Мужчина что (не) надо (СИ) - Рымарь Диана

Чем больше она говорила, тем сильнее хмурился Игорь Геннадиевич.

— О каком бюджете идет речь? — спросил с прищуром.

Ангелина успела прикинуть примерную стоимость, пока босс был на встрече. Ее и озвучила.

— Это я потяну, — кивнул с громким выдохом Степанов. — Но всё строго под вашу ответственность!

Ангелина просияла. Будет у них теперь уютный офис, и с боссом точно сработаются, раз доверил ей такие важные вещи.

Глава 33

Папа для Веры

— Я прошу прощения… — тихонько проговорила Ангелина, постучавшись к боссу.

— Да-да, что ты хотела? — Он оторвал взгляд от монитора ноутбука и повернулся к помощнице.

— Можно, я уйду сегодня пораньше? На улице такая ужасная погода, боюсь, попаду в пробку и не успею вовремя забрать дочку.

— Ты прямо сейчас хочешь уйти? — Степанов нахмурил свои черные брови.

Босс давно обращался к Акуловой на «ты». Даже предлагал ей тоже спокойно ему «тыкать». Но Ангелина для себя решила: не будет. Этот большой, чересчур серьезный мужчина ей по сути никто. Не друг, не приятель, не родственник, исключительно начальник, к характеру которого она приноровилась, но не более. Хотя сработались, спору нет. И спасибо ему за то, что оказался адекватным человеком, хоть и не во всех аспектах.

Вот уже почти пять месяцев она трудилась на Степанова и не пожалела, что выбрала именно это место. За прошедшие месяцы маленький офис стал ей родным и почти полностью изменился.

Стараниями Ангелины и финансами Игоря Геннадиевича здесь преобразилось буквально всё: стены выкрасили белой краской, что сделало небольшое помещение визуально просторнее. Купили новую офисную мебель — золотая середина между дешевой, неприглядной, и дорогой, качественной. На столе в приемной у Акуловой теперь красовался большой монитор, да и сам компьютер стоял новый, а у босса в кабинете появился ковер, стол из качественного дерева и кресла для посетителей вместо ужасных офисных стульев.

Всю эту прелесть Игорь Геннадиевич смог себе позволить, усердно работая. Их маленькой фирме повезло — удалось заполучить несколько весьма громких дел. И они работали над ними вдвоем, не жалея сил.

— Да, если можно, я бы ушла прямо сейчас, — кивнула боссу Ангелина.

— Я тебя отвезу, — вдруг предложил Степанов после того, как глянул на улицу.

Видно, каша из декабрьского снега с дождем, что сыпалась с неба, его весьма впечатлила. В такую погоду город всегда превращается в одну сплошную дорожную пробку.

— Ой, было бы очень хорошо! — радостно ответила Акулова.

Это далеко не первый раз, когда он подвозил ее домой. Частенько это делал в плохую погоду. Иногда Ангелине чудилось — босс считает ее сахарной, боится, что растает во время дождя.

— Спасибо, Игорь Геннадиевич, — поблагодарила она с улыбкой и пошла собираться.

Очень скоро оба садились в черный седан босса.

Степанов — сама сдержанность. Взгляд строго на дорогу, никаких отвлеченных тем для беседы, всё строго по делу. Даже за коленку ни разу не схватил за все разы, когда подвозил Ангелину домой. Впрочем, она держала свои колени прикрытыми.

И только взгляд его всё больше тяжелел с каждой новой совместной поездкой. Бывало, босс как уставится на нее, хоть под резиновым ковриком от его взгляда прячься.

Зачем так смотрел? Что хотел этим сказать?

Акулова поняла бы, если бы хоть раз попытался пристать или куда-то пригласить, но нет, ничего такого. Впрочем, и хорошо, не до романов ей.

— Ангелина, давай я тебя подожду, пока дочку заберешь, а то слякоть такая… — предложил босс, когда подвез ее к детскому саду, где их пути, как правило, расходились.

— Не нужно, — махнула рукой та. — Погода наладилась, прекрасно с Верой доберемся до дома. Не переживайте, нам же идти всего ничего.

Босс еле заметно поморщился, но кивнул.

— Хорошо, завтра жду на работе.

— До свидания, Игорь Геннадиевич.

И пока она надевала на голову шапку, снова поймала на себе этот пудовый взгляд.

