Глобальные, региональные и национальные тенденции развития экономики России в XXI веке. Избранные труды - Леонид Бляхман

Однако работа ТЭК в целом оценивается по экстенсивным (рост добычи и экспорта сырья), а не инновационным показателям (степень извлечения ресурсов, добавленная стоимость в расчете на единицу добычи, энергосбережение). Доминирующие в ТЭК крупные компании заинтересованы в фонтанирующих скважинах, а затем консервируют их. Извлечение нефти снизилось по сравнению с советскими годами (10–45%) и намного ниже, чем за рубежом. Число занятых в энергетике выросло по сравнению с 1980-м г. вдвое, а в газовой отрасли – втрое при сопоставимом объеме производства. Не выводятся из эксплуатации устаревшие станции, а новое строительство обходится на 30% дороже, чем в ЕС.

Главный путь повышения наукоемкости ТЭК – энергосбережение на базе жестко контролируемых эколого-технологических нормативов. По расчетам экспертов, потребление энергии в России может быть сокращено в 3–6 раз за счет замены металлических труб на базальтовые, керамические и полимерные, создания энергоэффективных двигателей и технологий, лучшей теплоизоляции зданий, приборного учета распределения энергии, воды и тепла, многотопливных технологий, в том числе сжатия отходов и биомассы, перехода к новым светодиодным приборам. По оценке Всемирного банка (Ведомости. 15.12.2013), энергосбережение принесет России 80 млрд долл. в год, позволит сократить площади добычи ресурсов, в том числе на арктическом шельфе.

Удорожание добычи на обводненных (более 85%) месторождениях повышает роль наукоемкой атомной, водородной, ветряной, солнечной, приливной энергетики, топлива из органического сырья, газогидратов и сланцев Баженовской свиты в Западной Сибири. Royal Dutch Shell и Газпромнефть подтверждают здесь крупнейшие в мире запасы легкой нефти. Огромные запасы сухого (метан) и жирного газа, содержащего этан, пропан и бутан на Ямале, позволяют России стать лидером по переработке сырья в дорогую высокотехнологичную продукцию; в этой связи намечен переезд офисов ряда компаний из Москвы.

Российская металлургия сумела заменить импорт труб большого диаметра, длинномерных рельсов для скоростных дорог, многих марок автолиста. Налажен экспорт титановых деталей, но в целом в выпуске преобладают металлозаготовки, а не наукоемкие коррозийно-стойкие и жаропрочные материалы, алюминиевые сплавы и композиты, многослойные интерметаллические материалы, биметаллы, супертонкая фольга.

Инновационные отрасли, в том числе атомная, лазерная, электронная остро нуждаются в редкоземельных (находятся в рассеянном состоянии) металлах (скандий, ниобий, иттрий, церий, саманий, неодим, лантан и др.). Китай контролирует 30–40% мировых запасов и 95% их поставки на мировой рынок. Россия занимает 2 место по запасам, но выпуск конечной продукции в 90-х гг. был прекращен из-за ликвидации ряда высокотехнологичных потребителей. Современные наукоемкие технологии позволяют добывать металлы из техногенных образований – апатитовых, фосфогипсовых и других отвалов. В Якутии и Свердловской области весьма перспективна разработка вольфрамо-молибденовых руд с попутным извлечением висмута, лития, рения, бериллия и т. д.

Лесопромышленный комплекс (ЛПК) по запасам древесины (более 20% мировых) занимает 1 место в мире, но используется менее 10% по сравнению с 55–80% в США, Бразилии, Канаде, Скандинавии. Перестойный лес не оздоровляет, а загрязняет атмосферу. На экспорт идет сырье, а высококачественная бумага, картон и листовые стройматериалы, мебель импортируются. Современная техника позволяет бригаде в 20–30 человек заготавливать 50 тыс. куб. м леса в год и перерабатывать в топливо все отходы. В России таможенно-налоговая система не стимулирует разработку и выпуск такой техники. Не организован сбор и переработка макулатуры, выпуск биоразлагаемой упаковки. Себестоимость целлюлозы выше, чем у конкурентов из-за высокого расхода энергии, воды, волокна. Удельная природоемкость конечной продукции выше, чем в развитых зарубежных странах по энергоемкости втрое, затратам земельных ресурсов – в 3–4, а лесных – в 4–6 раз. Лишь радикальные инновации могут решить проблему.

Не оправдала себя приватизация жилищно-коммунального хозяйства (ЖКХ). Частные управляющие компании (УК) и псевдотоварищества собственников жилья стали монополиями, тесно связанными с коррумпированной местной властью. За 15 лет услуги ЖКХ подорожали в 17,5 раз, резко выросла их доля в расходах бюджета, но средства были направлены не на инновации, невыгодные посредникам, а на бесконечный ремонт давно устаревших сооружений или прямо расхищались. Как показал опыт Москвы, при ликвидации ненужных посредников затраты на прокладку дорог, закупку оборудования и т. д. резко сокращаются.

