Д.В.Ж.Д. 2035 - Степан Тё

      Да и какой фильтр, когда осталось пол рожка?

     Минута жизни? Чуть больше?

     Что ж, неплохое времечко, чтобы умереть. Надеюсь, Богдан добежит до состава.

     - Живи, друг… все живите.

     Рожок опустел. Зачем-то продолжая держать более никчёмный автомат в руках, я остро пожалел, что не вытащил из кармашков на бронежилете нож. Он остался под костюмом химзащиты после схрона. Не знаю как у других, а на моём комплекте химической защите карманов не было. Вот и не вытащил - решил, что всё равно некуда деть. А на АКМ штык-нож сломался давным-давно.

     Так что здравствуй, смерть. Хоть посмотреть ей в глаза. Где этот фонарик? Завести…

     Одинокая белёсая тварь застыла напротив меня, наблюдая за моим движением. Эти были самые страшные три секунды в моей оставшейся жизни. Они растянулись в персональную вечность.

     Мелкие чёрные глаза, привыкшие видеть хорошо в ночи, уставились на меня посланниками «костлявой». Я замер, ощущая, как рвёт и мечет в груди желающее и дальше жить сердце. Если мутант умел улыбаться, то его улыбка была в сотню-другую зубов.

     Ноги напряглись сами, руки с автоматом выставились вперёд ещё до того, как существо прыгнуло. Первый прыжок оказался слишком ожидаемым, я встретил его прикладом в голову монстра, выбивая из грозной улыбки хотя бы часть зубов. Тварь взревела и тут же прыгнула снова. Слишком быстро, чем успевали рефлексы.

     Тварь сбила с ног, голова запрокинулась назад на рюкзак, больно хрустнуло в позвонках, оголяя защищённое лишь спецтканью костюма горло. Руки схватили белёсое тело, и я невольно зажмурился, ожидая развязки, когда челюсти монстра потянулись к горлу.

     * * *

     По рукам рвануло, я непонимающе посмотрел на истекающую кровью тварь в свете фонарика. Теперь она была в нескольких метрах. Приподнялся. Ещё одна тварь чуть в отдалении отлетела, отброшенная пулей снайпер…ши.

     - Свети на них, батя! Свети!!! - донеслось от путей.

     Сердце, почти остановившееся в момент падения, радостно затрепетало. Ноги сами помчали дальше по путям, откуда стреляла Ленка. Подтягивался спешащий на помощь военотряд, оставивший рюкзаки видимо, где-то на рельсах.

     - Круговую!!! К БОЮ!!! - взревел туром Сергеев, приседая на колено перед Ленкой и высвечивая железнодорожные пути. Пули полетели вокруг меня, скашивая мутантов.

     Я добрёл до народа, ощущая, что задыхаюсь. Но не пробежка была тому причиной, а фильтр отработал своё.

     Упал на колени, так и не выпуская из рук верный автомат.

     Богдан склонился надо мной, снимая рюкзак и доставая из него сменный фильтр. Он был в боковом кармашке. Шустро выкрутив отработавший свой ресурс, Богдан произвёл замену.

     Я вдохнул полной грудью, ощущая, как с воздухом приходит в тело силы.

     Майор сунул в руки две обоймы, помог подняться, забрал рюкзак и похлопал по плечу.

     - Молодец, адмирал. Задержал… Отряд! Отступаем полукругом! На рельсах разбиться на две линии! Пусть потопчутся по минам! Не такие они и умные. - Закричал он, отводя нас к перрону.

      Обратная дорога казалась лёгкой. Богдан забрал свой рюкзак. После двух рюкзаков я был пёрышком. Бронник и автомат, словно ничего не весили.

     По итогу лишь я возвращался к составу без собственного рюкзака. Не могу сказать, что горько сожалел. Ребятам пришлось тащить бы нас обоих - тело показало свой предел на сегодня.

      На рельсах мы разбились на две линии.

     Бабах!!!

     Первая улыбка наползла на усталые лица, когда лапа твари зацепила растяжку на перроне. Взрывом раскидало с десяток вопящих тел. Они словно возмущались, что остальная добыча ушла от них и никак не желает признавать за ними право пустить нам кровь.

      Рельсы мелькали перед глазами плохо видимыми, жутко хотелось пить и лишь периодические взрывы за спиной были этаким «глотком воды» для каждого из нас, мучимого жаждой жизни.

      Языки прилипали к нёбам, пот бежал по телам, а отряд всё отступал и отступал, подхватывая по пути оставленные рюкзаки на рельсах. Когда каждый обзавёлся рюкзаком, скорость снова спала. Мне, немного оклемавшемуся на ходу, снова пришлось вспомнить, для чего в руках автомат. Вернувшись в начало своей цепочки, я заменил Ленку.

