Тайный брак (СИ) - Мишина Соня

Лейса не знала. Её вопросы передачи магической силы раньше вообще не заботили! «Похоже, капитан не знает, кто я, куда и зачем еду, ― отметила она про себя. ― И о моем замужестве тоже не догадывается!» Скрытность Ордена молчунов в очередной раз удивила ее. Похоже, они даже своим сторонникам предпочитали раскрывать минимум сведений! 

…и еще одна мысль поразила Анналейсу: дети! Капитан Сланк нечаянно напомнил ей о самом закономерном продолжении замужества ― о рождении наследников. Как же она раньше об этом не подумала? А вдруг в первую брачную ночь они с Эйлертом зачали ребенка?!

― Дети?.. ― повторила вслух рассеянно. ― Боюсь, мне пока не до них. И не до замужества. 

― Не разбивайте мое сердце, нэйта Ренсли! ― капитан нахмурился, тряхнул головой, откидывая со лба серо-стальные пряди, выбившиеся из низкого хвоста. ― Не говорите, что вы ― из тех магичек, кто скорее откажется от замужества, чем согласится сменить Дом и магию!

«И такие есть среди аристократок?» ― хотелось спросить Лейсе. Но она благоразумно промолчала и неопределенно повела плечами, отказываясь отвечать на восклицание квелла Сланка и на его пылкий взгляд. 

― Что там с пробоиной? Может, я схожу, разузнаю, удалось ли ее заделать? ― Лейса поспешила перевести разговор на другую тему.

― Не нужно никуда ходить, сейчас все узнаем! ― остановил ее порыв капитан.

Взял со стойки слева от штурвала деревянную воронку, к которой крепилась тонкая гибкая труба из неизвестного Анналейсе материала, проговорил в нее:

― Боцман! Говорит капитан! Доложите о ходе устранения течи!

Из решетки, которой была забрана передняя стенка стойки, донесся ответ рейва Илви:

― Брешь в борту устранена, капитан! Заканчиваем заливать смолой щели!

Голос боцмана звучал непривычно, но был вполне узнаваемым. 

― Тоже магия? ― уточнила Лейса. Переговорных артефактов она никогда не видела, хотя и слышала об их существовании. 

― Не совсем, ― загадочно усмехнулся квелл Сланк. ― Скорее, знание законов распространения звука. Впрочем, стоит ли вам, нэйта, забивать голову этими бесполезными сведениями?

Анналейса снова пожала плечами, не соглашаясь и не возражая. 

― Пожалуй, мне не помешает отдохнуть, ― решила она. Возбуждение схлынуло. Выплеск магии опустошил. На Лейсу накатила внезапная усталость. ― Пойду в каюту, прилягу. Няня, присмотришь за Маурой, пока боцман занят?

― Присмотрю, не беспокойся. Иди и отдохни хорошенько. Вон как побледнела-то! ― подыграла воспитаннице рейва Калвина. 

Старуха видела, что Анналейсе не нравится направление, в котором повернул разговор с капитаном, но вмешиваться не смела: продолжала делать вид, что она ― хорошо вышколенная прислуга, а не член семьи. 

Капитан снова ненадолго оторвался от наблюдения за неспокойными водами озера, окинул Анналейсу цепким взглядом.

― Простите, нэйта Ренсли, ― повинился сумрачно. ― Я должен был сообразить, что вы ― хрупкая девушка, и неприятное происшествие наверняка вас утомило. Ступайте к себе, а я пришлю вам кока с горячим напитком и сладкими сухариками из моих личных запасов!

Лейса вежливо поблагодарила квелла Сланка за заботу и сбежала в каюту от его слишком восхищенных взглядов и чрезмерно любезного внимания. Теперь она была уверена: ей не почудилось, капитан в самом деле решил за ней приударить!  Недаром же пообещал угощение в виде сладких сухариков!

На небольшой барке количество съестного было сильно ограничено, и питались пассажиры тем же, что и остальная команда: простой кашей на воде, вяленой рыбой или мясом, сушеными кореньями. 

За почти сутки плавания Анналейса с десяток раз успела восхититься предусмотрительностью няни, которая уложила в один из ларей запас засахаренных фруктов, орехов и вкусных сырокопченых колбасок. Без них маленькая Маура наверняка уже начала бы капризничать, да и Лейсе с рейвой Калвиной пришлось бы тяжко. 

