Черная роза - Наталья Солнцева

Баба Надя задула свечу и сняла тапочки. Босиком по дому можно ходить абсолютно бесшумно. Она некоторое время постояла на кухне, затаив дыхание и прислушиваясь. Тихо потрескивали, догорая, дрова в печке; по крыше мерно постукивал дождь со снегом. К ночи разыгралась непогода. Удачно она успела из города вернуться!

Комната «следователя» располагалась на первом этаже, рядом с большой горницей. Дверь в нее была плотно закрыта. Баба Надя босиком прокралась в коридор и снова затаилась. Из комнаты Игоря Петровича раздался странный шорох. Она пожалела, что не захватила с собой бутерброд с мясом и соленым огурцом, – сейчас бы он пригодился. Может, за едой ценная мысль пришла бы в голову!

Шорох повторился. Глаза у бабы Нади привыкли к темноте, а страх обострил чувства до предела. В двери, за которой она наблюдала, образовалась небольшая щелка… расширилась… и из нее выплыла темная фигура. Именно выплыла, потому что движения у нее были плавные и бесшумные, как у бесплотной тени. По росту и тщедушности баба Надя без труда узнала Игоря Петровича. Что он собирается делать ночью в доме? Грабить? Но таких возможностей у него было хоть отбавляй, однако, до сих пор он ими не воспользовался.

«Следователь» проскользнул в горницу и принялся обшаривать шкафы, комоды и сундуки. Как ему удавалось открывать их без ключей, баба Надя представить себе не могла!

– Домушник! – замирая от ужаса, догадалась она. – Вон, как с замками управляется…Видать, опытный взломщик! Ну, здесь ему «работы» хватит надолго!

В шкафах и сундуках ничего, кроме пропахшего нафталином барахла, не было. Пока Игорь Петрович в этом убедится, она успеет посмотреть, что он прячет в своем портфеле и проверит его карманы. Баба Надя без сожаления оставила «объект наблюдения» и поспешила в его комнату. Там стоял странный запах то ли пепла, то ли… Раздумывать было некогда, и она залезла в портфель «следователя», вытащила папку с бумагами. Больше там ничего не было, кроме носовых платков и браслета от часов. Браслет баба Надя сунула за пазуху, а бумаги поднесла к окну и стала рассматривать. Все листы были исписаны странным и непонятным шрифтом.

– Ничего не понимаю! – пробормотала она, откладывая бумаги в сторону и принимаясь за обследование карманов пальто и пиджака.

Никакого удостоверения она там не обнаружила: карманы были пусты. Для верности, баба Надя заглянула под подушку, под кровать, за шкаф и обшарила все углы. Ничего… Странно! Что за документ ей показывал Игорь Петрович? И вообще, где его вещи? Ни белья, ни расчески, ни бритвы, наконец… Как он справляется со своей щетиной?

В горнице что-то упало, и баба Надя вздрогнула от неожиданности. Еще раз оглядевшись, она поспешила на шум. Ну, сейчас она задаст этому «следователю»!

– Что ты тут делаешь? – громко спросила она, вырастая, словно из-под земли, за спиной увлеченного поисками гостя. – Потерял что? Так в темноте искать несподручно. Свечку бы зажег… Принести?

«Следователь» растерялся, но только на секунду. Он действительно увлекся поисками и не заметил, как к нему подкралась проклятая баба. Давно надо было свернуть ей шею! Но этим он мог все испортить. Приходилось постоянно прикидываться, задавать дурацкие вопросы и выслушивать ее глупую болтовню! Черт, как она ему надоела!

– Я произвожу обыск! – заявил он сердито. – Разыскиваю вещественные доказательства ваших преступлений. Может, вы прячете в доме вещи убитых вами людей!

– Может, – охотно согласилась баба Надя. – Ты ищи, ищи, не стесняйся! Я тебе сейчас свет налажу. – Она достала из кармана спички и зажгла керосиновую лампу. – Так лучше?

Игорь Петрович скривился, как от зубной боли, через силу кивнул головой. Как ему хотелось запустить этой лампой по башке сварливой бабе, чтобы ее куриные мозги вылетели прочь! Великого труда ему стоило сдержаться. Какая-то батрачка, холопка будет разговаривать с ним, как с нашкодившим несмышленышем!

– Ищи, мил человек! – не догадываясь, какие мысли бродят в голове «следователя», продолжала ворковать хозяйка. – Может, ты и самих убитых найдешь, засушенных, как эти…как их… Запамятовала! Прости меня, старую… А-а! Мумии! Вот! Видал, у нас во дворе сушилка построена? Так это для трупов! Да. А что? Очень удобно. Что в свежем виде за границу переправить не удается, потом можно в сушеном. Продукт, он бережного обращения требует! Чтоб ничего не пропало! Меня еще свекровь покойная этому научила, Катерина Суворина. Великая была женщина! Жаль, пришлось ее целиком похоронить… «Каналы сбыта» были тогда еще не налажены, как следует! – язвительно заключила баба Надя, используя лексикон Игоря Петровича.

