Динамит пахнет ладаном - Евгений Костюченко

— Давай поговорим об этом после завтрака. Знаешь, моя хозяйка, тетя Анита, печет такие оладьи…

Газовые фонари горели перед зданием мэрии и вдоль парадного спуска к набережной, но дальше вдоль реки стоял густой утренний мрак. В орловском особняке светилось одно угловое окошко.

— Странно. Обычно у нас так рано не встают, — сказал Орлов, поднимаясь по песчаной дорожке, ведущей через газон к дому. — Наверно, тетя Анита чувствовала, что я сегодня вернусь.

— Паша, постой. — Вера придержала его за локоть. — Не беги. Объясни, как мне держаться. Кто я теперь?

— Ты? Не знаю. Надо подумать. Но не волнуйся. Здесь тебя никто ни о чем не спросит. Вот только… — Он остановился. — Тетя Анита все ждет, что я приведу в дом хозяйку. То есть жену. Я считаю, что она сама прекрасно управляется со всеми домашними делами. И другая хозяйка мне не нужна. Но эти разговоры не прекращаются. Боюсь, что она неправильно истолкует твое появление.

— Скажи, что я твоя кузина.

— Что ж, если копнуть, наверняка у нас найдется пара общих родственников, — согласился Орлов и снова зашагал по красному влажному песку.

Из кухонной пристройки к флигелю сочился запах кофе. Там слышались приглушенные мужские голоса. Орлов застыл, не поднимаясь на крыльцо дома.

Иногда к тетушке Аните приезжал племянник. Других мужчин здесь быть не могло. Он прислушался — голоса были незнакомые. Орлов поднял руку, останавливая Веру, и крадучись направился к кухне.

Осторожно заглянув в просвет между занавесками, он увидел двоих парней, сидящих за кухонным столом. Они играли в карты.

Орлов обошел вокруг флигеля, рассматривая следы. Их было особенно много перед входом. На песке отпечатались подкованные каблуки. Читать человеческие следы гораздо легче, чем звериные. И капитану Орлову не понадобилось много времени, чтобы выяснить: в кухне уже несколько дней сидит засада. Их двое. Сидят безвылазно, и только к нужнику натоптали тропинку.

Орлов пинком открыл дверь.

Они как раз только что сдали карты, и каждый держал их перед носом. Оба не успели и шелохнуться, как Орлов размашистой оплеухой сбил одного на пол, а второго схватил за горло и прижал к стене.

— Не дергаться, если жить охота! — зарычал он, заметив, что второй шевельнулся на полу. — Нашпигую свинцом!

Все свое оружие он опрометчиво оставил в сумке, брошенной у крыльца особняка. Но на столе, между пустых пивных бутылок, лежал кольт, и Орлов приставил его ко лбу противника:

— Кто вас сюда послал?

— Ше-ше-ше… шериф…

— Шериф? Том Бакстер?

— Да, ми-ми-мистер Бакстер.

— Зачем?

— Чтобы задержать…

— Кого?

— Кто здесь живет.

— Я здесь живу! — Орлов чуть не выдавил бедняге глаз стволом. — Здесь живу я! Какого черта Бакстеру нужно? Кто вы такие?

— Мы из «Стальной Звезды».

— Что еще за звезда такая?

— Служба охраны…

Орлов швырнул парня на пол, и тот повалился поперек своего напарника.

— Служба охраны! Вот и охраняйте друг друга! Мордой вниз! Руки за спину!

Он снял наручники с пояса и пристегнул правую руку одного к левой руке другого, так, что теперь оба лежали с заломленными за спину руками.

Уловив движение сбоку, он вскинул револьвер.

На пороге стояла Вера, с винчестером у плеча.

— Справился? Я хотела помочь.

— Последи за ними. Я осмотрюсь. Если что, стреляй не раздумывая. Они вторглись в частное владение.

Он еще раз обошел свой дом, осматривая следы и заглядывая в окна. «Похоже, что никого. Но тогда почему горит свет в угловой комнате?» — подумал Орлов.

Во флигеле с легким стуком открылось окно, и Орлов, припав на одно колено, навел кольт. Из-за занавесок показалось лицо тетушки Аниты.

— Ты вернулся, Пол! Гостей видел?

— Да.

— Я уже две ночи жгу керосин впустую. Держу свет в окне, чтоб тебя предупредить. Думаю, увидишь огонь, и почуешь неладное, будешь настороже.

— Так и получилось. Спасибо. А если б я вернулся днем?

Лицо пожилой негритянки сморщилось от широкой улыбки:

— А днем я сушила на веревке твои штаны. Ты бы сообразил, что дело нечисто.

Она вышла и направилась к особняку, держа в руках узелок.

— Ты не задерживайся. Я собрала тебе кое-чего в дорогу, поешь на ходу.

