Динамит пахнет ладаном - Евгений Костюченко

Евгений «Краев» Костюченко

Динамит пахнет ладаном

Создав для угнетенных масс динамит, наука совершила свое величайшее дело.

Фунт этой штуки действует лучше, чем два пуда бюллетеней для голосования.

В феврале 1893 года в номере санкт-петербургской гостиницы, снятом на имя Вашингтона Мура, гражданина Северо-Американских Соединенных Штатов, прогремел мощный взрыв.

Через несколько часов на месте происшествия уже работала следственная комиссия. Опытный эксперт, стоя посреди комнаты на постеленном под ноги газетном листе, методично осматривал помещение и диктовал секретарю, сидящему в гостиничном коридоре с планшетом на коленях. Карандаш секретаря метался с умопомрачительной скоростью, записывая:

— … Штукатурка потолка и карнизов растрескалась и местами обвалилась… На потолке и на стенах обильные следы крови и фрагменты костной ткани… Пол комнаты сплошь покрыт обломками мебели… Рама окна высажена наружу и держится на одном гвозде. Так-так… В оставшейся части оконного переплета имеются застрявшие шестерни и пружина, предположительно от часового механизма. А вот это запишите на полях, войдет в особый отчет: среди обломков обнаружены неразорвавшиеся динамитные заряды. Мы их потом сосчитаем и классифицируем. Далее… У капитальной стены стояли комод и шкаф, от которых остались только обломки задних стен… На груде обломков досок и мебели, в расстоянии одного аршина от стены, лежит… Лежит обезображенный труп мужчины. Голова обращена к окнам, откинута назад. Туловище лежит спиной книзу. Грудная полость совершенно открыта спереди, в правой ее половине ничего нет, позвоночник в грудной и отчасти брюшной полости открыт…

Эксперт ненадолго замолчал, наклонившись над трупом. Выпрямился, зачем-то вытер руки платком, и продолжил:

— Через левую половину грудной клетки видны оба легких. В связи с головой сохранились части плечевого пояса с прилегающими мышцами. Брюшная полость совершенно разорвана. Сердце найдено среди обрывков мышц в области левого плечевого сустава. Правая нога с частью таза лежит параллельно туловищу. На ней имеются остатки нижнего белья. Левая нога с частью тазовой кости лежит на пороге комнаты… Взрыв, по-видимому, произошел у окна. Силою взрыва тело Вашингтона Мура было брошено на противоположную стену и вверх, о чем свидетельствуют обильные следы крови в виде мазков и брызг на стене и потолке. Оттуда, в силу тяжести, оно упало на место, где и было найдено.

Эксперт повернулся к секретарю и сказал:

— Когда будете переписывать набело, «Вашингтон Мур» исключить. Просто: «тело было брошено» и далее по тексту.

Жандармский ротмистр, стоявший в коридоре рядом с секретарем, спросил:

— Что так? Есть основания считать паспорт подложным?

— Такие основания есть всегда, когда перед нами динамитчики.

— Но он, видать, не простой динамитчик. Не из нашенских, — заявил ротмистр. — Наши заводским динамитом не пользуются. Сами готовят. И часовой механизм, опять же, не по-нашему это. Наши работают попроще, у них бомбы на ударных запалах. Кинул — и готово. Каналья, видать, из засланных. Хотел, видать, сегодня бомбу подложить, да рука дрогнула, или механизм неверно сработал. Мне еще давеча не терпелось его досмотреть, да к иностранцу нынче нелегко подступиться.

— Сейчас уже трудно разобрать, иностранец перед нами или соотечественник, — заметил эксперт. — Но мне бы хотелось сохранять предельную точность. Кто знает, может быть, именно в эту минуту настоящий Вашингтон Мур пьет утренний кофий у себя в каком-нибудь Техасе. А мы про него — «брошен на стену»? Итак, просто «тело»…

1. Рейнджер по кличке Дьявол

Выйдя в отставку, капитан Орлов уехал в Техас. Захудалый городок, в котором он поселился, носил звучное имя — Севастополь.

Когда-то здесь, на реке Тринити, русские купцы грузили на свои баржи хлопок, скупленный на плантациях, и спускались к морю. Они и назвали скромный поселок в честь славного города. Тогда Россия вела Крымскую войну, и купцы, видимо, желали хотя бы таким способом исполнить свой патриотический долг. Тот Севастополь, что на Черном море, после героической обороны был сдан противнику. Зато другой, техасский, процветал назло врагам. Правда, недолго. В Америке разразилась гражданская война, и поставки хлопка прекратились. Купцы переключились на другие товары и стали ввозить в Техас оружие и порох. Им бы, наверно, хотелось, чтобы в схватке Севера и Юга победили южане, их постоянные торговые партнеры. Но история не посчиталась с купеческими интересами и присудила победу северянам. А те живо навели на Юге свои порядки. Рабов освободили, и выращивать хлопок стало некому. Старые поставщики исчезли — кто погиб на войне, кто обнищал, а кто подался в партизаны, не желая смириться с поражением. И русские купцы, предчувствуя неприятности, свернули торговлю, собрали пожитки и подались в другие края. От них осталось только громкое имя, закрепившееся за городом, да десяток отличных зданий на набережной. В одном из таких домов на самой окраине городка и поселился граф Орлов.

