Заговор князей - Роберт Святополк-Мирский

Медведев, не выпуская из рук меча, прокатился по земле, ужом извиваясь между вонзающимися рядом стрелами, и укрылся за грудой пустых бочек, которую присмотрел на этот случай, сразу, как только вошел во двор.

Распахнулась дверь людской и оттуда выбежали Ивашко и Алеша выхватывая на ходу сабли, а за ними толстый лысый слуга с копьем в руках. Со сторону конюшни, прихрамывая, бежал другой слуга с топором.

— Эй вы! — крикнул из-за саней Медведев. — Если хотите жить — стойте, где стоите! Говорю вам — я московский дворянин и послан сюда самим Патрикеевым!

— Не слушайте его! — заорал Козел. — Вперед! Бить насмерть!

Медведев завел этот разговор лишь для того, чтобы дать время своим людям оценить обстановку, занять позицию и приготовиться к бою.

Двое вражеских лучников были поражены стрелами, Ивашки и Василия в течение первых же трех секунд атаки, но Алеша промахнулся и третий готовился к выстрелу.

Медведев был совершенно хладнокровен. Год назад, стоя перед великим князем, он вовсе не хвастался, утверждая: «Бывало, государь, я стоял и против дюжины». Будь он один, он справился бы сейчас со всем этим сбродом за минуту, не дав им даже опомниться, но сейчас его тревожили несколько обстоятельств.

Во-первых, он опасался за Алешу, который был непревзойденным следопытом и разведчиком, лицедеем, умеющим принимать разные облики, но совсем никудышным воином, а, следовательно, легкой добычей противника. Медведев слишком дорожил талантами Алеши, чтобы позволить ему погибнуть в какой-то нелепой стычке.

Во-вторых, следом за мужчинами из людской показалась перепуганная Любаша и, увидев неподвижно лежащего посреди двора купца с окровавленной головой и наступающих из ворот людей, решила, что батюшка убит. Она пронзительно завизжала и, забыв обо всем на свете, бросилась к отцу, еще больше осложнив Василию задачу.

В третьих, надо было обязательно спасти жизнь беззащитному купцу Манину, лежавшему без сознания между двумя противоборствующими группами, поскольку он, быть может, оставался единственной ниточкой к исчезнувшему монаху.

Не более секунды понадобилось Медведеву, чтобы найти правильное решение.

Он внезапно вынырнул из-за бочек и, вскочив на вершину груды, крикнул нападающим!

— Я вас предупредил! Теперь берегитесь!

Ему необходимо было их секундное замешательство, чтобы быстро скомандовать:

— Алеша, Ивашко! — быстро купца в дом!

Весело гикнув, как когда-то на Донской засечной полосе, Медведев прыгнул с груды бочек в самую гущу нападающих.

Через десять секунд последний из трех лучников лежал с отрубленной рукой, орошая кровью белый снег, двое копьеносцев, уронив свои пики, уткнулись лицами в землю, а Медведев наносил бешенные удары сразу трем остальным, воинам, едва успевшим выхватить сабли, причем каждый удар был если не смертельным, то выводящим из боя.

Внезапность, молниеносность атак и безудержная отвага — вот что было решающим в поединке одного со многими, и Медведев владел всеми этими качествами в полной мере.

У него уже оставалось только трое противников, когда десятник, вдруг сообразив, что атака Василия лишь прикрывает отступление остальных его людей в дом — Алеша с Любашей уже встаскивали на крыльцо купца, а Ивашко с саблей в руке прикрывал их отступление.

И тогда десятник Козел, схватив воткнувшееся в землю копье одного из убитых, с неожиданной силой метнул его в Ивашку.

Тот успел уклониться, но недостаточно, и копье воткнулось под его левую ключицу, повалив в снег, который сразу стал краснеть.

Эта выходка стоила десятнику жизни, потому что он на одну секунду упустил из виду Медведева, а Медведев всего лишь на долю секунду опоздал, чтобы предотвратить бросок копья, потому что пронзил десятника насквозь в тот самый момент, когда копье покинуло его руку…

Последний оставшийся в живых воин, не стал дожидаться, пока Медведев повернется к нему. С криком ужаса он бросил саблю и, не переставая истошно вопить, вылетел за ворота.

Медведев плотно затворил их и бросился к Ивашке…

…Когда невдалеке за углом грохнула пищаль, сотник Дубина шмыгнул носом, потер руки, и весело скомандовал:

— Второй, пятый и седьмой десяток ко мне! Стройся! Остальные — окружить дом купца!

Аркадий и Сысоев остались у костра одни.

Сысоев сидел на камне, грея руки, Аркадий тоже протянул к огню свои и заметил, как блеснули глаза его охранника при виде перстня.

