Неостывший лед (СИ) - Мандрова Анастасия

Мы ходили по вытянутым в длину залам и смотрели на то, что создавали раньше люди, не разъединенные войной. Прекрасные мраморные статуи древних мифических богов смотрели на меня горделиво и отстраненно. Макеты древних кораблей внушали уважение и восхищали. Картины, показывающие быт северян и южан, пейзажи мира, еще не разделенного на две стороны, оставляли сожаление, что сейчас все не так и самую горькую горечь. Мир, в котором я теперь жила, мог быть совсем другим!

В машине, после увиденного в музее, я была не разговорчива. Столько новых для меня впечатлений никак не могли уместиться в голове. Красота былого мира поражала своим многообразием, сложностью и одновременно простотой. Все, что я наблюдала в музее, было создано людьми одаренными, неважно южане ли делали тот прежний мир лучше, или северяне.

— Я-то думала тебе понравится! — воскликнула Николь, приводя свои волосы в порядок. — Николас заверил, что от музея ты будешь в восторге…

— Николас?

— Да, это он придумал для нас план развлечений. Места, где нет никаких северян, прислуживающих южанкам. Знаешь, что у нас дальше?

— Боюсь представить, — тихо ответила я, чувствуя, как уголки моих губ дрогнули. Почему-то было приятно осознавать, что Николас позаботился о нашем сегодняшнем дне.

Следующее место, куда мы приехали, показалось мне настолько прекрасным, что я даже готова была полюбить Север. Я стояла на берегу озера, усыпанного кристаллами льда. Хотя при ближайшем рассмотрении это оказались кристаллы соли, я даже попробовала их на вкус. Но не это было удивительно, а то что вода в озере представляла собой сплошной нежно-розовый оттенок с вкраплениями молочного цвета из-за отражавшихся облаков. От такой красоты на мгновение все забылось, хотелось только смотреть на все это и вбирать в себя гармонию природы, побеждающую хаос и пустоту. Что-то говорила Николь, стоящая рядом, но я не различала ни слова из того, что она произносила. Только когда она потянула меня за руку в сторону Уилла, подходящего к нам с огромной сумкой в руках, я поняла, что нужно пойти ему навстречу.

Николь решила пообедать прямо на берегу озера, где нет никаких северян-официантов, а только розовая гладь воды и белоснежный песок под ногами. Мы постелили серый плед и разложили еду, приготовленную и упакованную Бонни специально для нас. Я попросила разрешение у Николь чтобы Уилл составил нам компанию, когда заметила, что он собирался удалиться к машине. Мне было жаль человека, возившего нас с места на место и, наверняка, точно так же проголодавшегося, как и мы. Николь, судя по ее недовольному взгляду, мой порыв не одобрила, но разрешила. Между овощным салатом и спагетти с сырным соусом, я вдруг поняла, что Бонни работает у северян без выходных, и ее дни сплошная готовка.

— А у Бонни бывают выходные? — поинтересовалась я, наматывая при этом на вилку спагетти.

— Нет. Она любит готовить, — ответила Николь, с аппетитом уплетая горячее.

— Но у людей должно быть время для отдыха.

— Ее все устраивает, — упрямо возразила мне девушка. — Да и вообще еще недавно у нас было две кухарки. Как же звали…

— Рианна, — сказал Уилл, до этого не участвовавший в нашей беседе. Да и сейчас — подсказал имя и вновь уткнулся в свою тарелку.

— Точно! Она тоже так вкусно готовила! Но, к сожалению, недолго пробыла у нас. Посидела в темной комнате за какие-то мелкие нарушения и заболела. Ну а потом все… — Николь быстрым движением руки показала, что означало для нее это "все", и вернулась к еде.

А моя рука с вилкой замерла, глядя на Уилла. Его серые глаза стали мрачнее тучи, а лицо, еще довольно молодое и такое светлое, превратилось в лицо мужчины, познавшего жизнь и утрату. Молниеносная догадка пронзила меня — да ведь он испытывал чувства к этой бедной девушке по имени Рианна. Будто в подтверждение моих мыслей Уилл начал рассказывать о том, какой прекрасной девушкой была умершая. Его рассказ был долгим, но мы не посмели перебивать мужчину, даже строптивая Николь. Слушая Уилла, я еще раз осознала, что никому никогда не отнять у тебя то, что живет в твоей душе, в твоем сердце. На берегу этого соленого озера, я поняла, что Уилл и Рианна — еще один пример любви северянина и южанки, как и мои папа и мама. Сколько же таких примеров найдется еще? И почти все они страдают от несправедливых законов, которые запрещают такой союз.

