Телевидение - Эдвард Ли

В этом какодемоническом пейзаже затерялись и другие зрелища. Далее виднелась извилистая просёлочная дорога в тихий весенний день. Вдалеке стояла величественная крепость, похожая на замок, но вокруг дороги, ведущей к зданию, была аномалия. В то время как большинство дорог в таком месте, как это, могли быть обнесены с обеих сторон хорошо вырезанным забором из полевого камня, эта дорога была окружена гниющими трупами, сложенными штабелями в пять футов высотой с обеих сторон. Ни одна армия, вероятно, никогда не рискнёт подняться по этой дороге, если только они не захотят добавить больше строительного материала для забора.

Затем в поле зрения растворился тихий одноэтажный дом, на заднем дворе которого стоял шестифутовый загон для собак. Внутри загона было пусто, хотя очевидные пятна старой крови украшали цементный пол загона вместе с несколькими голыми костями. Но снаружи загона была прикована наручниками истеричная обнажённая женщина. Она была стройной, привлекательной, но измученной. Налитые кровью глаза смотрели поверх кляпа во рту.

Перед ней стояли трое мужчин. Двое были в парадных туфлях и брюках, в белых рубашках с закатанными рукавами; один был невысоким и жилистым, другой мускулистым. Третий человек стоял дальше позади; у него были длинные вьющиеся волосы, он носил джинсы и чёрную футболку с названием рок-группы VAN DER GRAFF GENERATOR, и держал в руках крупную кинокамеру.

Мускулистый мужчина вертел циферблатами на высоком колесном устройстве, из которого торчали два аккумуляторных кабеля. Один кабель уже был зажат к правому соску несчастной женщины с кляпом во рту.

- Чёрт возьми, Наклз! - пожаловался невысокий мужчина с бруклинским акцентом. - Ты можешь поверить, что Перотти стал бы так лгать боссу? Что не так с людьми, а?

- Не знаю, Рок, - ответил мускулистый мужчина. - Не могу понять. Перотти был настроен добродушно, но потом он делает такой ход? - он мрачно посмотрел на женщину, висевшую на загоне. - Однако жену немного жалко, потому что она должна платить по счетам.

Низкорослый мужчина казался чрезмерно взволнованным.

- Ай, к чёрту её, Наклз! - а затем - БУХ! - он резко пнул женщину между ног. - Эта женщина испортила жизнь парню, высосала его кровь досуха! - затем - БУХ! - ещё один удар. Женщина дёрнулась на месте, хныча. - Спорим, она знала об этом всё! Держу пари, она знала, что Перотти всё это время имел нас - чёрт, она, вероятно, подстрекала его сделать это только для того, чтобы она могла заполучить себе новый Cadillac!

Лицо женщины было свекольно-красным; она качала головой "нет-нет-нет", но потом - БАХ! - ещё один сильный удар.

- Чёрт возьми, Наклз! Я так зол, что попал в ловушку! - затем невысокий мужчина посмотрел на женщину. - Включи эту штуку и займись ею, хорошо? Я хочу, чтобы эта сука зажглась.

- Конечно, Рок, - сказал мускулистый мужчина, затем щёлкнул тумблером на устройстве, и раздался глубокий резонирующий гул.

Тем временем невысокий мужчина повернулся к парню в чёрной футболке.

- Послушай, приятель. Ты, наверное, видишь, что я не в очень хорошем настроении, так что не облажайся.

- Н-н-нет, сэр, - сказал парень.

- Босс хочет крупные планы, кадры с большого угла и всё такое самое лучшее дерьмо, прямо как, блять, как его там - у Хичкока. Понятно?

- О да, сэр. Нет проблем.

- Так что приступай к делу. Боссу нужны хорошие кадры, и если они не будут хорошими, мы возьмём твой и второй мячик, - затем он снова повернулся к обнажённой женщине, висящей на загоне. - Это будет очень больно, милая. Потом мы покажем фильм твоему куску дерьма - муженьку, и то, что мы с ним сделаем, будет во сто крат хуже, - а затем он повернулся к большому мужчине и сказал: - Давай покончи с ней!

Когда здоровяк прикоснулся другим аккумуляторным зажимом к левой груди женщины, всё её тело сильно дёрнулось на загоне, и звук, который изо всех сил пытался вырваться из-за кляпа, был похож на громкое приглушённое чириканье. Затем зажим коснулся её обнажённой подмышки, и она дёрнулась сильнее, и теперь этот быстрый вокальный щебет звучал как скрежет камней. По мере того, как эти действия продолжались, парень с камерой бродил по всему действу.

- Теперь "киска", Наклз! - приказал коротышка. - Поднеси этот зажим прямо к её "киске"...

Наклз не терял времени, выполняя команду. Край этого медного зажима был сильно прижат к нежной вульве женщины, затем её тело дёрнулось один раз, а потом наклонилось к загону. Тогда она просто вздрогнула и послышался шипящий звук и аромат, совсем как у жареной ветчины.

- Как тебе это нравится? - с энтузиазмом воскликнул коротышка. - Теперь мы знаем, как пахнет готовящаяся "киска".

Но затем появился другой запах: примечательная вонь горящих волос, потому что к этому времени лобковые волосы дрожащей женщины сморщились и дымились прямо на промежности.

Парень с камерой встал на колени, чтобы снять крупный план.

Коротышка рассмеялся.

- Каково это, малышка? Ладно, Наклз. Сделай уши сейчас. Это начинает надоедать.

Женщина всё ещё тряслась на загоне с некоторыми остатками жизни. Наклз зажал ей правое ухо одним зажимом, затем...

- Вот что я называю испортить ей день! - праздновал низкий парень.

Другой зажим оказался на её левом ухе, и она кувыркалась и шлёпалась там, где висела, и её глазные яблоки наполовину вылезли из её головы, она снова издала приглушённые крики, а затем...

ПУФ!

Все волосы на её голове вспыхнули, затрещали.

- Чертовски горячая! - радостно завопил невысокий мужчина.

- Да, это действительно что-то, Рок, - Наклз выключил машину и посмотрел вверх. Столб дыма, вырывающийся из головы женщины, выглядел так, будто он должен выходить из трубы. - Да, боссу это очень понравится.

Коротышка захлопал.

- Хорошо, парень. Снято!

Оператор опустил камеру и улыбнулся.

- Вот и конец.

К этому времени эти призрачные обрывки ужаса начали обретать идентичность по отношению к своему наблюдателю - конечно, это был Фартинг, и, конечно же, Фартинг знал, что ему должны сниться кошмары. Но почему эта чума зверских снов случилась именно сейчас? Его душа, или сердцевина его существа, или что бы то ни было вместилище его ментального "я", чувствовала себя плавучей и свободной, летящей по кругу в какой-то угольно-чёрной бездне, которая почти напоминала ему турникет или вращающуюся дверь, которая время от времени останавливалась, чтобы изгнать его в другой и ранее невиданный ужас. Другими словами, у Фартинга не было ни рук, ни ног - у него, казалось, не было никакого физического тела, но вместо этого он нёсся вперёд, как воздушный шар на ветру, и всякий раз, когда его путешествие прекращалось, он обнаруживал, что его сознание находится в середине другого