Пленница демона - Марья Лиса

 - Не сейчас, - донесся до ее затуманенного сознания чарующий голос.

 - А я хочу сейчас, – голосом обиженного ребенка заявила Амалия.

 Он не обратил внимания на ее слова. Руки Тениэля скользили по ее телу безразлично, словно руки врача, но даже равнодушные прикосновения доставляли Амалии наслаждение. Ее сердце, казалось, готовилось побить рекорд по частоте сокращений.

 Девушка завороженно следила за лицом мужчины, но не заметила на нем ни капли желания. Оно было бесстрастно, так же, как и его руки.

 Незваный обольститель исчез так же внезапно, как и появился, оставив Амалию томиться от неудовлетворенного желания.

 Софи

 Я не испытывала особого желания еще раз прикоснуться к гребню, и потому, вспомнив, наконец, о своих способностях, попробовала засунуть его в шкатулку без помощи рук. Но тут меня постигла неудача. Гребень чуть дернулся и замер. Следующие несколько попыток опять ни к чему не привели.

 «Черт!» - выругалась я, поняв, что сверхспособности покинули меня в одночасье.

 Может, это и к лучшему, все равно здесь от них нет никакого толку. Наконец, с помощью крышки от коробочки я смогла загнать гребень на место и положить в шкафчик.

 На вешалке висел шелковый халат Тэля. За неимением другой одежды я нацепила его. Мягкий шелк ластился к телу, а мысль, что до меня его носил ОН, согревала душу. Тэль сразу же стал как-то ближе. Я провела пальцами, по черному цветку, нарисованному на халате и мечтательно прикрыла глаза, представив, что это рука Тэля.

 Черт! О чем я только думаю? Мне надо думать о том, как выбраться отсюда, а не о руках Тэля. При этих мыслях вся истома покинула меня, а желание вернуться домой возвратилось. Меня пугал этот новый Тэль, который мог то приласкать, а то обдавал холодом. Да кто я для него, игрушка, что ли? Я металась по ванной как зверь в клетке. Ведя увлекательный диалог сама с собой - попеременно, то ругаясь с воображаемым Тэлем, то втолковывая в его дурью башку, что я нужна нашему сыну.

 А еще этот гребень. Меня так и тянуло подойти и взять его. Я несколько раз подходила к шкафчику, но открыть его так и не решилась.

 Вскоре мне надоело метаться по ванной из угла в угол, и я перекочевала в спальню. Там тоже особо заняться было нечем, оставалось лишь наблюдать в окно за облаками, которые, кстати сказать, тоже быстро надоели. И вот когда я уже намеревалась покинуть покои Тениеля, чтобы отправиться на поиски Ангелики, вернулся он сам. Судя по всему, день у него прошел удачно. Наверное, осчастливил собой какую-нибудь девку. Я разозлилась. Он же только кивнул мне и скрылся в ванной.

 Судя по звукам, доносившимся до меня, он принимал душ. Вышел он оттуда обмотанным в полотенце.

 - Тебе идет мой халат, - развалившись на кровати, сказал он.

 - Что ты собираешься со мной делать? – Задала я интересующий меня вопрос.

 Он похлопал ладонью рядом с собой.

 - Ты не ответил на мой вопрос.

 - Разве? А, по-моему, мой ответ был достаточно понятен. Ты уже вполне восстановилась, чтоб насытить мой голод.

 Я решила зайти с другой стороны, хорошо понимая, что лезу на рожон.

 - Я не собачонка, чтобы ты меня подзывал. Если ты хочешь меня, то попроси. Только уж постарайся, чтобы у меня не достало сил и желания отказать тебе.

 Он усмехнулся.

 - Да уж, придется постараться. Я знаю, что мои чары на тебя не действуют. – Это прозвучало, скорее, как факт, нежели как вопрос.

 - Да, я давно приобрела к ним иммунитет.

 - Интересно, с каких пор?

 - Наверное, с тех самых, когда ждала тебя на Новый год, надеясь на чудо. А может, с тех пор, когда смотрела в окно и хотела шагнуть в пропасть. А может быть, появление Дениски так повлияло на меня…

 Через секунду я была прижата к стене его телом и жадно глотала воздух ртом.

 - Еще одно упоминание о любом мужчине из твоего прошлого закончится для тебя плачевно.

 Я вызывающе усмехнулась.

 - Неужли? И что ты со мной сделаешь такого, чего еще не сделал?

 - Вот это.

 Тениель впился в мои губы яростным поцелуем. Я не стала ломаться и делать вид, что мне не нравится его грубый натиск, и ответила достойно, вцепившись ногтями в его спину. Так что еще непонятно, кто кого соблазнял, потому как моя страсть по необузданности не уступала его.

 Я почувствовала, как халат трещит под его ногтями, а мышцы на руках Тениеля вздуваются, увеличиваясь. Еще мгновение, и он примет свой второй облик. Было ли мне страшно в этот момент? Вряд ли. Я хотела ЕГО, хотела сгореть вместе с ним в неистовом безумии.

 И вместе с тем, я почувствовала голод. Во мне начала просыпаться женщина - хищница. Не маленькая девочка, которая мечтала, чтобы принц своим поцелуем разбудил ее, нет. Голодная женщина, одержимая желанием.

 Возвращая ему поцелуй, в свою очередь, я вцепилась в полотенце, прикрывающее бедра мужчины, и с удовольствием сорвала его. Он вдавил меня в стену, и, достаточно резко приподняв, насадил на свое возбуженное естество.

 Поскольку Тэль удерживал меня на весу своими руками, то свободным у него остался только рот, и он не преминул им воспользоваться, спросив:

 - Тебе нравится грубость? – И прикусил мою грудь. Я задохнулась и выгнулась ему навстречу.

 - Нет.

 Резкий толчок внутри меня.

 - Я не расслышал.

 Еще толчок.

 - Не знаю…

 Еще один.

 - Отвечай громче! – Прорычал он.

 - Да!

 Это слово вырвалось помимо моей воли, и даже не знаю, к чему оно относилось: к вопросу Тэля или к тому, что я чувствовала, когда он был во мне.

 Я действительно не могла понять, что мне нравится больше - доминировать или подчиняться, ласка или грубость?

 В нашем соитии не было нежности, был только голод, снедающий нас обоих. Злость и напряжение, скопившиеся за день, были вымещены именно так.

Казалось, мы парили в космосе, и нас окружал вакуум. Я чувствовала, как моя сила вливается в него, и это ощущение подстегивало. Мне хотелось, чтобы как можно больше от меня осталось в нем. Отдать всю себя без остатка любимому, это ли не высшее блаженство? Слиться с ним в единое целое, чтобы навсегда остаться вместе.

Я брала, но и отдавала.

Для меня не существовало ничего, кроме его глаз, его рук, его тяжелого дыхания.

Мощные резкие толчки, сводившие с ума тело и разум, убивали и возрождали меня вновь. Я упивалась его криками, больше похожими на звериное рычание, чем на стоны любви. Чувствовала, что принадлежу только ему, что все три года ждала только его одного.

Кажется, я умудрилась прокусить кожу на его плече, а потом с удовольствием зализывала нанесенную мной ранку. Он тоже не остался в долгу, исцарапав мне спину, но боль на грани блаженства лишь добавляла жара в мои вены, разжигая желание и доводя до исступления.