Государство и деньги. Как государство завладело денежной системой общества - Мюррей Ротбард

За последние годы мы стали гораздо ближе к «новому мировому порядку», который стремится навязать Европе, Японии и США влиятельная группа правоверных кейнсианцев: политиков, бизнесменов, интеллектуалов. Они хотят, чтобы международная бюрократия получила полный контроль над экономикой свободного рынка. При новом порядке весь мир должен перейти на единые бумажные деньги. За исполнением указов всемирной бюрократии будет следить всемирная полиция[52].

В 1990 г. Ротбард считал эти планы делом далекого будущего. Сегодня они частично осуществились. Первым кирпичиком «дивного нового мира» стало создание Всемирной торговой организации, которая сменила многосторонние межгосударственные торговые соглашения, действовавшие в рамках ГАТТ. В начале 1994 г. было заключено Североамериканское соглашение о свободе торговли (НАФТА), а через 5 лет, в начале 1999 г., был создан Европейский центральный банк. Растет влияние Европейской комиссии, которая явно считает себя прообразом будущего европейского правительства. Создание всемирного центрального банка пока не планируется, но уже очевидно, что это должно стать следующей ступенью развития мировой денежной системы после того, как в Европе окончательно исчезнут национальные валюты. Всемирный ЦБ вполне может быть создан на базе Всемирного банка, который существует довольно давно и занимается непонятно чем. До сих пор ВБ в основном занимался тем, что обеспечивал сохранение у власти коррумпированных элит в странах третьего мира, предоставляя им кредиты, т. е. средства, изъятые у западных налогоплательщиков. В обмен на кредиты коррумпированные режимы соглашались на военное сотрудничество с Западом в ходе холодной войны. Кроме того, те предприятия-экспортеры, у которых установились хорошие отношения с Всемирным банком, могут рассчитывать на привилегии (это называется «точечная либерализация экспорта»).

Широко распространенное объяснение, что за сползанием человечества к новому мировому порядку стоит некий всемирный заговор, Является совершенно недостаточным. Если назвать действия и планы группы людей «заговором», то от этого ничего не проясняется. Разумеется, у всех людей есть определенные цели, есть они и у кейнсианцев, однако требуется доказать, почему именно сторонникам нового кейнсианского порядка удалось в значительной степени достичь своих целей. В чем состояли объективные условия, которые позволили им это сделать?

2. (Возникновение Европейской валютной системы (Е BC)

После краха Бреттон-Вудской системы и Смитсоновского соглашения 1973 г. у центральных банков оказались развязаны руки. Они напечатали деньги, которые пошли на финансирование социальных расходов государства в соответствии с идеей так называемого «государства всеобщего благоденствия» и поддержку нерентабельных предприятий. Предприятия эти либо непосредственно принадлежали государству, либо жили на государственные субсидии. Кроме того, центральные банки открыли очень «гибкие» кредитные линии для коммерческих банков, так что комбанки смогли выдать огромные кредиты региональным и муниципальным властям.

Для тех, кто первым получил доступ к новым деньгам, наступили золотые дни. В Германии от эмиссии выиграли в первую очередь банки, металлурги, производители автомобилей, чиновники, профсоюзы и производители лекарств. Однако были и побочные эффекты, причем даже для наиболее привилегированных групп.

Во-первых, вызванный эмиссией рост цен (иначе говоря, инфляция) привел к «бегству от денег», что ударило по рынку кредитов. Это, естественно, вызвало недовольство со стороны банков и промышленности.

Во-вторых, инфляция ударила по людям с фиксированными доходами и обесценила сбережения населения. Это вызвало недовольство со стороны среднего класса, особенно госслужащих.

В-третьих, инфляция привела к тому, что граждане стали менее охотно делать сбережения. Во многих странах эта тенденция только начала намечаться, однако все заинтересованные лица ясно понимали, что рост темпов инфляции неизбежно вызовет резкое сокращение сбережений. Поскольку в то время существовали гораздо более жесткие, чем сейчас, ограничения на передвижения капиталов, то эта перспектива вызывала законную тревогу у бизнесменов. Государства, и те забеспокоились по поводу возможного сокращения налоговых поступлений.

В-четвертых, возникла новая проблема — скачки валютных курсов. Как известно, Бреттон-Вудская система складывалась из следующих основных элементов:

центральный банк США (т. е. ФРС) взял на себя обязательство гасить доллары золотом по требованию иностранных правительств и центральных банков;

все остальные центральные банки взяли на себя обязательство гасить национальные валюты долларами по требованию граждан;

национальные валюты, таким образом, были расписками на получение определенного количества золота. Их курс соответственно был зафиксирован.

