Верность и соблазны - Эмилия Остен

– Все это имело бы смысл, если бы Айвен хотел меня вернуть. А я в этом совершенно не уверена.

– Не обманывай себя. Ты совершенно уверена, что он захочет. Я не знаю, почему ты так в этом уверена, но я же вижу, что ты готовишься к битве. Узнаю это выражение лица. Ты знаешь, что он придет за тобой, – и ты будешь сопротивляться.

– Да. Я буду сопротивляться. Но самое грустное то, что это не борьба с ним. Это борьба с самой собой.

Возвращаясь от графа Саллингтона после музыкального вечера, Анна поймала себя на том, что напевает одну из услышанных там мелодий. Удивительно, но вечер действительно Анне понравился. Может быть, из-за прекрасной музыки в прекрасном исполнении, может быть, из-за комментариев Луизы, которые та нашептывала подруге на ушко, стараясь как можно подробнее ввести Анну в курс дел относительно последних сплетен и взаимоотношений представителей великосветского общества. А может быть, потому, что эти несколько часов действительно прошли приятно. Анне нравилось ее платье, после небольшой переделки в духе последних тенденций моды подчеркнувшее достоинства ее стройной фигуры, нравилась музыка, нравились улыбающиеся гости. Даже лимонад и закуски, которые Луиза назвала посредственными, Анне тоже понравились. Во всем этом была какая-то манящая новизна. Много лет назад Анна воспринимала сезон и связанные с ним балы и прочее времяпрепровождение как некую повинность, которую нужно поскорее отбыть – и можно будет вернуться в Верн, к тишине, заполненной мечтами и ожиданиями. Теперь же, воспринимая светскую жизнь непредвзято, с надеждой, что развлечения и общение отвлекут от грустных мыслей, Анна находила ее даже приятной.

– Я ведь говорила, что ты многое упустила, – попеняла Луиза, когда подруга поделилась с нею своими ощущениями. – Подожди, через три дня будет бал у графа Тремейна, тогда ты действительно поймешь, что такое настоящее великосветское событие.

– Буду рада увидеть графа где-нибудь в обстановке, отличной от нашей гостиной. Я начинаю думать, что он – просто предмет мебели этой самой гостиной. Пару раз я даже его не заметила. Он вообще дома-то бывает?

– Изредка, насколько я слышала. В его особняк на сезон прибыло все многочисленное семейство: трое детей, семь внуков… Неудивительно, что он предпочитает вашу гостиную.

– Неудивительно, что матушка предпочитает не принимать его предложения. Она не так уж молода, чтобы вынести всех этих родственничков.

– О, леди Присцилла, конечно, не намерена поступаться ни единой частичкой своего благополучия и удобства.

– Будь уверена.

Глава 10

Спустившись к завтраку на следующее утро, Анна первым делом проверила почту: того письма, что она ждала, не было. Зато были многочисленные карточки от совершенно незнакомых ей мужчин. Кажется, всех их представили ей во время музыкального вечера, но никого из них она не запомнила. Кто все эти люди? И почему они желают продолжить с ней знакомство? Вокруг полно дебютанток, хороших девушек из достойных семей, с богатым приданым… Почему кто-то хочет общаться с ней, а не с ними?

Леди Присцилла спустилась к завтраку, что было удивительно. Видимо, граф Тремейн все же вернулся в родное гнездо, чтобы подготовить грядущий бал.

– Что-нибудь интересное, милая? – поинтересовалась вдовствующая баронесса.

– С десяток карточек от полных незнакомцев. И, как я вижу, еще и букеты принесли. – Анна только что заметила несколько ваз с прелестными цветами.

– О, это Лондон, дорогая. Вся страна съезжается сюда, чтобы уладить матримониальные дела, пообщаться, себя показать и на других посмотреть.

– И эти десять мужчин желают посмотреть на меня поближе?

– Да, милая. – Леди Присцилла пожала плечами. – Ты так не хотела отвлекаться от лорда МакТирнана, что никогда не давала им шанса даже просто приблизиться. Все эти цветы, карточки, просьбы разрешить нанести визит или сопроводить тебя на прогулке в парке – так мужчины стараются привлечь твое внимание, познакомиться поближе, попытаться понять, есть ли у вас общие интересы… Это – обычные отношения мужчин и женщин. Знакомиться, влюбляться, сплетничать, искать пару, жениться.

– Мама, мне двадцать восемь лет. У меня нет денег. Эти мужчины, – Анна помахала в воздухе стопкой карточек, – почему они присылают мне цветы и приглашения?

– Во-первых, ты – новое лицо, незнакомка. А это интригует. А во-вторых… – Леди Присцилла встала из-за стола и протянула дочери руку. – Пойдем со мной, я тебе кое-что покажу.

Анна послушно встала и последовала за матерью в малую гостиную. Леди Присцилла остановилась перед большим зеркалом и жестом пригласила дочь встать рядом.

– Во-вторых, ты красива, а это многого стоит.

Анна посмотрела в зеркало, повинуясь жесту леди Присциллы. Что ж, следует признать, что, сделавшись старше, она стала действительно красавицей. Если в юности Анна мало походила на свою мать, признанную красотку, к ногам которой снопами падали мужчины, то сейчас – сейчас сходство стало явным и неоспоримым. Анна всегда думала, что красота матери досталась только Джексому, ей же – ум и характер отца. Но отражение в зеркале говорило об ином. Конечно, леди Присцилла была брюнеткой, а Анна – блондинкой, однако это оказалось единственным различием. А в остальном – налицо полное семейное сходство: стройный стан, почти нереально тонкая талия, точеные руки и плечи, довольно пышное декольте, нежная кожа (даже леди Присцилла все еще не утратила свежести, что сулило и Анне долгие годы красоты), яркие серые глаза, красиво очерченные рот и подбородок, прямой нос с лишь чуточку вздернутым кончиком, что скорее придавало облику пикантность, чем портило.

– Да, я красива, – согласилась Анна. – Почти как ты.

– Ты гораздо красивее меня, ведь мне уже… за сорок.

– Мама! Мне почти тридцать! И я точно знаю, сколько тебе лет.

– Могу поклясться на Библии, что мне больше сорока, – пожала красивыми плечами леди Присцилла. – И пусть кто-то попробует доказать, что я лгу.

– Мама! – рассмеялась Анна. – Сколько бы тебе ни было лет, ты все равно великолепна. Граф Тремейн это ценит. Кстати, почему ты не соглашаешься выйти за него? Он мне постоянно пишет жалобные письма.

– Ах он негодник, – всплеснула руками леди Присцилла. – И что ты ему отвечаешь?

– А что я могу ответить? – Анна взяла мать под руку и увлекла обратно в столовую, очень хотелось закончить завтрак. – Теперь, когда я вполне поправила благосостояние нашей семьи, у него и козырей-то не осталось.

– О нет, – мечтательно протянула леди Присцилла. – Козыри у него есть, и еще какие!

– Мама! – возмутилась Анна. – Мне вполне хватает ежеутреннего лицезрения вас в столовой. Я же незамужняя девушка, если ты еще помнишь.