— Вот еще! — Он поднялся на крыльцо и отпер дверь. — Я у себя дома. И у меня есть, по крайней мере, час, чтобы разобраться. Что тут у вас стряслось?

Тетушка Анита только сейчас заметила, что на пороге кухни стоит Вера с винчестером у плеча, и вопросительно глянула на Орлова.

— Это моя кузина, — сказал он. — Троюродная сестра.

— Троюродная? А похожа, как родная.

— Доброе утро, — учтиво произнесла Вера, не сводя взгляда с тех, кто валялся за порогом.

— Так что тут делается? — спросил Орлов, входя в дом. — С чего это Бакстер вздумал на меня засады устраивать? Может быть, я забыл заплатить налоги?

— Люди разное говорят, — вздохнула тетушка Анита. — В газетах, говорят, тебя пропечатали так, что волосы дыбом встают. Говорят даже, что ты устраиваешь побеги преступникам и пускаешь поезда под откос.

13. Некуда бежать

Он выписывал несколько газет и любил, вернувшись после полевого сезона, рыться в накопившейся куче. Обычно Орлов начинал с самых давних. Но сегодня первым делом развернул те, что лежали не в общей куче, а на столе.

Ему бросились в глаза фотографии Веры. Рядом с теми, что были сделаны в зале техасского суда, размещались и другие, присланные из России. И трудно было поверить, что «миссис Роджерс» и «террористка Муравьева» — одна и та же девушка.

Он не стал вчитываться в судебный отчет, бегло скользя взглядом по строчкам в поисках упоминания о себе. Ни в «Дейли мейл», ни в «Геральде» ничего не было, и только местная «Трибьюн» посвятила Полу Орлову целый абзац.

«Мы думали, что всё знаем об этом человеке. Но оказалось, мы не знали самого главного. Возможно, потому что многие вопросы, витающие в воздухе, так и остаются невысказанными? Но теперь, если мы когда-нибудь снова увидим мистера Орлова, мы обязательно спросим его. Например, мы спросим о судьбе его бывшего партнера по бизнесу, чей пакет акций Орлов выкупил у безутешной вдовы и стал единоличным владельцем завода. Мы также спросим, как ему удалось одновременно числиться в рейнджерах и управляться с производством. И, наконец, мы спросим, почему ему пришлось покинуть свою родину — не потому ли, что там он был не в ладах с законом? Согласитесь, что такие вопросы были бы неуместны в приличном обществе. Но мы рассчитываем задать их в зале суда…»

По случайному совпадению, или таким был замысел редактора, но эта статейка о беглой террористке и ее сообщнике соседствовала с заметкой о недавней трагедии в Барселоне, Испания. Преступники бросили две бомбы в зал театра. Взрывы унесли жизни почти тридцати человек, и более полусотни получили тяжелые ранения и ожоги.

Со странным чувством Орлов перечитал репортаж о взрыве вагона, в котором должен был погибнуть сам. В списке жертв было одиннадцать имен. «Могло быть тринадцать», — подумал он. Это злодеяние уже отнесли на счет неких анархистов. Подробности он читать не стал, рассудив, что у него еще будет время для более тщательного изучения всех материалов.

К свежим газетам он добавил охапку старых: когда надоест их перечитывать, сгодятся для растопки.

Тетя Анита с внучкой оседлали лошадей, пока Орлов и Вера завтракали и собирались в дорогу. Он настоял, чтобы Вера снова переоделась в мужское платье. Но на этот раз у нее, по крайней мере, был выбор. Покопавшись в гардеробе, Вера нашла даже сапоги достаточно маленького размера. Они оказались ей по ноге, и выглядели довольно изящно. Постояв перед зеркалом, Вера спросила:

— Откуда в твоем доме женская обувь? Только не убеждай меня, что это твои сапоги, что ты их купил по ошибке и прочее. Здесь жила женщина?

— Здесь порой жили разные женщины, — ответил он, укладывая в сумку патроны. — Некоторые из них забывали тут свои вещи.

— Забывали? Как бы не так! Они их оставляли с умыслом. Метили освоенный участок. — Вера потопала каблуками, прошлась по комнате и развела руками: — Ну, что сказать? Они мои. И не хотела бы, а придется носить.

Как ни торопились, а выезжать со двора пришлось уже засветло. Сначала поскакали по дороге, чтобы смешать свои следы с множеством чужих. После развилки Орлов свернул к лесу. Проезжая мимо березовой рощи, он услышал стук топора. «Лесоруб вряд ли станет отвлекаться от работы и разглядывать, кто это там скачет по лугу», — подумал он. И ошибся.

Топор умолк. А потом раздался свист.

— Подожди меня, — сказал Орлов Вере, сворачивая к роще. — Поздороваться надо. Вот же глазастый черт.

— Тебя прикрыть?

— Это свой.

Человек с топором на плече уже шел навстречу. Подскакав к нему, Орлов не стал спешиваться.