Мужчина что (не) надо (СИ) - Рымарь Диана

Тут уже Ангелина решилась его перебить. Сама не поняла, как хватило смелости:

— Я печатаю со скоростью триста знаков в минуту! Кроме того, у меня врожденная грамотность. И для вашего сведения, я не избалованная жизнью девица, ради прихоти решившая сменить материнство на офис. На протяжении последних трех лет я помогала родственнику-адвокату с документацией.

Не стала уточнять, что родственник — муж, и тем более не хотела распространяться о том, в каких они с Тимуром отношениях.

— Печатаете со скоростью триста знаков в минуту? — хмыкнул Степанов. — Хватит сказки рассказывать.

— Это не сказки, — стояла на своем Ангелина. — Я — солист.

— Кто? — не понял он.

— Вы о программе слепой печати «СОЛО на клавиатуре»* когда-нибудь слышали? Я давно ее освоила.

— А вот садитесь-ка за мой компьютер и продемонстрируйте, — процедил сквозь зубы Степанов.

Ангелина села за компьютер, открыла Word и попросила продиктовать ей что-нибудь на вольную тему.

— М-да… — протянул Игорь Геннадиевич, наблюдая за тем, как пальчики настырной соискательницы порхали над клавиатурой.

К работе Ангелина приступила в тот же день.

Глава 31

Не все любят дыньки

«Только бы завтра всё прошло хорошо, только бы всё было хорошо…» — стонала про себя Ангелина, засыпая.

Спала беспокойно и подскочила гораздо раньше будильника, напуганная угрозой новоиспеченного шефа: «Опозданий не терплю!»

А ведь у нее с утра пораньше дел воз и маленькая тележка: собраться самой, потом умыть Веру, одеть, заплести косички, приготовить сменку, отвести в садик, в который ее, можно сказать, чудом удалось пристроить. А потом марш-бросок до работы. Благо ехать в новый офис всего полчаса.

— Ой, мама, а посему ты красивая? — вдруг спросила Вера, когда увидела, как тщательно Ангелина оделась — в новую белую блузку и вчерашнюю черную юбку-карандаш. Волосы убрала в аккуратную ракушку.

— Мама сегодня пойдет на работу! — важно сообщила она дочери.

— На работу?

Вера явно впечатлилась. Глаза ее округлились, ротик приоткрылся. И она привычно показала маме большой пальчик.

— Да, всё супер! — кивнула ей Ангелина и тоже показала большой палец.

Это их особый жест, который они показывали друг дружке в минуты крайнего довольства жизнью или для поднятия настроения.

Отведя дочку в садик, Ангелина отправилась на работу. Но явилась чересчур рано, по пути в коридоре даже никого не встретила.

Открыла офис выданным ей запасным ключом и оглядела свое царство.

Вчера слишком нервничала и почти ничего не заметила, ведь всё было как в тумане. Сегодня же царство предстало перед ней во всем своем невеликолепии.

Старенький компьютер и многое повидавший монитор, который не мешало бы протереть; стол, поверхность которого кое-где изрядно потерлась. Справа от двери босса кулер для воды, неожиданно новый, кстати. Возле него небольшой шкафчик, где хранилась банка растворимого кофе, сахар и кружки… грязные!

— Обалдеть, ну и хрюшка у меня босс, — усмехнулась она тихонько.

Кстати, полочки, располагавшиеся позади рабочего места Ангелины, тоже не мешало бы протереть.

Сегодня ее первый полный рабочий день, пусть он начнется с наведения порядка.

Ангелина достала из сумки большую упаковку влажных салфеток: привыкла их носить с собой, как и большинство мамочек. Протерла все поверхности, добавив помещению легкий аромат ромашки, которым благоухали салфетки. Потом вымыла в туалете кружки.

Сходила в кабинет шефа, протерла и его стол, подоконник.

«Интересно, здесь уборщица вообще бывает?» — фыркнула про себя.

Надо спросить у шефа, он эту самую уборщицу хотя бы нанял или нет, ведь вроде бы недавно снял этот офис. И если нанял, то объяснить той, как и что следует делать.

Ангелина закончила прибирать за пять минут до официального начала рабочего дня. Вознаградила себя за труды стаканчиком прохладной воды из кулера. Неожиданно вспомнила, что видела пару умирающих от жажды кактусов на окне в коридоре. Решила полить.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Набрала сразу два пластиковых стаканчика воды и пошла к выходу.

