Тадж-Махал. Роман о бессмертной любви - Индира Макдауэлл

Но Хуррам остановил ее:

– Сначала я признаюсь: я принц Хуррам…

– Я знаю. А я…

Договорить не успела, потому что ее резко рванули назад, одновременно закрывая рот. И сделал это… ее собственный отец Асаф-Хан!

– Ваше высочество, падишах велел привести вас во дворец.

– Асаф-Хан, отпустите девушку, я пойду с вами. Не троньте Арджуманд, я вам приказываю!

Их плотной стеной обступили ахади – вооруженная охрана из дворца. Все благоразумные посетители рынка немедленно исчезли, остались только глупые мальчишки, едва ли понимавшие по-персидски.

Асаф-Хан покачал головой:

– Не думаю, ваше высочество, что вы можете мне приказывать в этом случае, ведь это моя дочь Арджуманд.

– Что?!

Арджуманд стояла опустив голову, слезы капали на простенькое сари и в пыль под ногами. Только теперь принц заметил, что руки девушки слишком ухоженны, ее кожа нежна и вовсе не черна от солнца, и пахло от нее не как от простолюдинки.

– Ты обманула меня…

– Я хотела сказать сейчас…

Она не успела больше ничего договорить, отец остановил знаком и предложил:

– Поспешим во дворец.

Девушка надвинула пониже верхний край сари – анчал – и вся съежилась. Они шли рядом и врозь, первые минуты Хуррам горел от возмущения, но потом ему стало жаль Арджуманд. Он ведь тоже не сразу признался, что принц… Но он мужчина, а как могла позволить себе девушка из такой семьи ходить по рынку с открытым лицом?! Заговорить с незнакомцем, да еще и не раз?!

Стоило подумать об этом, как его захлестывало возмущение. Внучка Гияз-Бека опозорила себя навсегда, ей нет прощения и нет больше жизни при дворе. Кто теперь возьмет замуж такую?! И тут же признавался, что взял бы. Если бы смог.

У Хуррама даже мелькнула мысль попросить Асаф-Хана никому не говорить о произошедшем и позволить ему жениться на Арджуманд, тогда тайна будет скрыта.

– Асаф-Хан?

– Слушаю вас, ваше высочество.

Хуррам вздохнул:

– Это я виноват в том, что ваша дочь оказалась на рынке.

– Как это?

– Я просил ее прийти.

Ничего более нелепого сказать было нельзя. Как мог принц просить девушку прийти на рынок Агры? Хуррам понимал, что говорит глупости, но придумать что-то путное не получалось.

– Да, я познакомился с Арджуманд на мина-базаре и попросил ее прийти сюда.

Девушка, услышав такое, бросила недоумевающий взгляд на принца, тот сделал вид, что не замечает.

Асаф-Хан покачал головой:

– Моя дочь не была на мина-базаре, ваше высочество.

– Все равно, это я виноват.

– Ваше высочество, вина за такой поступок может лежать только на девушке. Пусть падишах сам определит меру ее наказания.

– Не стоит вести Арджуманд к падишаху, я поговорю с ним сам.

Видно, об этом подумал и отец, он отправил дочь в сопровождении нескольких воинов в свой дом, чтобы не появлялась в зенане, а сам пошел с принцем в покои падишаха.

Сати не находила себе места, ожидая возвращения Арджуманд. Она словно предчувствовала, что что-то случится.

Когда маленькая служанка вернулась без своей госпожи, у Сати даже перехватило дыхание:

– Что случилось?!

Девочка поняла не все, но из того, что она сказала, выходило, что Арджуманд выследил собственный отец, но не убил на месте, а отправил прочь и сам ушел с принцем во дворец.

– А Арджуманд куда отправили?!

– В дом ее отца.

– Ты уверена?

– Да. Кажется, принц за нее заступался. Ой, что теперь будет?

Сати решительно тряхнула служанку:

– Если ты кому-то хоть слово скажешь о произошедшем, я тебя не просто убью, а сделаю это сто раз подряд. Поняла?

Служанка перепуганно закивала.

– Сиди здесь и никуда не выходи. Если спросят, где мы с Арджуманд, отвечай, что в доме Асаф-Хана.

Сати торопилась, как могла. От дворца до дома Асаф-Хана недалеко, но бежать нельзя, иначе переполошится весь зенан. Напротив, она даже дважды останавливалась, чтобы перекинуться парой слов с обитательницами гарема, начавшими просыпаться.

В дом Асаф-Хана ее пустили. Хозяин не давал распоряжения не пропускать служанку Арджуманд Бегум.

Подругу Сати застала в слезах. Пересказав произошедшее, Арджуманд жалела только об одном – что не успела сама признаться во всем принцу.

Они едва успели поговорить, как раздался шум, в доме явно начался настоящий переполох.

– Что это? – испугалась Арджуманд. – Сати, беги, не смотри на меня, беги. Ты ни в чем не виновата, я все сама.

– Ну, уж нет! Это я придумала идти на рынок, мне и отвечать!

Доспорить подруги не успели, в комнату, пятясь, вошла тетушка Хамида, а за ней… королева Рукия. Девушки вскочили на ноги, складывая ладони в приветствии и кланяясь. Перед ними была самая могущественная женщина империи.

Рукия оглядела Арджуманд и сделала знак остальным, чтобы вышли вон:

– И не подслушивать!

Сати, несмотря на повеление королевы, осталась подле Арджуманд. Рукия нахмурила брови, она не терпела неподчинения. Но Сати это не испугало, напротив, придало решимости.

– Это я виновата!

Теперь бровь королевы чуть приподнялась:

– В чем?

– Во всем. Это я придумала идти на рынок за чем-нибудь для мина-базара. А Арджуманд только купила книгу.

Арджуманд решительно отодвинула подружку в сторону:

– Не надо за меня заступаться. Я не должна была идти, а потом лгать принцу. Я сама виновата.

– Хорошо, сейчас все расскажете. Только сначала распорядись, чтобы принесли лед, – не глядя, приказала она Сати. – Терпеть не могу заплаканные глаза.

Служанка закивала и выбежала прочь.

Снаружи к ней бросилась тетушка Хамида:

– Что?

– Лед! – коротко приказала Сати.

В женской половине дома поднялся переполох.

Глава 5

Я не зря не позволила Эдварду поспать лишний часок – информация, выуженная на просторах Интернета, того стоила.

В статье индийского журналиста Кирана Шандара сообщалось, что известный болливудский продюсер Хамид Сатри, затеявший съемки «фильма столетия» под названием «Тадж-Махал», но потом от этих съемок устранившийся, этой ночью зверски убит на территории комплекса Тадж-Махал!

Полночь в Агре – это шесть вечера в Лондоне. К моменту, когда статья попалась мне на глаза, в Индии давно наступил день.

Убийство, по словам Шандара, похоже на ритуальное – Хамиду Сатри вырезали сердце! Даже меня, видавшую многое, передернуло. Что за ужас – в XXI веке в цивилизованной стране известного человека зарезали как жертвенное животное!

Статья производила странное впечатление, одновременно вызывала доверие и коробила жестокостью. Оставалось понять, не было ли это попыткой заработать дивиденды на трагедии, разыгравшейся в Букингемском дворце. Вдруг статья всего лишь журналистская утка? Тогда она верх цинизма, а Киран Шандар преступник.