Государство и деньги. Как государство завладело денежной системой общества - Мюррей Ротбард

Пусть вариант, предполагающий свободный рынок денег, был отвергнут политическими элитами: его все же не стоит сбрасывать со счетов. В отличие от варианта параллельного введения евро и т. п. он всегда актуален. Дело в том, что, для того чтобы создать свободный рынок денег, достаточно всего лишь снять ограничения, а чтобы вернуть в обращение золотые и серебряные монеты, — достаточно разрешить их употребление в качестве средства платежа и отменить существующие сейчас налоги, связанные с использованием монет из драгоценных металлов (в частности, НДС). Такая реформа может быть общеевропейской, она может быть проведена в одной отдельно взятой стране, на региональном или муниципальном уровне. Иначе говоря, свободный рынок денег можно создать на любом пространстве — для этого нужны только воля и решимость.

8. Американская инфляция и бум на фондовом рынке (1982–2001 гг.)

До сих пор мы говорили исключительно о Европе по вполне понятным причинам: для немцев это ближе всего. Однако кризисы последнего времени связаны, в первую очередь, с поведением американских денежных властей, иначе говоря, Федеральной резервной системы (ФРС).

ФРС была создана в 1913 г. по инициативе влиятельных банкиров (Дж. П. Моргана, Рокфеллера, банкирского дома «Кун, Леб и К0»). С этого времени ведется отсчет того, что можно назвать «американской культурой инфляции». Именно американская инфляция, которая продолжается вот уже почти 90 лет, является источником мировых экономических кризисов невиданного ранее масштаба (например, Великой депрессии 1929–1931 гг., или кризиса, наступившего после краха Бреттон-Вудской системы)[55].

После Бреттон-Вудса некоторое время казалось, что блестяще проанализированная Ротбардом взаимосвязь государственной денежной политики и экономических кризисов разорвана. По мнению многих экономистов, задачи ФРС после краха Бреттон-Вудской системы сильно упростились. Инфляция выражалась либо в обесценивании доллара на внутреннем рынке (т. е. в росте цен), либо в снижении курса доллара на валютном рынке. Единственное, чем в этой ситуации могла заниматься ФРС, — это решать, до какой степени она хочет обесценить доллар.

В реальности, как и во всех централизованных экономиках, попытки финансового планирования столкнулись с неожиданными и непреодолимыми преградами. По ряду причин, которые мы рассмотрим позже, сильная инфляция 80-90-х годов не сразу сказалась на курсе доллара. Сначала она привела к экономически неоправданному росту фондового рынка (эффект «мыльного пузыря»), с одной стороны, и цепочке региональных экономических кризисов (в Юго-Восточной Азии, России и Южной Америке) — с другой.

Не надо быть гениальным экономистом, чтобы предсказать печальный финал нынешнего этапа развития мировой денежной системы. Эта система, как и многие другие явления, порождаемые инфляцией, нежизнеспособна. Недавние кризисы в Юго-Восточной Азии, России и Латинской Америке — это лишь слабый намек на то, что произойдет в момент ее неизбежного краха.

В течение последних 20 лет происходил непрерывный рост биржевых котировок. При этом стоимость акций предприятия абсолютно никак не была связана с его реальным финансовым положением. В норме между стоимостью акций предприятия и его рентабельностью должна существовать тесная связь. Проиллюстрируем специфику этой связи на простом примере. Если станок используется для производства деталей, то он не может стоить дороже, чем все произведенные им детали. Точно так же стоимость предприятия в принципе не может быть больше, чем та прибыль, которая ожидается от продажи его продукции. Поэтому биржевая стоимость предприятия не должна превышать его потенциальной совокупной прибыли. Цена акции как раз и должна устанавливаться исходя из оценки будущей прибыли. Мы предполагаем, что предприятие получит в следующем году такую-то прибыль, через год — такую-то и т. п., затем, исходя из наших представлений, вычисляем его совокупную прибыль. Эта цифра является ориентировочной оценкой биржевой стоимости предприятия. Чтобы вычислить цену одной акции, нужно разделить стоимость предприятия на число акций, находящихся в обращении.