Однако в доме своем он появлялся редко. На другом краю Техаса, за тысячу миль отсюда, в Эль-Пасо, в конюшне рейнджерской роты стояли его лошади, а в скромной гостинице один номер был закреплен за постоянным клиентом, которого, судя по записи в журнале, звали Пол Орлофф. Судя по той же записи, в Эль-Пасо он находился «по служебной надобности». Столь благопристойная формулировка была, к сожалению, весьма и весьма неточной. Со службой Орлов покончил раз и навсегда. Несмотря на настойчивые уговоры, он так и не записался в рейнджеры. Примыкая к отряду капитана Джонса, он просил, чтобы его считали проводником или рядовым стрелком, но наотрез отказывался получать даже минимальное жалованье.

У него и без жалованья хватало денег. Он долго работал в Штатах под деловым прикрытием, выполняя разведывательную миссию. Все его донесения теперь пылились в архивах Генштаба, а образцы вооружений, добытые ценой неимоверных усилий, так никого и не заинтересовали в российских военных ведомствах. Если деятельность капитана Орлова и не принесла никакой пользы отечеству, то, по крайней мере, она позволила ему накопить небольшой капитал в американских банках. После выхода в отставку Орлов рассудил, что деньги эти он заработал не как офицер, а как предприниматель. Следовательно, их можно оставить себе. Да и кому в России нужны американские доллары? А в Техасе он вложил их в дело, прикупив керосиновый заводик. Так что на жизнь ему хватало. И, отказываясь от рейнджерской тридцатки в месяц, он сам закупал для отряда то, что считал необходимым — новые карабины, к примеру, или запас консервов для скрытного рейда по мексиканской территории, где у рейнджеров не будет возможности добыть свежее мясо охотой.

Однажды в ноябре его отряд возвращался с патрулирования. Тот выход в поле оказался на редкость неудачным. Обнаружив след контрабандистов, рейнджеры не смогли их догнать. А на обратном пути еще и в засаду попали. Правда, обошлось без потерь, а у врагов, возможно, были раненые или даже убитые, судя по оставшимся кровавым пятнам. Но пятна к делу не пришьешь и перед судьей не поставишь. Вот и получается, что впустую прогулялись.

Миновав станцию Сьерра-Бланка, Орлов приотстал от рейнджеров и свернул к реке. Там, на одном из прибрежных холмов, стояла небольшая часовня возле двух могил. В могилах лежали друзья Орлова. А часовню он построил сам в первый же год, как вернулся в Техас. Она была сложена из кедровых бревен, купол покрыт листовой латунью, а крыша — красной черепицей. Строил он ее всю весну и половину лета, изредка нанимая помощников. Часовня получилась — загляденье. Однако, едва успев полюбоваться, Орлов мысленно уже прощался с ней. Место тут было безлюдное, и кто же будет охранять сей храм? Растащат ведь и черепицу, и латунь, да и кедровым бревнышкам, с таким трудом доставленным в пустыню, тоже ноги приделают! Но вот — прошли годы, а часовенка всё стоит. И дело вовсе не в богобоязненности местного населения. Оно, население, сплошь бандиты и конокрады, относилось с особым почтением к персоне капитана Орлова. В свое время тот наделал немало шума в этих краях, охотясь за бандой знаменитого Джерико. Методы Орлова, и размах, с которым он эти методы применял — все это крепко запечатлелось в памяти народной. Полсотни бандитов пошли на угощение стервятникам и могильным червям, а граф Орлов получил в народе простое и понятное прозвище — Дьявол. Кто же осмелится приблизиться к постройке самого Дьявола, даже если эта постройка осенена крестом?

Никто и не приближался. По крайней мере, до нынешней осени. Орлов нахмурился, едва подъехав к часовне и заметив, что ее двери приоткрыты. На глинистой дорожке вокруг могил засохли отпечатки копыт — кого-то угораздило забрести сюда в дождь. Возможно, случайный путник прятался от ливня в часовне? Но в ливень никто не смог бы подняться по скользкому склону холма. И вообще, о каких ливнях речь? В этих засушливых краях дожди могут зарядить на неделю-другую только в феврале, а в остальное время, если и прольется с неба несколько капель, то им все только радуются, и никто не думает укрываться.