The Мечты. Минор для мажора - Марина Светлая

Но часто с тоской вспоминал первый год их знакомства, когда в сексе они оба были одинаково активны. А медовый месяц после свадьбы получился и впрямь медовым – из кровати не вылезали. И еще он оказался у нее первым, и это здорово его тешило. Она была только его! И до него никто и ни разу! Сам-то Димон, так уж вышло, достояние общественное, но тогда даже практически не смотрел на других, так ему было в кайф с Юлькой.

А потом она зачем-то забеременела через полгода после регистрации брака, и к этому Ярославцев морально даже не готовился. Как и ко всему, что творилось во время беременности и после родов. Поначалу, когда она сказала, поныл ей недельку, мол, давай не спешить, давай поживем пока сами, но разве ж ее убедишь, когда она что-то уже решила? Пришлось рукой махнуть, хотя о детях даже не задумывался.

Так у них появился Андрюха. И так у них надолго, очень надолго исчез секс.

А он живой человек все-таки.

Сейчас этот живой человек, неспешно отхлебывая из чашки кофе, думал, что делать. Бежать мириться было как-то несколько ниже его достоинства, но, похоже, выхода не оставалось. Еще не хватало, чтобы она сестре нажаловалась. Та скажет Роману Романовичу. И фиг его, какая цепочка может выстроиться, что дойдет до Богдана, а его реакции давно уже для Ярославцева непредсказуемы. Собственно, пути их разошлись еще в одиннадцатом классе, когда Богдан пропал – кадрил девчонку из другой школы.

Путем простых арифметических расчетов Димон сопоставил периоды и сообразил, что, скорее всего, кадрил Моджеевский Юльку. Других предположений быть не могло. Да она и сама косвенно подтвердила. И от мысли, что теперь живет с бабой, за которой когда-то бегал мальчишкой его лучший друг, трахает ее и может пожурить за дерьмовую кашу, испытывал некоторое удовлетворение. Причем неслабое. Стало быть, первый парень на деревне так Юлю и не дожал. А ему удалось. Самому себе признаться можно – Бодино первенство во всем в свое время спровоцировало выработку немалого количества желчи в его организме.

А нынче о своем организме Ярославцев заботился с чрезвычайной тщательностью. Ведь любые проблемы в нем в конечном счете на роже отразятся, а рожа – это тоже его рабочий инструмент.

Потому, закончив пить так неудачно начатый кофе, Дима пошел собираться на работу. А потом, уже одетым, сунулся в детскую, где Юля щекотала мелкому пяточки, пытаясь его разбудить. Она сидела на краю кроватки, улыбалась и что-то ласково приговаривала, а он думал, что все же, наверное, зря наорал на нее спозаранку. Что-то в ней было... такое... Воспитание, манеры, поворот головы... глазища... показывать ее в обществе не стыдно, выглядела она дорого, когда старалась, хотя нравились ему бабы посочнее и потемпераментнее. Но что-то в ней все-таки было.

- И в кого он такая сова? – как ни в чем не бывало, выдал Димон, подойдя к ним.

- Не в нас, - пожала Юля плечами и подняла голову. Улыбка с губ не стерлась, но сделалась застывшей. Ну да. Воспитание. Не позволит себе демонстрировать при сыне свои обидки. Но и Ярославцева в данном случае более чем устраивала такая ее линия поведения. Не так взрывоопасно.

- Поехали на выходных в аквапарк в Береговое? – предложил он.

- В субботу у меня верховая езда.

- А в воскресенье я не смогу, надо сгонять в столицу по работе, решить кое-какие кадровые вопросы. Меня и в понедельник не будет. Но во вторник вернусь.

- Вот и договорились...

- Ага. Ты же не злишься?

- Конечно, не злюсь. Сама виновата. Ты на работу опоздаешь.

И совсем было непонятно по ее тону, то ли она его выпроваживает, то ли это просто дежурная реплика.

Она подняла лицо и посмотрела на мужа. Муж же удовлетворенно кивнул. И посчитал свою миссию по установлению мира и порядка в семье выполненной на все сто процентов. Потому он наклонился, смачно поцеловал Юльку в губы, взлохматил голову все еще сонному Андрюшке и со словами: «До вечера, чемпион!» - свалил сначала из комнаты. А потом и из дома. Чтобы еще до начала рабочего дня ввалиться в приемную, потом в свой кабинет и засесть за работу.

Работы было валом. Валом было работы. Потому как никакой уверенности в завтрашнем дне он по-прежнему не испытывал. Нужно закрепиться. Удержаться. Сделаться незаменимым. Говорят, незаменимых нет, и, возможно, в этом есть резон. В конце концов, Богдан успешно заместил отца в его кресле. Но Ярославцеву кровь из носа надо было остаться на этом стуле, потому что он понимал – сейчас к нему только присматриваются. Моджеевский и присматривается. И ждет результата. А значит, надо дать ему этот результат в самые краткие сроки. Показать на что способен. Заставить относиться к себе, как к равному, а не как работодатель к подчиненному. А если повезет, то и былую дружбу возродить. Именно дружбу. Чтобы всегда иметь возможность прикрываться его именем, и чтобы никакие Алинки, которые успели залезть Моджеевскому в трусы, были не страшны.

Ярославцев готов был и ночевать на работе – было бы с кем ночевать. Команду еще следовало сколотить. Этим и занимался.

- Лида, позвони в «Соль Мёньер» и закажи мне завтрак, - рявкнул Димон вместо «здравствуйте», едва его помощница показалась в приемной. – Белковый омлет с пак-чой и авокадо и скрамбл с брокколи.

- Кофе сейчас, Дмитрий Эдуардович?

- Нет, когда привезут еду, черный и без сахара. И отправь кого-нибудь за шоколадом. Но ты помнишь, 85-90 процентов.

- Сейчас все оформим, Дмитрий Эдуардович.

И с этими словами Лидок зашуршала. К слову ей было сильно за сорок, она досталась Димону в наследство от предыдущего директора, и ее он держал при себе – оказалась толковой. Даже должность переименовал с секретаря на помощника руководителя и накинул зарплаты, когда стало ясно, что приличную часть работы она способна выполнять самостоятельно. И это касалось не только завтраков, но и, например, сведения самых разнообразных таблиц, аналитических данных и отчетности отделов в единое целое. Но вот Лидией Петровной называть так и не научился, впрочем, она, вроде бы, и не обижалась.

Завтрак привезли к десяти. К этому времени они с Лидой успели переделать несколько неотложных дел. На обед была назначена еще одна встреча – единственная на сегодня. Но полагать, что день не принесет сюрпризов, было ошибочно и самонадеянно. Потому что стоило Дмитрию Эдуардовичу отправить в рот кусок омлета, как