Сплошь и рядом случается, что стоимость акции оценивается неверно. Дело в том, что курс акции не основан на реальной прибыли предприятия; акция всегда либо переоценена, либо недооценена. Собственно, проблема не в том, что акции стоят дорого, а в том, что их стоимость совершенно оторвалась от реальных финансовых показателей предприятий. В том, что курс акций растет, разумеется, нет ничего ужасного, потому что, когда новые деньги равномерно распределяются по всей экономике, начинается постепенный рост цен, прибылей предприятий и в итоге курса акций. В этих условиях повышение цен на акции не является тревожным симптомом — оно всего-навсего отражает обесценивание денег.

На свободном рынке вполне может случиться так, что акции большого числа предприятий одновременно оказываются переоцененными. Такая ситуация может сложиться на всех финансовых рынках и сохраняться 15 лет. Все это в принципе возможно, хотя до сих пор такого не случалось. Но на свободном рынке курс акций не может быть никак не связан с оценкой будущей прибыли предприятий; такое абсолютно невозможно. Игроки на бирже ошибаются; тем не менее они продают и покупают акции предприятий, исходя из собственных представлений об их финансовом положении.

Особенность нынешнего бума на фондовом рынке заключается не только в том, что курс акций полностью оторвался от реальной экономики, но и в том, что большинство крупных (да и мелких тоже) игроков это осознает. Возникает вопрос: как это возможно? Неужели игра на бирже превратилась в пирамиду и рост курсов акций объясняется исключительно расчетом на то, что всегда найдется кто-нибудь, кто купит акции по возросшим ценам в надежде продать их еще дороже и так далее до бесконечности?

Всем известно, что такого рода пирамиды не могут существовать бесконечно. В классических пирамидах участвуют, с одной стороны, авантюристы, с другой — очень наивные люди. Круг таких людей ограничен, их совокупные сбережения — тоже. Как только становится ясно, что ресурсы исчерпаны, пирамида рушится. Она рушится в тот момент, когда прекращается поток новых участников и, следовательно, приток средств. Однако нынешний бум на рынке акций продолжается почти 20 лет, и в нем участвует все больше н больше людей. Что позволяет инвесторам вкладывать все новые и новые суммы денег в акции, цена которых все меньше отражает реальное финансовое состояние предприятий-эмитентов?

Дело в том, что ФРС с одобрения других денежных властей постоянно выпускает новые деньги, которые вбрасываются на биржу.

У любой пирамиды, в том числе биржевой, есть встроенный ограничитель: когда у склонных играть в пирамиду групп людей кончаются принадлежащие им деньги, сооружение разваливается. Но в данном случае у денежных властей есть возможность свободно увеличивать предложение денег и перераспределять их таким образом, чтобы они пошли на рынок акций, поэтому естественные ограничения, обусловленные частной собственностью, перестают действовать. Биржа становится площадкой для игр, соответственно инвестор превращается в игрока. Те игроки, у которых есть тесные связи с денежными властями, больше не рискуют собственными деньгами, потому что им обеспечен приоритетный доступ к свеженапечатанным деньгам. Они могут просто играть, нисколько не задумываясь о том, удастся ли им удачно продать акции: ведь пока государство продолжает печатать новые деньги, курс акций всегда будет расти. Отсюда ясно, почему в контексте инфляции курс акций никак не связан с оценкой рентабельности предприятий: когда государство, непрерывно увеличивая предложение необеспеченных бумажных денег, направляет их на биржу, то биржа превращается в своего рода вечный двигатель.

Последствия описанной денежной политики таковы. От нее выигрывает исключительно финансовый сектор, остальные проигрывают. Люди посвящают все больше и больше времени игре на бирже в ущерб своим профессиональным занятиям. В США становится все больше врачей и адвокатов, у которых игра на рынке акций отнимает больше сил и времени, чем практика. Таким образом, инфляция оказывает негативное влияние на естественное разделение труда. Она обслуживает интересы элит (экономических и политических) и приносит прямой вред остальным группам населения, в частности, увеличивая разрыв между богатыми и бедными. Более того, инфляция увеличивает число людей, которые прямо зависят от государства; соответственно возрастает политическая поддержка инфляционной политики государства.

Несмотря на безумный рост биржевых котировок, тот очевидный факт, что это позволяет узкому кругу людей наживаться за счет остальных, остается почти незамеченным. Обычно инфляция развивается следующим образом. Денежные власти распределяют новые деньги среди привилегированных групп, а на следующем этапе эти деньги постепенно распространяются по всем сферам экономики. Однако в последние 20 лет все происходило совсем не так: инфляция не шла дальше финансового рынка. Почему? На то есть свои причины.