Предпочла сделать вид, что не заметила его, кивнула боссу и вышла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

«Хороший он, Игорь Геннадиевич… Но почему кажется, что жутко несчастный? И одинокий к тому же. Ведь нормальный мужик», — крутилось в голове, пока спешила в детский сад за Верой.

Зашла, и мысли о боссе совершенно вылетели из головы.

Обычно дочь радостно носилась по группе за детьми или играла в игрушки. Теперь же Вера тихонько сидела в уголке, а едва завидев в дверях маму, вдруг вскрикнула со слезами в голосе: «Мамочка!» — и помчалась к ней, размазывая влагу по щекам.

Ангелина оторопела, подхватила на руки малышку, прижала к себе.

Тут к ней подошла воспитатель, Снежана Марковна, круглая со всех сторон, прямо как воздушный шарик, пожилая женщина.

— Тут такое дело… — поджала губы она. — Вы бы разобрались в семье, а то негоже так…

— Что негоже? — не поняла Ангелина.

И Снежана Марковна начала выдавать удивительную, в то же время жуткую историю.

Вера ходила в ясельную группу, где трехлетки находились вместе с двухлетками и четырехлетками. Поскольку девочкой была крайне сообразительной, ее интересовали детки постарше, да и самой уже почти три с половиной. И вот у одного из ее друзей, четырехлетнего Егора, в семье случилось несчастье — погиб в автокатастрофе отец.

Мальчик постоянно говорил об этом в группе и, естественно, поделился этим с Верой. А та возьми и спроси: «Что такое умер?»

На это малышка получила исчерпывающий ответ: «Это значит, что он больше никогда-никогда не придет!»

И после этого с Верой случилась истерика. Ведь ее папа тоже давно-давно к ней не приходил.

— Мама, папа тозе умер, да? Он больше никогда не придет? Он не приходит! — завыла матери на ухо Вера и горько-горько расплакалась.

А Ангелина застыла, как громом пораженная.

— Нет, малышка, он не умер, конечно! Он живой!

— А почему не приходит? — зарыдала Вера еще пуще.

— Вы говорили, что разошлись с мужем, но что же он совсем не навещает Верочку? Пусть папа навестит, успокоит ребенка. А то непорядок, — неодобрительно покачала головой Снежана Марковна. — Хоть какой-то отец лучше никакого.

— Давайте я сама разберусь с отцом моего ребенка и решу, нужно ли ему навещать дочь! — отчеканила Ангелина, крепче прижимая к себе Веру.

— Я ж как лучше вам советую! — фыркнула воспитатель и ушла в группу.

* * *

Ангелине удалось успокоить Веру. На это потребовалась пачка печенья, любимые, хоть и запрещенные, сосиски на ужин, мультфильмы нон-стоп и новые игрушки для ванны, купленные в ближайшем магазине.

Девочка успокоилась, но чувствовалось: сильно перенервничала. Этим вечером заснула быстро, но спала плохо, всё крутилась, будто даже всхлипывала во сне.

Ангелина устроилась рядом — села в стоящее возле кроватки мягкое кресло, укрылась пледом и крепко задумалась.

Что же ей теперь делать?

«Пусть папа навестит, успокоит ребенка!» — всё крутились в ее уставшей, больной голове слова Снежаны Марковны.

Как будто это в ее власти — заставить Тимура навестить дочь.

Она понятия не имела, что происходило в жизни Акулова. Он так ни разу больше и не вышел на связь после того письма, где попросил ее продолжать вести чат в Ватсапе.

Ни разу, ни единого разу не позвонил, не спросил, как Вера. Посчитал, что его функции как родителя заканчивались на том, чтобы присылать деньги. Естественно, увидеться с ребенком даже не пытался.

Поначалу Ангелина радовалась такому показному равнодушию со стороны Тимура. Ведь видеть его ей было бы неимоверно тяжело, реши тот навестить дочь. Но когда чувства немного поостыли, она поняла: муж вообще не собирается поддерживать с ними связь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он отрезал от себя Ангелину, посчитав, что она спала с Захаром. А вместе с Ангелиной отрезал и Веру. Почему? Она искренне не понимала.

Она очень старалась показать, как он не прав, что отказывается от общения с ребенком. Фотографировала Веру ежедневно, добавляла к снимкам забавные надписи перед отправкой. Делала смешные видео. Старалась запечатлеть яркие моменты в жизни малышки, снимала ее поделки, рисунки. Но сколько бы ни пыталась показать Тимуру, какая у него замечательная дочь, он так ни разу ей и не ответил.