Спустившись в каюту, Лейса улеглась на подвесную койку, закрыла глаза и положила ладони на живот, пытаясь угадать: а не растет ли в ее чреве плод любви с Эйлертом? И если растет, то как ей и сестру на ноги поднять, и собственного ребенка вырастить?

***

Капитан, как и обещал, прислал кока с большой кружкой горячего травяного отвара и пакетом хрустящих сладких сухариков, сдобренных зернышками папаверы. Пакет был бумажным, вощеным ― чтобы защитить лакомство от сырости. Невиданная роскошь! Бумагу умели делать только маги из Дома Рассвета, и тщательно хранили секрет ее производства. 

Анналейса съела пару сухариков ― хрустящих, ломких и невероятно вкусных. Остальные ставила для Мауры. Малышка примчалась в каюту через пару хвалей: слегка замерзшая, но ужасно довольная.

― Мы прошли озеро! ― доложила со ступенек. ― Квелл Сланк сказал, что я ему здорово помогла! 

― Ты очень храбрая девочка, сестренка, ― обняла Мауру Лейса. ― И заслужила лакомство! Давай попросим няню, чтобы она раздобыла для тебя горячего питья, а потом ты полежишь со мной рядышком, расскажешь, что видела.

Маура от такого предложения отказаться не сумела. Попробовать сухариков ей очень хотелось! 

После перекуса малышка пристроилась под боком у Лейсы и незаметно для себя задремала ― сытая, согретая любовью и заботой няни и старшей сестры. 

Анналейса, убедившись, что сестра крепко спит, осторожно выбралась из гамака, укрыла ребенка шерстяным пледом, а сама устроилась на ларях рядом с няней, которая снова взялась за вязание.

― Скажи, няня, ― начала Лейса, стыдливо потупившись. ― Как можно определить, зачала женщина дитя или нет?

Спицы рейвы Калвины зависли в воздухе всего на один вздох, потом замелькали с прежней скоростью. 

― Значит, додумалась все же, ― кивнула старуха одобрительно и в то же время огорченно. ― Я надеялась, ты позже об этом беспокоиться станешь. 

― Странно, что я сразу не забеспокоилась! ― горячо, но шепотом, возмутилась Лейса. ― Так как мне понять, в тягости я или нет?

― С одного взгляда могут только маги-рассветники с целительским даром сказать. Сама ты начнешь догадываться, когда дни кровавых слез вовремя не придут. Потом другие признаки появятся, вроде желания съесть что-то необычное, или тошноты, а может, в сон клонить будет и днем, и ночью…

― Ой, это же как у мамы было, когда она Мауру ждала? Помню, мамочку мутило от запаха цветочного меда, а еще она мел ела и засыпала на ходу...

― Вот видишь! Сама все знаешь, ― слабо улыбнулась рейва Калвина. ― Но тебе пока о том думать рано. Еще два раза по десять дней пройдет, прежде чем твое тело начнет подсказки давать. 

Анналейса вздохнула, покачала головой:

― Хотела бы я раньше все выяснить! Останься мы в Шарсоле ― сбегала бы в крепость к целителю, заплатила бы монетку, чтобы избавил сомнений…

― Там, куда мы едем, маги-целители тоже, наверное, найдутся. Наберись терпения, девонька! Да и куда тебе спешить? Ты ведь плод вытравливать не станешь, если окажется, что отяжелела?

― Ты что, няня?! ― Анналейса сдавленно охнула, вытаращила на старуху испуганные глаза. ― Разве я посмею?.. Может, это все, что в этом мире от Эйл… Дьярви осталось!

― А глаза-то у тебя уже посветлели, ― невпопад ответила рейва Калвина. ― Раньше при тусклом свете темно-синими казались, как небо сразу после вечерней зари… Вовремя мы из Шарсола убрались, ой, вовремя! Похоже, чем чаще и сильнее из тебя магия выходит, тем быстрее краски с собой забирает. 

На эти слова Анналейса не нашлась, как ответить. Не о том она сейчас беспокоилась! Но поняла: не хочет старуха о ее муже вспоминать, говорить о нем не желает. Настаивать на продолжении разговора не стала. Вернется к нему позднее, если повод появится.  

― Знать бы, как долго нам еще по реке плыть, ― Лейса вдруг сообразила, что и об этом раньше спросить как-то не собралась. 

― Этот день и еще три, ― тут же отозвалась рейва Калвина.

― А ты откуда знаешь? ― поразилась Лейса.

― Первым делом у капитана выяснила. Почитай, сразу, как на борт ступила.