Запоздалое счастье - Шэрилин Лэнг

Она никогда не смогла бы доверять ему. А как можно любить без доверия? Любовь обречена, если его нет. Их союз завершился бы вселенской катастрофой.

Вероятно, он и не любил ее по-настоящему. Она ему нравилась — сомнений здесь не было, ему доставляла удовольствие ее сексуальность. Но это было только бледной тенью тех чувств, которые испытывала к нему сама Элизабет.

Нет, ничего бы не получилось, в этом Элизабет была убеждена. Уйдя от него именно сейчас, она избежала многих проблем и разочарований, которые сулило ей будущее с ним.

Однако ворочаясь с боку на бок всю ночь, измученная бессонницей, Элизабет боялась признаться, что снова лишила себя счастья и спокойствия, получив взамен уже знакомую ей пустоту одиночества.

— Выглядишь просто великолепно. Как я рада видеть тебя снова. — Элизабет вышла из-за стола навстречу Кэти, чтобы обнять ее. — Ты действительно молодец. Как чувствуешь себя?

— На пути к выздоровлению и в восторге, что вернулась в офис, — весело ответила секретарша. — У тебя тоже прекрасный вид. И новая прическа.

Элизабет рассмеялась.

— Как тебе, нравится? — Она тряхнула своей аккуратной челкой, с которой чувствовала себя гораздо свободнее и современней. — Я решила, надо сменить стиль.

— По-моему, просто потрясающе, — одобрительно кивнула Кэти. — Откровенно говоря, эта прическа идет тебе гораздо больше, чем старая. Теперь ты вроде больше похожа на себя.

Элизабет считала точно так же. Ее модная новая челка делала ее более естественной.

— Ну, а что у нас сегодня в программе? — Кэти взглянула в свои деловые записи, открыла блокнот и начала его изучать. — Есть что-нибудь срочное, чем мне надо немедленно заняться?

— Пожалуй, нет. Ничего не горит, — сказала Элизабет. — Все идет неплохо. Разумеется, еще остаются проблемы отеля по Сент-Кристоферу, хотя все вроде заладилось, работа над проектом идет как по маслу.

Больше всего Элизабет в душе радовалась тому, что все обстояло именно так, и ей не было нужды пока обращаться к Филиппу. В свое время она, как обещала, обязательно передаст ему чертежи, но сейчас у нее не было моральных сил просто смотреть ему в лицо.

Она уже дала указание своему юристу перестать собирать компромат на Филиппа. Это потеряло всякий смысл. Кроме того, она больше не была уверена, как раньше, что он обманул отца. Элизабет убедилась — Филипп был бы строг и придирчив с любым своим партнером.

— Ладно, теперь я разберусь с письмами у себя на столе. — Направившись к себе, Кэти на пороге остановилась. — Как насчет чашки горячего кофейку?

Элизабет улыбнулась в ответ:

— Чудесно, спасибо.

Секретарша вышла, Элизабет возвратилась на свое рабочее место. Теперь, раз уж Кэти вернулась после больницы, все должно войти наконец в свою колею.

Она была недовольна собой, все ее раздражало. Несмотря на попытки перестать думать о Филиппе, не могла избавиться от этого. Филипп будто захватил участок ее мозга, поселился там, начал распоряжаться как хозяин и отказался съехать. Иногда она была почти уверена, что сойдет с ума.

Прошло уже больше недели с тех пор, как Элизабет оставила Филиппу свою записку. Он молчал. Ни звонка. Ни звука. Значит, принял ее решение без малейшего протеста.

А ведь мог легко связаться с ней, ибо по — прежнему был в Лондоне. Абсолютно точно, что в Италию он не уехал: когда ее архитектор направил ему копию исправленных чертежей, Филипп одобрил их почти сразу же.

Так чего она хнычет? Получила — чего хотела: роман кончен и никаких последствий. Шанс начать новую жизнь, быть оставленной в покое, забыть все и устремиться вперед.

Элизабет склонилась над бумагами, но думала все равно не о них. Она старательно убеждала себя — скоро ее сердце поймет то, что она просчитала головой, и успокоится.

Элизабет вылезла из такси прямо под струи дождя — угораздило же ее потерять зонтик. Пока доберешься до дома, промокнешь до костей.

Она попросила водителя высадить ее у магазинчика на углу улицы, где жила, чтобы купить кофе и молоко. Весь день Элизабет крутилась как белка в колесе, носясь по всему Лондону, чтобы поспеть на многочисленные встречи, и вот теперь приходится запасаться продуктами, не сидеть же голодной у телевизора.

Наверное, из-за погоды в магазине почти никого не было. Элизабет купила все, что нужно, и пулей вылетела наружу. Затем она заскочила в соседнюю лавочку и схватила вечернюю газету. Пригодится дома посмотреть программу телевидения, а пока сослужит добрую службу — как-никак прикроет волосы от дождя.

Подбежав к входной двери, озябшая и промокшая, Элизабет шарила в сумочке в поисках ключей.

— Давно пора! Где ты была, черт побери?

Голос, внезапно прозвучавший за ее спиной, насмерть напугал ее.

— Филипп! — еле выдохнула она. — Что ты здесь делаешь?

— Жду тебя. Пожалуйста, поторопись, а то мы окончательно вымокнем.

Как и она, Филипп был без зонта, хотя вовсе не напоминал мокрую курицу. Несмотря на охвативший ее ужас, Элизабет все-таки отметила это.

— Ты, как всегда, без приглашения?!

— Ладно тебе, Лизи, в такую погоду и собаку в дом пустят.

Говоря так, он усмехнулся, но Элизабет удалось перехватить его взгляд — мрачный и напряженный. Зачем он здесь? Что ждет ее на этот раз? Скоро она это узнает. Филипп распахнул дверь, взял ее за руку и почти силком затащил внутрь. Через минуту они оба стояли в холле.

— На твоем месте я прежде всего снял бы мокрые тряпки, — сказал Филипп.

— Не надо указывать, что я должна делать в собственном доме! — резко возразила Элизабет. — Ты не имеешь права врываться сюда. Ни малейшего права! Почему бы тебе быстренько не сказать мне, зачем явился?

— Не волнуйся, скажу, но не собираюсь уходить прямо сейчас. — Его темно-синие глаза опять помрачнели, линии рта стали жестче.

Она сбросила мокрый плащ, как следует встряхнула его, взяла деревянную вешалку из шкафа и повесила его сушиться на открытую дверцу. Потом схватила сумочку и покупки и направилась в кухню.

— Я поставлю кофе.

— Отлично, — услышала она голос Филиппа. — Не забудь сделать мне без молока и покрепче.

Подойдя к столу, Элизабет швырнула в ведерко промокшую газету, достала только что купленную банку и включила кофеварку. Пока кухня наполнялась уютным ароматом, Элизабет вытерла мокрые волосы полотенцем и с облегчением убедилась, что Филипп не собирается следовать за ней. Ей нужно хотя бы пару минут, чтобы собраться с мыслями.

Элизабет прекрасно знала, зачем он явился, хотя прошло уже немало времени. Он пришел требовать объяснений. Все дело в той записке, которую она оставила ему две недели назад. Сейчас она должна придерживаться каждого слова, содержащегося в ней, как бы лживы и пусты они ни были. Неважно, если там все неправда, важно лишь то, что ложь нужна ей.