      - Отряд, нагнать носильщиков! Продолжайте отступление! Мы с майором задержим натиск. - Я кивнул Сергееву, тот кивнул в ответ.

      Снайперша впервые не спорила. И без того придавленная к земле тяжестью рюкзака и винтовки Драгунова, она едва волочила ноги. Руки её тряслись прицел сбился. Какая эффективная стрельба? Одни потери патронов. Да и Артём не рискнёт подступать с автоматчиками к перрону без её прикрытия, если Зверь ещё рядом с составом.

      - По пути оставлять гранаты. Метров через пятьдесят! - Запоздало напомнил Сергеев отряду.

     Его услышала уходящая последней капитанша, кивнула в свете фонаря. Сил кричать нет.

      Всё-таки нет у мутантов мозгов. По крайней мере, таких, как я предполагал. Они шустро набрели на очередную мину, и послышался новый взрыв. Но чёрта с два их это остановит, всё равно спешат по нашим следам.

     Сколько же город наплодил этих существ?

      Автомат прикладом в плечо - цель! - выстрел.

     Белая тварь покатилась по шпалам и затихла. Ноги не сгибаются, присесть не получиться. Точнее, получиться, но вот встать будет проблематично. Сергееву, с рюкзаком, тем более.

      - Выбрось его нахрен, майор.

      - Иди к чёрту, Василь, - хмыкнул Сергеев, - твой унесли. А я свой унесу. Там вещи ребят.

      - Слушать приказ, майор!

      - Громов… - он закашлялся, добавив тише. - Мне может приказывать только генерал. Мы с тобой разного рода войск. Так что иди и не манди.

      Минуты ползут. Наши люди уходят по шпалам всё дальше. Насколько отошли? На триста? Четыреста метров? Мало. Надо держаться… Надо.

     Белёсая орда больше не устремляется вперёд поодиночке. Собираются группами, поджидая чёрную волну, и только тогда бросаются на прорыв. Эффективно. Но взрывы их ничему не учат.

     Должен признаться отбиваться нам всё трудней и трудней.

      - Василь Саныч, - донеслось от майора. Если я отступал по попутке, то он по встречке. Никакого плечом к плечу, как с Богданом, но это заставляет монстров часто идти меж путей, натыкаясь на сюрпризы.

      - Да, майор? - Мой голос хрипит.

      - Хороший ты всё-таки мужик, Громов. Я бы выпил с тобой.

      - Запомни эти слова, Сергеев! Я заставлю тебя повторить их за пиром в столовой! - Хрипло кричу я, отсекая лапы и головы наплывающей толпе автоматными очередями.

      Он гулко рассмеялся. Странно слышать чей-то смех в противогазе, и дождь сглаживает звук. Но какая-то отчаянная улыбка вновь наползает на лицо.

      Слышится взрыв. О, что за музыка для ушей! Твари умирают – это главное.

     Шаг за шагом отступаем. До ближайшей растяжки метров пятьдесят. Придётся кинуть гранату. Откинуть наседающий поток чернокожих.

      Запоздало припоминаю, что рельсы можно повредить, но какие могут быть рельсы, когда в голове уже всё гудит и хочется упасть в обморок от потери сил?

      Взрыв гранаты… Пару очередей из автоматов… Взрыв мины… Взрыв гранаты… Скупая очередь… Кинутая граната… Взрыв растяжки…

     Эти действия уже не требуют участия сознания.

     Сознание заволакивает пеленой.

     Слух в какой-то момент пропадает. Растерянное сознание не сразу находит объяснение. На самом деле всё просто - взрывы растяжек всё ближе. Последняя рванула совсем близко, оглушив взрывной волной.

      Фон в ушах, снова кружится голова, тошнит. Как же всё это надоело. Не хватало только в противогазе блевануть.

     Всё болит, тело ломит, хочется пить, хочется реветь и кричать, хочется пустить себе пулю в лоб.

     Дайте кто-нибудь освобождения от этого тела!

      Темнота. Не видно теперь почти вообще ничего. Где фонарик? Слетел с головы.

      - Сергеев… Сергеев…- хриплю в темноту.

      Гул в голове.

     Помню, какое-то время ещё были видны вспышки автомата, но как давно это было?

     Он что, остался там? А почему я иду? Почему ноги меня ведут к этому чёртовому составу? Я не хочу жить, если он отдал свою жизнь!

     - СЕРГЕЕВ, МАТЬ ТВОЮ! ПОЧЕМУ ТЫ ПОЗВОЛИЛ СЕБЕ УМЕРЕТЬ?! - кричу в темноту, расстреливая последний рожок наугад. Вряд ли хоть одна пуля попала в цель.