Задумавшись, я даже не заметила, когда Уилл перестал говорить. Молчание было леденящим, и я невольно поежилась, хотя солнце все так же светило и грело. А Уилл поспешно встал и пошел вдоль берега озера.

— Ну наконец-то! — с облегчением вздохнула Николь и укоризненно посмотрела на меня. — Зачем ты просила разрешения пригласить его на обед? Зачем я разрешила?

— Тебе не кажется, что Уилл тоже человек, который может проголодаться?

— Нет, не кажется. Пришлось слушать про эту Рианну, когда я просто хотела полюбоваться пейзажем и поболтать о пустяках.

— Ты слишком жестока к нему.

— Не я жестока, а жизнь! — порывисто возразила Николь. — Мы все были в темной комнате и не по одному разу. Но умерла только Рианна. И если ты такая добренькая, то иди к Уиллу и успокой его! Или ты не заметила в его глазах слезы, когда он уходил?

Я последовала совету Николь и направилась в ту же сторону, куда ушел Уилл. Неужели все северяне лишены сострадания и спокойно относятся к чужому горю? А если со временем и я тоже стану такой? Нет, такому не бывать!

Я догнала Уилла, отойдя на изрядное расстояние от места нашего пикника. Он стоял, глядя на противоположный берег озера, и пинал носком ботинка кристаллы соли.

— Мне очень жаль, что такое произошло с Рианной, — произнесла я, не зная, что сказать еще.

Уилл кивнул, ничем не выдавая удивление, что я догнала его. Как будто знал, что я приду сюда. Он внимательно посмотрел на меня печальными глазами и тихо проговорил:

— Все так долго ждали тебя, Леона. Бесконечно долго. Даже не верится, что все наконец-то сбывается.

Я застыла. В голове пронеслись тысяча мыслей, из которых главной был вопрос: "Уилл знает?"

— Слушай меня внимательно, — все так же тихо сказал мужчина, быстро обернувшись, чтобы убедиться, что никого рядом с нами нет. — Я знаю, что ты девушка из легенды. А я тот, кто поможет тебе в дальнейшем.

— Как вы узнали?

— Мне приснился сон. Ко мне пришел сам Дух Леса и сказал, что нужно делать. От него я и узнал, кто ты на самом деле.

— И вы поверили… сну?

В это трудно поверить, скорее невозможно. Неужели, мне тоже стоит присмотреться к своим снам?

— Поверил, — улыбнувшись краешком губ, сказал Уилл. — Такие сны были и раньше. Только я не знал, что мне необходимо сделать. А теперь точно знаю.

— И что же?

— Завтра, когда в дом приедут гости, когда Жану будет не до нас, мы убежим и отправимся на Край. Ничего не бери с собой, кроме самого дорогого. Все, что нам понадобится для путешествия, найдется в пути. Я буду тебя оберегать. Можно сказать, теперь я твой хранитель.

— Вот так все просто? — удивилась я, вспоминая, как терялась в догадках, как же одна дойду до Края. Теперь все намного проще, ведь у меня есть проводник и хранитель одновременно.

— Не совсем просто. Ты в большой опасности, потому что Владыка догадывается, что с этим Отбором на Север прибыла девушка из легенды. Пророчество начинает сбываться.

— Какое пророчество? — спросила я, негодуя в душе из-за того, как северяне привыкли называть их главного.

Ну какой он владыка? Знал бы он, как его ненавидят на Севере. И ни над чем он у нас не властвует, во всяком случае, нашими душами не владеет точно.

— Лес вновь стал полностью цветным, как тогда, когда южане и северяне жили в согласии. До той самой войны. А это значит, что та, которой суждено вернуть прежний мир, уже идет к своей цели.

— Погодите… Но ведь Лес и так был цветным. Когда я впервые вошла в него, почти все деревья были разноцветными.

— Не все, — возразил Уилл. — А теперь — да. Лес уже давно не был таким красивым и цветущим. Все благодаря тебе. И это еще не все. Как только ты дойдешь до Крайнего Севера, Владыка потеряет свою власть. На Севере начнутся беспорядки, а здешняя элита начнет борьбу за лидерство. Каждый захочет стать новым Владыкой.