Первая проблема ЖКХ – переход от разрешительной (для каждого проекта требуется 120–130 подписей чиновников) к уведомительной (после одобрения проекта градостроительным советом) организации массового строительства недорогих и энергоэффективных домов. Эффективная теплоизоляция стен, кровли и фундамента, специальная обработка углов и стыков, трехкамерные стеклопакеты, система искусственной вентиляции с теплообменниками и т. д. увеличивает стоимость дома на 10%, а расход энергии сокращается в 5–7 раз, дополнительные инвестиции окупаются за 7–10 лет.

Необходима массовая замена устаревших водопроводных (155 тыс. км), канализационных (50 тыс. км) тепло- и энергосетей. По данным Минэнерго и Госстата (НГ. 26.11.2013), 68% труб не менялись более 25 лет, их износ превысил 70%, а потери тепла и воды за 10 лет выросли с 9 до 15–30%. Автоматизированные малые котельные, как показал опыт ряда областей, нередко позволяют отказаться от протяженных теплотрасс в северных регионах.

С помощью инновационных технологий организуется раздельный сбор и комплексная переработка отходов на компост, вторичное сырье (35% общей массы) и топливо с помощью плазмотронной и пиролизной (при температуре 600–800 градусов) технологии по опыту Японии, Ю. Кореи, ФРГ. Только 15% российских горожан по данным экологов дышат чистым воздухом, для 40% предельно допустимые концентрации вредных веществ периодически превышаются в 5–10 раз. В ряде регионов недостаточна очистка стоков, низко качество питьевой воды. В 27 субъектах РФ опустыниваются почвы на площади более 100 млн га.

Рост наукоемкости ЖКХ требует изменения экономической политики. Затраты на захоронение отходов на свалках (300–400 руб. за тонну) намного меньше, чем на их сортировку (1,300 руб.) и сжигание (3000 руб.), а закон не требует обязательной сортировки, вывоза и переработки отходов.

За последние два десятилетия Россия стала крупнейшим экспортером пшеницы, вывозится рис и растительное масло, улучшилось самообеспечение курятиной, свининой, сахаром. Однако спрос агропромышленного сектора (АПК) на российские инновации не вырос, хотя по правилам ВТО вложения в науку, инфраструктуру, агросервис, компенсацию чрезвычайных потерь, районы рискованного земледелия, в отличие от субсидий на производство и списание долгов не ограничиваются.

Во-первых, курс был взят на крупный иностранный и офшорный бизнес, а не на высокотехнологичное фермерство. По данным Российского зернового союза, треть участников рынка работает по современным технологиям, используя зарубежную технику, семена, химикаты, логистику и т. д. Средняя урожайность пшеницы втрое ниже, чем в ЕС и США. Экспорт вырос лишь благодаря резкому (больше, чем в годы коллективизации) сокращению поголовья скота и расхода кормов. Более половины сельхозпродукции дают личные подсобные хозяйства с допотопной технологией.

Отрасли, не интересные крупному бизнесу, аквакультура (ее доля в России при исключительно высоком потенциале – 3%, а в мире – 50%), овощеводство, садоводство находятся в упадке. Площадь садов по данным Росстата в 1980–2013 гг. сократилась с 700 до 150 тыс. га из-за отсутствия системы сбыта и хранения, упадка сельскохозяйственной науки. Сбор яблок сократился до 0,5 млн т (Китай – 50, США – 30 млн т) при спросе 6–8 млн т. Зимой импортируется до 80% картофеля, моркови, свеклы и других традиционных для России овощей.

Россия располагает 9% мировых сельскохозяйственных угодий, но производит лишь 1,5% сельхозпродукции. По данным Минсельхоза, за 15 лет площадь пашни сократилась на 10 млн га, более 30 млн га сельхозугодий используется не по назначению. Из 12 млн собственников земельных долей лишь 0,4 млн зарегистрировали свои права.

Во-вторых, АПК получает субсидии в основном в «откатоемких» и неэффективных формах. Ими распоряжаются не реальные производители, а банки, лизинговые и другие фонды, заемщиками часто выступают не имеющие опыта структуры, согласные оплачивать неоказанные услуги. Задолженность по кредитам достигает 2 трлн руб., графики их погашения нередко отсутствуют, средства через подставные фирмы уходят в офшоры. В ЕС давно отменены погектарные субсидии, которые не стимулируют интенсивное земледелие, а также дотации по данным нередко «липовых» статотчетов. Наиболее эффективны прямые выплаты за фактическую реализацию продуктов в торговлю и на переработку.