказать.

Катрин сидела на постели по-турецки, сложив ладони на животе. Поскрипывала качалка, Фло, покачивая кружкой, размышляла. Цуцик валялся у двери и пытался поймать брюхом приятный сквознячок. Да, тепло в хижине, почти Африка, но, к счастью не она. Вот и Жо с Мышью вполголоса болтают о чем-то практичном, вроде модификаций индейско-финских походных бань…

— Когда же он обезумел? — прошептала Флоранс.

— Я вообще не уверена, что Вейль был психом в прямом медицинском смысле. Пробило человека, опустел до дна, только накипь ненависти и осталась. И слабая надежда-обида на старых богов. Та призрачная соломинка, что кажется ключом. Золотым ключиком для встречи с любимыми. Стоит лишь разодрать намалеванный на нужной стене холст-барельеф и ухватить прячущегося бога за кадык.

— А это не так? — Фло склонила голову на бок и темная широкая прядь закрыла блестящий глаз.

— Ты меня не отвлекай, — потребовала давешняя архе-зэка. — Полагаю, если бы незабвенный шеф просто застрелился, шансов встретиться с женой и дочерью в следующем мире у него было ровно столько же. Несомненно, он своих девочек очень любил, но вот путь к воссоединению выбрал длинный и ужасный.

— Гарантию он-то получил. Вряд ли Анубис его обманет.

— Да, это вряд ли. Но сроки встречи с семьей явно отодвинутся. Полагаю, даже очень старые боги не любят, когда их шантажируют. Несомненно, время в тамошнем сопредельном мире — понятие размытое, но тем ни менее… Лежать и ждать с дверной петлей в глазнице — так себе вариант.

— Естественно, что же в такой петле хорошего. За убийство стольких непричастных людей вашему психу вечная пытка светит.

— Едва ли. Смягчающие обстоятельства все же имелись, хотя и жиденькие. Древние боги имели свой уголовно-процессуальный кодекс.

— Не вступай на эту скользкую тропу, — предупредила подруга. — Ты о пути Вейля думаешь