– Вы отдаете себе отчет в том, что говорите? – едва сдерживая бешенство, процедил сквозь зубы «следователь».

– А как же! Полностью и целиком! Это у нас только Иван умом не вышел, и Элинушка. А все остальные нормальные, не сомневайся! Ты еще в погреб спустись обязательно… Мы некоторые части тела приспособились засаливать, в бочках. Там, прямо в квашеной капусте они и запрятаны!

Игорь Петрович прорычал нечто невразумительное и двинулся на бабу Надю. Сейчас он задушит ее собственными руками. О, какое это будет наслаждение! Сказочная награда за преданное служение!

– Ты это…похлопочешь, чтобы мне срок скостили? – ничуть не пугаясь, поинтересовалась баба Надя. – За чистосердечное признание? А?

Наверху, в своей комнате, проснулась Лида. Запахло дымом. Вниз по лестнице прошлепала босыми ногами Элина, крикнула на ходу:

– Лидка, вставай, горит что-то!

Из большой горницы вырывались клубы дыма, раздавался грохот. Истошно вопила баба Надя:

– Держи вора! Лови злодея!

Девушки бросились внутрь горницы. В дыму ничего не было видно, кроме горящего половика. Метались какие-то тени, что-то падало…

– Воду несите, половик горит! – крикнула из глубины комнаты баба Надя. – Лампа упала…

Элина притащила ведро из кухни и вылила на горящий половик. В горнице стоял сильный запах гари и керосина.

– Антихрист в доме! – вопила баба Надя, открывая окно. – Убить меня хотел!

Свежая струя холодного воздуха немного разрядила атмосферу.

– Что случилось? – растерянно спросила Лида.

– Следователь убежал! – радостно сообщила Элина, стоя с ведром на мокром половике.

– Как убежал? – вскинулась баба Надя. – Не позволю! Ловите бандита! От меня не уйдет! Несите свечи!

Она схватила палку, которой выбивала перины, и бросилась по коридору в комнату Игоря Петровича. Там было пусто. В открытое настежь окно врывался ветер с мокрым снегом, раздувал вышитую занавеску. На полу валялся портфель, вокруг него – разбросанные бумаги. Лида подняла одну из них, удивилась.

– Какие буквы странные… Вроде не по-нашему написано! Гляди, Элина!

Элина долго рассматривала исписанные листы, думала.

– Слушай, это вроде латынь… Поднеси свечу поближе!

Лида с недоумением посмотрела на нее.

– Латынь?!

– Ага… – Элина пожала плечами. – Точно не могу сказать, но похоже. Мертвый язык… Его только в медицине изучают, для написания рецептов и для всяких названий.

– Странно… Что ж, этот Игорь Петрович свои протоколы по-латыни писал? Это ж язык древних римлян! На нем давно никто не разговаривает.

– Смотри, – показала Элина на пол в углу. – Пепел какой-то… Может, он что-то сжигал?

Она подошла, присела на корточки и потрогала пепел пальцами. На руках ничего не осталось. Странный черный порошок словно растаял, поднявшись в воздух.

– Его ветром унесло, – сказала Лида. – Пойдем! А то баба Надя простудится! Она, небось, так босиком и побежала ловить следователя!

Вдвоем они еле уговорили бабу Надю вернуться в дом. Игоря Петровича и след простыл! Его нигде не оказалось, – ни в доме, ни в сарае, ни в погребе, ни на чердаке, ни в лесу поблизости.

– Куды он подевался? – сокрушалась баба Надя, сидя у печки и держа ноги в тазике с горячей водой. – Ночь на дворе! Разве в темноте углядишь, куды он метнулся? Ах, злодей! Антихрист! Ворюга эдакий!

– Да ведь он ничего не украл у нас! – возразила Лида.

– Это потому, что не успел! Я его на горячем поймала, когда он в шкафах рылся!

– Тогда он убежал, это ясно. Искать бесполезно! Наверное, в окно выпрыгнул, и поминай, как звали…

– И как это ему удалось на меня туману напустить? – не могла успокоиться баба Надя. – Ведь я ему почти поверила! Змей окаянный! Удостоверение мне показывал, а я, как овца, даже в руки не взяла его, – посмотрела, и все!

Они долго обсуждали ночное происшествие. Пришлось ставить самовар, жарить яичницу с салом, разогревать жаркое. На голодный желудок баба Надя думать не могла. К тому же она здорово промерзла, бегая с палкой наперевес вокруг дома, и выпила полстакана можжевеловой водки.