— Чистое золото, — сказал Аркадий. — И я готов уступить его тебе, если ты окажешь мне маленькую услугу.

— Какую же? — горячо заинтересовался Сысоев.

— Признаться честно, я хотел бы выбраться из Новгорода… Но у ворот проверяют бумаги… начнутся расспросы…

— Провести тебя, что ли? Это я могу! — обрадовался Сысоев.

— Зачем тебе рисковать, я сам могу пройти, для этого мне нужна твоя московская одежда… Я готов прямо сейчас отдать тебе этот перстень и свою рясу, а ты мне — все, что на тебе… А?

Сысоев обрадовался, и через минуту они поменялись одеждой.

Надевая рясу, воин наткнулся на мешочек с монетами.

— А это что? — удивленно спросил он.

— Это тоже твое — улыбнулся Аркадий и, сняв с пальца перстень, протянул Сысоеву — Примерь, мне кажется, он точно тебе подойдет.

Аркадий оглянулся. Вокруг никого не было. Со стороны купеческого дома доносились крики и звон оружия.

Яд в перстне действовал молниеносно, и когда Аркадий повернул голову, Сысоев уже лежал на снегу практически мертвым, лишь одна нога еще немного подрагивала.

Аркадий быстро снял с его пальца перстень и спрятал в карман, затем вынул из мертвых рук мешочек, и развязал. Бросив рядом с телом Сысоева несколько монет, он прикрепил мешочек к своему поясу, затем повернул мертвеца лицом вверх, с трудом оторвал от земли камень, на котором только что сидел его собеседник, поднял над головой и обрушил его на голову Сысоева, превращая лицо в кровавое месиво. Со стороны дома купца Манина раздался протяжный вопль ужаса. Аркадий удовлетворенно улыбнулся, еще раз огляделся и, убедившись, что никого вокруг нет, быстро растаял в наступающей темноте, удаляясь в сторону, противоположную купеческому дому.

… Медведев втащил Ивашку в дом. Из большой раны под его ключицей хлестала кровь, но парень был в сознании.

— Господи, — всплеснула руками Любаша и бросилась к нему.

Увидев Медведева, она застыла в изумлении…

— Это… Это… — прошептала она, — Васи…

— Да, Любаша это я, но сейчас не до воспоминаний! Что с отцом?

— Тольку кожу на голове содрало… — пролепетала она, все еще не веря своим глазам.

— Любаша, — серьезно сказал ей Медведев, — Это очень хороший парень. Его зовут Ивашко. Он тебе потом все расскажет и про себя и про меня… А пока что, надо за ним присмотреть. Ты умеешь делать перевязки и ухаживать за раненными?

— Да-да, как же, — быстро закивала головой Любаша, глядя на Василия завороженными глазами, — в том году как ты уехал, московиты наш дом разграбили, а батюшку ранили и я за ним…

— Все ясно! Оставляю Ивашко на тебя, а мы с Алешей должны приготовится к осаде дома, я думаю, это было только начало! Но ты ничего не бойся!

— Я не боюсь, — сказала Любаша и, улыбнулась — Раз ты здесь — я ничего не боюсь.

— Вот и отлично — еще увидимся. В случае чего, во всем помогай Ивашке и Алеше. Делай все, что они скажут! Ты поняла?

Она закивала.

— Алеша за мной, быстро!

Они вышли во двор.

— Слушай внимательно. Тут творится что-то странное. Возможно, дом действительно окружен и тогда сейчас начнется второй штурм. Ты должен незаметно выбраться отсюда — не мне тебя учить, как, — сейчас же отыскать Патрикеева и обо всем ему… Леший меня раздери, кажется, поздно!

Раздался громкий стук в ворота, и хриплый голос сотника Дубины грозно заорал.

— Именем Великого московского князя Ивана Васильевича приказываю отворить ворота и, не медля, всем сдаться! Дом окружен, у меня здесь сотня людей, — он громко высморкался и продолжал, — и сейчас подойдет пушка! Да, пушка! Вы поняли?

— Не может быть, — прошептал Медведев и вдруг радостно заорал: — Иван?! Дубина??! Это ты??!

— Кто это? — растерянно спросил за воротами сотник.

Медведев подбежал к воротам и широко распахнул их!

— Иван! Здорово!

— Медведев? — Дубина был потрясен. — Откуда? Как? А где изменники?

— Какие изменники?

— Мне сказали, что сюда только что приехал главный новгородский мятежник!

— Кто сказал?

— Ну-у… Один человек…

— Монах? Аркадий?

— Да, — изумленно вытаращил глаза Дубина.

— Где он?

— Там за углом у костра… Под охраной…

Медведев вытащил из-за пазухи грамоту и сунул под нос Дубине.