Войны в эпоху Римской империи и в Средние века - Хофман Никерсон

Так же обстояло дело и с военным искусством. Одним из критериев, согласно которым цивилизованный человек отличается от нецивилизованного, является его способность учиться не только посредством наблюдений и анализа настоящего, но и на документах прошлого. Средневековые солдаты подходят под этот критерий благодаря своему изучению труда Вегеция «Краткое изложение основ военного дела» (в 4 книгах, 118 глав). Вегеций из IV – начала V века дошел до Средних веков как представитель великого прошлого, из которого люди получили свою религию, латинский язык, на котором говорили все образованные люди, и, в общем, все традиции своего общества.

Более развитый в историческом смысле ум, приложенный к древним документам (как, например, у Цезаря), если бы таковой имелся в эпоху Средневековья, мог бы обнаружить, что императорская армия времен Вегеция была хуже армии более древних времен. С другой стороны, мы уже видели, что условия феодального общества имели тенденцию к увековечиванию методов ведения войны, которые были схожи с тем, что делал Вегеций, и отличались от методов Цезаря, в частности, предоставлением кавалерии играть главную роль в наступлении. Армия Цезаря за четыреста с лишним лет до Вегеция по многим параметрам отличалась от римской армии конца IV – начала V века гораздо сильнее, чем эта армия отличалась от армий, появившихся почти через тысячу лет спустя во времена Эдуарда III (английский король в 1327 – 1377 гг. из династии Плантагенетов; начал Столетнюю войну с Францией (1337 – 1453). – Ред.).

Прямое влияние Вегеция на средневековые войны доказывает не только тот факт, что его книга была настольным чтением образованных военачальников того времени, но и многие поразительные сходства между его наставлениями и тем, что они делали в действительности.

Около 1000 года н. э. Вегеций был любимым автором Фалька Черного, талантливого и беспощадного графа Анжуйского. Двести лет спустя труд Вегеция брали с собой во все военные походы Плантагенеты, особенно прапраправнук Фалька Генрих II Английский и сын Генриха Ричард Львиное Сердце. Этот труд был сделан доступным для королевского двора и военных благодаря переводу на французский язык, сделанному около 1300 года, под заглавием «Искусство рыцарства», так как слово «miles» (солдат) стало означать «рыцарь», то есть «истинный солдат». К концу XV века полдюжины изданий книги Вегеция были среди первых напечатанных книг. Одна из них была ее переводом на английский язык, вышедшим в издательстве Кэкстона.

Главное, в чем средневековая практика была схожа с принципами Вегеция, было то, что кавалерия считалась главным родом войск, а пехота – вспомогательным. Пешие солдаты должны оказывать поддержку стремительным атакам конницы прежде всего посредством метательных снарядов. Вооруженные копьями и щитами, пехотинцы могут сыграть главную роль при оборонительных боевых действиях на одном месте. Стоя на одном месте, пехота почти никогда не могла сыграть решающую роль. Средневековая тяжелая пехота, пренебрегавшая этим советом, неизменно терпела поражение, как это случилось с англосаксонским войском в битве при Гастингсе (1066), с фламандскими и немецкими горожанами в сражении при Бувине (1214) и с лондонцами в сражении при Льюисе (1264).

Сравнивая военные действия в древности и в Средние века, я осмелюсь еще раз напомнить читателю, что пехоте в древние времена никогда не приходилось противостоять тяжелой кавалерии, в экипировке которой имелись стремена. То, как трудно развивать наступление, не нарушая сомкнутых рядов, легко можно подтвердить, наблюдая за тем, как в современных мирных условиях штатный батальон в сомкнутом строю пытается идти вперед на параде или даже по учебному плацу. Даже если все условия благоприятствуют, это требует высокой дисциплины и подготовки, и неудивительно, что в бою эта работа была не по силам средневековой пехоте большинства стран, за исключением швейцарской. (Автор пристрастен. Существует масса примеров блестящих действий пехоты, в том числе русской – от сражений Святослава с византийцами (970 – 971) до сражений на Чудском озере (1242), Раковоре (1268), на р. Вожа (1378), Куликовом поле (1380), с Литвой и Польшей и др. – Ред.)

Репутация, которую завоевала себе к XV веку в Европе Швейцария, является одним из основных признаков того, что средневековая война предполагала стать современной войной.

Даже римским легионам в период расцвета империи, вооруженным тяжелым копьем и коротким мечом для нанесения рубящих и колющих ударов, никогда не приходилось противостоять кавалеристам, имевших стремена (которые увеличивали устойчивость всадника, а также способствовали силе удара копьем).