Не успела она потянуться к ручке, как дверь распахнулась, и в приемную ураганом влетел Степанов собственной персоной. Резко наскочил на несчастную помощницу и громко охнул, когда из стаканчиков, которые она держала в руках, выплеснулась вода.

— Боже мой, Ангелина! — зарычал он, стряхивая с пиджака жидкость.

— Это просто вода, — простонала она, отскакивая назад.

Со вздохом посмотрела на пустые, смятые стаканчики. Вместо цветов полила пол и себя с боссом. Молодец, нечего сказать. Интересно, где тут тряпка и швабра?

— Зачем вам понадобилось нести воду в коридор? — тут же завозмущался начальник.

— Я просто хотела полить цветы на окне. Мне показалось, они засыхают.

— Это не ваша обязанность… — начал было он и запнулся на полуслове.

Ангелина заметила, что его взгляд опустился с ее лица на грудь. Даже сначала не поняла, что привлекло его внимание, а потом сама посмотрела вниз и невольно охнула.

Ее блузка намокла, ткань стала почти прозрачной и облепила грудь, едва прикрытую кружевом бюстгальтера. От холодной влаги соски тут же наморщились и весьма четко проявились под тканью. Торчали! Нагло так… даже дерзко.

Именно на них-то начальник и уставился, как зачарованный. Громко сглотнул и продолжил бессовестно таращиться на очертания ее груди.

«Будто там есть на что таращиться… — фыркнула она на свой скромный размер. — Но каков нахал!»

Ангелина охнула, тут же прикрыла руками свое добро.

И только тогда начальник отмер.

— Что вы тут устроили?! — моментально разозлился.

Ангелина ярко покраснела и прошмыгнула мимо него в коридор.

При помощи сушилки в туалете кое-как просушила блузку. Смочила ладони, приложила к пылающим щекам.

«Ну как? Как после такого я вернусь на рабочее место? И главное, как уставился! Ради приличия мог бы и отвернуться, вообще-то. Как будто у меня не мои малявочки, а дыньки, прямо как у вчерашней визитерши».

Однако глубоко в душе стало приятно, что и ее грудь может загипнотизировать мужчину. Вот уж никогда бы не подумала. Видно, не все любят дыньки, кому-то и малявочки по вкусу.

Мысленно досчитала до пятидесяти и только после этого почувствовала в себе достаточно смелости, чтобы вернуться.

Оказавшись в приемной, тут же услышала из кабинета Игоря Геннадиевича:

— Ангелина, зайдите ко мне!

Она тяжело вздохнула, но всё же пошла на зов.

Застала босса важно восседавшим за своим столом.

Он ткнул на кресло напротив себя, дождался, пока она сядет, и заговорил, нахмурив свои черные брови:

— Что вы устроили в приемной?

«Блин, пялился на мою грудь без зазрения совести, еще и недоволен!» — проворчала она про себя.

Вслух же тихо пролепетала:

— Это вышло случайно, я же не знала, что вы вот так ворветесь…

— То есть я же еще и виноват? — усмехнулся он зло.

«А что, я?» — воскликнула Ангелина про себя.

И тут услышала от шефа такое, что на голову не натянешь:

— То, что случилось между нами в приемной, очень напоминает отрепетированный спектакль, уж извините. Вы пытались привлечь к себе мое внимание? Если так, то попытка вышла неудачная. Буду откровенен, у меня сложный жизненный период. И мне не интересны любые, я подчеркиваю, любые связи с противоположным полом. Тем более на работе. Не до того мне. И, уж конечно, я бы не стал заводить интрижек с вами! Так что попрошу в будущем от таких театральных сцен воздержаться, иначе…

— Стоп! Вы посчитали, я хотела вас соблазнить? — охнула Ангелина.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

«Ну точно нахал! Первостепенный и первостатейный!»

— А разве это не так? — усмехнулся он, причем сделал это чересчур самодовольно.

«А самомнение-то какое… И как он только поместился со своим эго в этом крошечном кабинете?»

— Не так! — резко отчеканила Ангелина. — Поверьте, как мужчина вы меня совершенно не интересуете! И вообще, я замужем!