Ласточка на запястье - Даша Моисеева

— Она всегда Олега ненавидела. — однажды добавила Дорофеева. — Чего другого ожидать?

Правда, что, казалось, лежала на поверхности, была с мастерством настоящего фокусника преобразована и переделана. Обидчика оправдали всеми возможными способами, а жертву сделали скандалисткой. Она осталась совершенно одна наблюдать за тем, как медленно тонет её прежний мир в болоте из лицемерия и лжи. Никто не заступился за неё. Никто не стал слушать. Она никогда не была никому дорога настолько, чтобы включить мозг и немного подумать.

Даже после всего этого она отчаянно пыталась наладить отношения с Ангелиной. Постоянно оправдывала её, делала вид, что всё хорошо и ничего не было. Но обида, словно необнаруженная опухоль, засела внутри души и медленно убивала всё хорошее и светлое. Ведь когда самый близкий человек отворачивается от тебя, и ты остаёшься один наедине с людским безразличием и одиночеством, всё внутри медленно, но верно гаснет, сгорая в собственной ненависти и одновременном желании простить.

— Пожалуйста, Ангелина. Скажи, почему? Почему ты так поступила?

Она исчезала из её жизни медленно. Сначала исчезли общие фотографии, потом небольшая ссора и полученное от неё смс: «Мы больше не друзья, Зоя». В тот миг словно внутри что-то рассыпалось. Стало тяжело дышать, и она упала на колени, схватившись за грудную клетку. Она не понимала, что происходит. Она не понимала, что ей теперь делать. Никто, кроме родителей, не встал на её сторону. Никто, кроме родителей, не стал её слушать. Никто и не захотел её слушать.

Так в чём же прелесть мира, где люди оправдывают свои поступки? В чём прелесть мира, где человек становится одиноким и униженным, но никто не встанет на его сторону, потому что обидчика уважают больше. А твоя когда-то лучшая подруга будет молчать, наблюдая за твоими страданиями. Наблюдая, как медленно горит вера в людей внутри испуганной души.

Страх перед миром, в котором люди никогда не примут её, заставило Зою некоторое время сидеть дома, не показывая носа на улицу. Казалось, что только стоит ей выйти на из дома, как все прохожие с осуждением будут смотреть на неё, испытывая лишь одно — презрение. А вот встретить на улице случайно Гелю было так больно, что казалось, мир останавливал время. Отчаянно, самозабвенно, Зоя пыталась отстаивать себя и правду, но каждый раз натыкалась лишь на мерзкое и безразличное: «Извинись перед ним и всё путём. Дорофеева врать не станет».

Дверь в комнату девушки скрипнула. Зоя, быстро вытерев слёзы, попыталась улыбнуться. Отец, закрыв за собой дверь, вошёл в комнату и, подняв с пола фотографию, спросил:

— Может, легче будет её простить?

Орлова замотала головой. Простить? Разве можно это простить? Простить унижения, простить предательство. Разве молчание и безразличие близкого — не худшее предательство?

— Их уже и без моего прощения все простили.

Тягучая, тяжёлая, горькая ненависть. Зоя, в силу своих убеждений, считала ненависть бесполезным и опасным чувством. Ненависть — это то, чего не должно быть. Испытываешь ненависть, значит, являешься плохим человеком. Людей надо прощать. Не важно, что они тебе сделали. Каждый достоин прощения. Не стоит судить человека по одному дурному поступку.

Только вот почему-то ее никогда не оправдывали. Никогда не прощали. Никогда не говорили: «Это временное помутнение!» Если сделала что-то не так, то тут же били, стыдили, возвращали в реальность. А теперь она должна простить человека, который предал ее. Хотя зачем ему ее прощение? Его и так уже все простили. И близкие когда-то друзья, и даже он сам себя. Тогда к чему ему ее прощение? Простить она может только для себя, чтобы не страдать дальше. Чтобы не источать эту лютую, раздирающую изнутри ненависть.

Человек в целом существо серое, но сами понятия «ад» и «рай», «ангел» и «демон» разделяют его на чёрное и белое. Вот есть идеальная сущность — праведная, великодушная, а есть падшая, никчёмная и злая. На самом же деле люди не хорошие и не плохие. Люди — Адово зелье из чувств, эмоций и грехов. Их желания из эгоистичных стремлений. Соленого пота, мясной земной плоти и грешной души.

Пытаясь стать кем-то большим, чем просто человек, мы пытаемся применить к себе образы идеальных существ, у которых не существует границ. Пытаясь соответствовать, люди оправдывают свои плохие поступки, ибо боятся посмотреть правде в глаза — они не идеальны. Идеальными и во всём правыми могу быть лишь мифические создания. Если ты поступил жестко, значит, ты плохой, а жить с этим осознанием тяжело несмотря на то, что даже хорошие люди совершают ошибки. Просто они их признают и делаю выводы. Остальные же делят мир на чёрное и белое. Они либо жестокие и надменные сволочи, либо всепрощающие ангелочки.

Человеком уже быть никто не хочет.

— Простить не значит принять то, что это было правильно. — выдохнув, пояснил отец, садясь на кровать рядом с дочерью. — То, что они сделали, было неправильным, но это только их грехи, а не твои. Не тебе думать об этом. Ты узнала, что это за люди, так отпусти и живи дальше. У них своя правда? Замечательно, пусть живут со своей правдой дальше. Скажи, кто предпочитает жить в грязи, вместо того чтобы постараться найти чистую речку?

Зоя всё-таки улыбается, но не так уж и искренне.

— А, может, это я неправильная? Может, я и правда шутку приняла близко к сердцу?

— Нормальные люди считаются с чувствами других. Такие шутки не должны заходить слишком далеко.

— А ты так уверен в этом? — иронично спрашивает Зоя. — Что, если не мир неправильный, а я? Что, если это я какая-то неправильная, раз такие вещи меня задевают, а других — нет?

Данил Орлов щурится, мягко и тепло улыбаясь. Зоя всегда гордилась им. Человека более сильного и доброго она в жизни не встречала. Он был её внутренней опорой. Тем самым идеальным образом, что светит, указывая путь. Глаза отца всегда напоминали тёплый чай, поданный после прогулки по холодной улице. Просто одно его присутствие уже вселяло уверенность.

— Я не рос среди идеальных людей. — замечает отец. — Меня в буквальном смысле окружали наркоманы и пьяницы. Наш город был маленьким. Денег не было от слова совсем. Я сам был в плохой компании, ведь другого просто не оставалось. Не оставалось, пока однажды я не познакомился с книгами. В них я встречал других людей и их иные поступки в нашем мире.

Их жизнь была более насыщенной, более яркой. Это казалось сказкой, в которую я очень хотел поверить. Знаешь, когда человек всю жизнь жил во лжи и лицемерии, то