В новой системе, основанной на необеспеченных бумажных деньгах, всё было по-другому. Национальные валюты утратили всякую связь с золотом, поэтому центральные банки стали сами решать, сколько им напечатать денег. Так как франков печаталось больше, чем немецких марок, а немецких марок — больше, чем швейцарских франков, и т. п., то пропорции, в которых валюты обменивались одна на другую, стали постоянно меняться, причем непредсказуемым образом. Это негативно сказалось на международной торговле, в особенности на движении капиталов.

На этом фоне повсюду возникли новые группы интересов, требовавшие возврата к системе фиксированных курсов. В 1979 г. их усилия привели к созданию Европейской валютной системы. На Бременской конференции в 1978 г. правительства Франции, Германии, Италии, Голландии, Бельгии, Люксембурга, Дании и Ирландии договорились об установлении «коридоров» для национальных валют. В результате на свет появилась претенциозная конструкция, получившая дезинформирующее название «Европейская валютная системы» (ЕВС).

ЕВС соответствовала тем требованиям, выполнение которых было существенно для пролоббировавших ее правящих группировок. После ее введения произошла стабилизация обменных курсов. Риск, связанный с международными инвестициями, уменьшился, появились устойчивые гарантии исполнения внешнеторговых контрактов. Надо подчеркнуть, что от перечисленных изменений выиграли не только «капиталисты», но и все граждане, потому что углубление международного разделения труда увеличивает производительность труда во всех странах.

В то же время ЕВС не предусматривала погашения национальных валют золотом. В этой системе вообще не было денежного товара, подобного золоту. Национальные валюты продолжали быть необеспеченными бумажными деньгами, ЕВС регулировала исключительно курсы, по которым они обменивались друг на друга.

Понятно, почему ЕВС была устроена именно таким образом. Наличие денежного товара (золота) резко ограничивает возможность эмиссии необеспеченных денег. Но правящие круги стран, создавших ЕВС, как раз больше всего были заинтересованы в том, чтобы иметь возможность допечатывать «пустые» деньги. Именно приоритетный доступ к новым деньгам обеспечивал укрепление их экономических позиций. Поэтому ЕВС могла быть основана только на бумажных деньгах.

3. Значение ЕВС (1979–1998 гг.)

Для того чтобы оценить значение ЕВС, нужно отказаться от одного чрезвычайно распространенного заблуждения. Нельзя судить о чем-либо, в том числе о финансовых институтах, исходя из намерений их создателей. ЕВС создавалась для того, чтобы установить фиксированные обменные курсы необеспеченных бумажных валют. Но в жизни все оказалось по-другому.

Представим себе, каким образом могла бы функционировать денежная система, основанная на фиксированных курсах необеспеченных бумажных валют. Технически она сводится к тому, что все центральные банки берут на себя обязательство покупать валюту друг у друга. Центральный банк отдельно взятой страны может регулировать курс «своей» валюты только отчасти. Когда курс растет, он в состоянии его снизить, для этого ему достаточно запустить печатный станок и допечатать соответствующее количество бумажных денег. Однако если курс падает, то веб гораздо сложнее. Банк, конечно, может потратить часть своих резервов, чтобы выкупить собственную валюту и тем самым поднять ее курс. Но долго так продолжаться не может. Даже резервы Бундесбанка, и те имеют предел, что уж говорить об остальных банках. Поэтому выкупать валюту, курс которой падает, по идее должны центральные банки других стран (между прочим для этого им необходимо пойти на дополнительную эмиссию «своей» валюты).

Этих соображений вполне достаточно, чтобы понять, что в системе, основанной на фиксированных курсах необеспеченных денег, имеется принципиальный порок. Такого рода системой чрезвычайно легко манипулировать. Вспомним, для чего вообще нужны необеспеченные бумажные деньги. В отличие от бумаги, обеспеченной денежным товаром (золотом), использование в качестве денег необеспеченной бумаги открывает неограниченные возможности для эмиссии. А эмиссия нужна государству для того, чтобы перераспределять доходы по своему усмотрению. Тем не менее это перераспределение доходов происходит исключительно внутри страны, потому что сфера влияния национальных центральных банков ограничена пределами соответствующих государств. Национальный ЦБ не в состоянии сделать богаче «свое» государство за счет соседних. Если он эмитирует новые деньги, то курс национальной валюты начинает падать, и это изменение курса приводит к установлению новых пропорций между импортом и экспортом.