Но помимо основного пункта, что касается кавалерии в сопоставлении с пехотой, есть ряд других поразительных черт сходства между наставлениями Вегеция и военными теоретиками эпохи Средних веков. Они согласны друг с другом в том, что считают правый фланг ударной позицией. По мнению латинского автора, круг с наклоненными вперед пиками, черенки которых упираются в землю, является самым устойчивым оборонительным боевым порядком для пехоты. Мы видим, что он снова и снова применяется в оборонительных сражениях в Средние века. Вегеций считает клинообразный боевой порядок полезным в редких случаях, когда пехота идет в наступление. Мы увидим, что его будет применять пехота фламандских и рейнских городов в сражении при Бувине в 1214 году. Он будет рекомендован в уставе, известном как Siete Partidas (исп. «Семь частей»), составленным Альфонсо Мудрым Кастильским в 1260 году. Что касается экипировки, Вегеций строго критикует то, что его современники часто перестали использовать защитные доспехи. Одним из самых сильных стремлений средневекового бойца было сделать свои доспехи как можно более неуязвимыми. Вегеций советует пехотинцу иметь два меча разной длины, что было обычной средневековой практикой. Были и другие пункты совпадений, например стремление встать так, чтобы солнце было за спиной, использование изображения дракона в качестве широко распространенной эмблемы на флагах частей, которые несли люди, называемые «несущий дракона». Присутствует все тот же метод поджигать деревянные опоры, которые использовали для крепления потолков подкопов во время осады (после их поджигания подкопы (и крепостные стены врага над ними) обваливались). И наконец, имеется поразительный факт: Вегеций говорит об арбалете, называя его «манубаллиста» или «аркбаллиста». После него нам долго не встречаются упоминания о таком оружии.

Разумеется, нельзя быть полностью уверенными в том, насколько все это являлось результатом сохранения традиций римлян, независимо от какого-либо устава, вроде устава Вегеция, или насколько это было обусловлено природным умом самих жителей Средневековья, действовавших независимо от всех традиций. Вообще, известно, что Средние века сильно зависели от традиций; они предпочитали развивать скорее то, что у них есть, нежели вводить новшества. Так, широко известно, что созданная тогда великолепная готическая архитектура была венцом обычного процесса развития. Ее корни уходили в недавнее прошлое. С другой стороны, то, что мы знаем об образованных людях начала Средних веков, которые возрождали римский закон и восторгались античной философией, заставит нас поверить в то, что в военных вопросах, вполне возможно, имелась доля хорошо продуманного восстановления традиций благодаря изучению документов – в данном случае Вегеция.

Читатель не должен принимать людей, живших в Средние века, за педантов. Напротив, все, что нам известно об XI, XII и XIII веках – имеется в виду не только их экипировка и военные сооружения, но и их искусства и ремесла, а также экономические, общественные и политические механизмы, – показывает, что они были исключительно практичными людьми. И как бы сильно такие люди ни расширяли свои знания посредством учения, они вряд ли теряли простоту своей цели и прямоту способов ее достижения. Я уже подробно останавливался на Вегеции, потому что долгое время была мода считать людей эпохи Средних веков гораздо более грубыми и ограниченными, чем они были на самом деле.

Во всяком случае, популярность Вегеция в Средние века подчеркивает преемственность военного мышления в древние времена и в Средние века. Поразительно, как эти войска с коротким сроком службы, обуянные безудержной жаждой сражений и обладающие простой тактикой, всеми возможными способами подражали регулярной профессиональной армии конца империи.

Люди в Средние века, хоть они и были объединены общим желанием иметь полный набор доспехов, были ограничены в своей возможности реализовать этот идеал нехваткой денег. Полный комплект доспехов стоил столько же, сколько и небольшое крестьянское хозяйство. (Гораздо больше – от стоимости нескольких десятков быков до цены нескольких деревень. – Ред.) Поэтому в любой большой армии лишь меньшинство было полностью облачено в доспехи, а многие их не имели вообще. Помимо того, что полный комплект доспехов дорого стоил, они были еще и тяжелыми. Даже в период кольчуг, предшествовавший тому, когда в XIV веке в широкое применение вошли панцири, полный комплект весил 12 – 15 кг. (А когда рыцари облачились в панцири и др., вес полных доспехов составлял 30 – 45 кг.) К тому же кольчугу нужно было носить вместе с тяжелой стеганой или набивной одеждой, которая должна была смягчать сильные удары. Сражаться в полном комплекте доспехов было доступно только сильным, хорошо тренированным воинам. Одетого в броню воина обычно сопровождали один или несколько невооруженных или легковооруженных слуг, которые помогали ему надевать, снимать и подгонять его латы, ухаживали за его конем и вообще выполняли все утомительные обязанности. Такие слуги сами были конными, чтобы иметь возможность сопровождать своего хозяина. Ниже их опять же была феодальная пехота, низы общества – люди, которые были слишком бедными, чтобы позволить себе иметь серьезные доспехи или коня.