Любовь и другие мысленные эксперименты - Софи Уорд

с удовольствием, но только то, что было нужно по работе. Проглядывала все публикации в научных журналах, чтобы быть в курсе новейших разработок. А книги, которыми увлекалась Рейчел, называла отчаянными криками о помощи зрителей, прикованных к стенам платоновской пещеры и вынужденных познавать мир по теням на стене.

— Нам не нужны сказки.

— Каждый раз, когда ты это произносишь, один ангел теряет крылышки, — смеялась Рейчел.

— Ты путаешь христианство с пантомимой, — отвечала Элиза.

Однако Рейчел заметила, что после поездки в Париж на Артуров день рождения она немного сдала позиции. Там, в парке развлечений, произошло кое-что. Рейчел провела рукой по лбу. В тот день Элиза увидела, Рейчел точно это знала. А как можно не верить в фей, если в голове твоей собственной жены живет дух? Ночью, когда Артур уснул, они сидели на балконе над клумбами в виде мышиных ушей и говорили об этом.

— Он сейчас там? — прищурилась Элиза. В морщинках под глазами собралась осыпавшаяся тушь. — Ты его чувствуешь?

— Не так, как ты себе представляешь. Он все время со мной, как нос или язык. Я не ощущаю его чем-то отдельным. Пока не сосредоточусь.

Самого слова они не произносили.

Рейчел перевела взгляд на книгу и нахмурилась.

Ей не удалось разобрать ни единого слова. Закрыв глаза, она отодвинула книгу подальше. Она ведь не пользовалась очками для чтения. «Раньше не пользовалась», — поправила она себя. Разумеется, опухоль постоянно вызывала какие-то изменения. Нарушения равновесия, памяти, вкусовых ощущений. А после радиотерапии симптомы сменились побочными эффектами. От воспоминаний о маске, тошноте и вечной усталости у Рейчел поджались пальцы ног. Но на зрении ее болезнь до сих пор никак не сказывалась.

Рейчел открыла глаза. Книга, верно, была написана на иностранном языке. Отдельные буквы она могла разобрать, но складывались они в какую-то бессмыслицу. Вглядываясь в страницу, она вдруг обнаружила, что края букв набрякли, а чернила стали расползаться по бумаге. Строки потекли, исчезая в складке корешка. Рейчел поскорее захлопнула книгу, чтобы удержать внутри слова, мысли и запечатленную на страницах жизнь. Удержать лежавшую за пределами книги смерть. Нужно ли ей еще что-то понять, прежде чем она переступит порог? Заберет ли она все эти истории с собой вместе со своей собственной? Или нужно оставить их тут, как книгу, которую после прочтет кто-то другой? В виске тихонько пульсировало. Муравей был на месте.

В свой последний приезд к родителям — после выздоровления, но до рецидива — по дороге домой с пляжа Рейчел увидела на обочине дохлую лошадь. Вокруг нее деликатно топтались стервятники, дожидаясь, когда можно будет полакомиться. Когда она снова проезжала мимо днем позже, туша уже была обглодана до костей, океанский бриз трепал оставшиеся на них узкие полоски плоти.

— Тут стоит только поцарапаться, и сразу набежит тьма желающих тебя сожрать, — сказал отец. — Смотри, не ходи босиком.

После того случая она стала иначе думать о своем постояльце. Что, если он вовсе не спровоцировал опухоль, а наоборот, учуял запах разложения и пришел пожрать ее болезнь? Вернувшись, она поделилась своей теорией с Элизой.

— Симбиоз? — спросила та.

— Сама подумай, ведь у нас в организме и без того живет множество всяких существ.

— Это бактерии и клещи, и они микроскопические.

— То есть все упирается в масштаб, — кивнула Рейчел.

— Ну ты и через стены проходить не можешь, потому что все упирается в масштаб.

Это было еще до того, как Элиза в парке заглянула ей в глаза и увидела муравья.

— Не все, что с нами случается, можно после воспроизвести в лаборатории. — Рейчел забросила в рот горсть витаминов и проглотила их, не запивая. — Существует ведь автономия воли. И чудеса.

— Правда? — спросила Элиза и отвернулась.

Когда рак вернулся, она не стала напоминать Рейчел о ее теории, за что та была ей благодарна. И все же Рейчел не отпускала мысль, что муравей каким-то образом старается ей помочь. Может потому, что его появление так тесно переплелось у нее в голове с рождением Артура, одно от другого было уже не отделить.

Рейчел села в ванне, прижала книгу коленями к груди и обхватила их руками. Однажды ночью муравей заполз ей в глаз и изменил ее жизнь навсегда. Первые изменения коснулись Элизы — Рейчел любила ее уже несколько лет, однако та сближалась с ней очень осторожно, мелкими шажочками, и порой сдавала назад. Но с появлением муравья Элиза стала важнейшей частью ее жизни, хотя к тому времени Рейчел уже не смела на это надеяться. Взяла инициативу в свои руки, купила тест на овуляцию и напомнила о разговоре, который состоялся у них с Хэлом несколько месяцев назад. Благодаря поддержке Элизы Рейчел решилась на внутриматочную инсеминацию и со второй попытки забеременела. А потом появился Артур.

В виске перестало пульсировать. Держа книгу в одной руке, другой Рейчел отвернула горячий кран, дождалась, пока согреется, а затем выпустила вентиль и снова взглянула на рассыпавшуюся страницу. Чернила оказались на месте, и слова вполне можно было разобрать. Рейчел сделала глубокий вдох. Праздник продолжается. Она легла, опять погрузив голову в водяной кокон.

Элиза твердила, что муравей проникнуть в мозг через глаз не может, и вскоре они перестали об этом говорить. Рейчел понимала: Элиза не хочет это обсуждать, поскольку не верит в невозможное, но она-то знала, что оно происходит каждый день. Взять хотя бы их с Элизой знакомство. Стоял вечер пятницы, цветочный магазин уже закрылся, в холодильнике остались только композиции для завтрашней свадьбы. Она задержалась на работе, потому что утром опоздала и не хотела, чтобы ей засчитали меньше часов, а Элиза обернулась, увидела ее за стеклянной дверцей холодильника и спросила, не продаст ли она ей всего один свадебный букетик, чтобы украсить стол ее друга Хэла в его день рождения. Рейчел подумала, что один-то можно, не страшно, только нужно будет завтра пораньше сгонять на рынок за цветами и собрать недостающий букет. И почему-то произнесла это вслух. А Элиза спросила: «На какой рынок?»

И все это случилось только для того, чтобы на следующей неделе Рейчел и Элиза отправились на рынок вместе, а потом зашли выпить кофе, и завтрак плавно перешел в совместный обед. Каждый раз, вспоминая, сколько звезд должно было сойтись, чтобы они с Элизой оказались вместе, Рейчел убеждалась: невозможное возможно. Чудеса происходят даже в подсобке самого обыкновенного цветочного магазина в Далстоне.

Она не докучала Элизе разговорами о муравье. Сходила к врачу, прошла лечение и дала подруге понять, как рада, что та наконец решилась на ребенка. Ей только