На этом берегу - Л. Астахова

— Ах вот оно что. — Уклончиво пробормотал альв. — Слуги герцога могут неправильно понять наше присутствие на празднике, а мне не хотелось бы, чтоб у вас из-за этого были неприятности. Как говорили во времена моей юности "Один чужак — гость, два чужака — уже нашествие". Хорошего вам дня, отец Такер.

Спорить со священником было бессмысленно, и друзья поспешили ретироваться. Сделали они это деликатно и словно растворились в теплом воздухе. Вот, кажется, стояли рядышком, а глядишь, уже идут далеко, сгибаясь под тяжестью мешков.

— Он все же лучше, чем тот священник, что был у Ариверста в крепости. — Честно признался Гилд. — Тот был необычайно лжив и очень жаден до денег. Не пойму, почему герцог не выгнал его. Может быть, опасался обвинений в свой адрес, думал, вдруг кто-то дознается, что и в нем есть наша кровь.

— Эти места слишком глухие, — со знанием дела заметил Риан, — здесь приживаются только те, кто действительно верит, что сей мир еще можно изменить, скрягам здесь делать нечего. Такер служит в деревне уже много лет, люди любят его.

Гилд презрительно хмыкнул.

— Если он любим прихожанами и благочестив, что же его паства так косо смотрит на нас? Между прочим, их учение гласит, что перед богом все равны, а о наших грехах судить не людям.

Риан невесело рассмеялся.

— Разве ты хоть раз встречал, чтоб люди переложили такое ответственное дело, как суд, на плечи божьи. Судят, судили, и будут судить всех, кто хоть чем-то отличается и не похож на них самих, как в достоинствах, так и в пороках. Похоже, это заложено в самой их природе.

На том разговор о людской церкви был закончен.

В огороде возле крошечной избушки на самом отшибе деревни копалась молодая женщина. Золотистые блики играли в её рыжеватых вьющихся волосах, заплетенных в тугую косу, а выбивающиеся из прически прядочки словно нимб окружали веселое загорелое личико. Она обернулась на оклик и радостно помахала рукой.

— Доброго дня тебе, Лита!

— Риан!

Она поспешно вытерла о фартук перепачканные землей руки и в припрыжку побежала на встречу. Грубая клетчатая юбка была подобрана до колен, обнажая стройные ноги, обутые в деревянные сабо, рубашка сползла с округлого плеча, веревочка с крестиком уходила в ложбинку между грудями. Лита выглядела очень соблазнительно для любого мужского взгляда.

— Я рада тебя видеть. Как зимовалось? Ой, а кто это с тобой? Тоже альв? — вопросы сыпались из женщины как горох в прореху мешка.

— Это мой друг — звать его Гилд. — представил Риан своего сородича.

— Здравствуйте! — церемонно выдавила Лита и неловко поклонилась, разрумянившись как маков цвет от одного взгляда на нового альва.

— Здравствуйте… — Гилд тоже смутился.

Он вообще не привык видеть женщин, а тем более так близко. Лита показалась ему очень симпатичной. От нее пахло воздухом и травой, и еще чем-то нежным, почти неуловимым.

— А как ты перезимовала? Не болела?

— Господь миловал, все в порядке. Зима была лютая, я часто думала, как ты там, в диком лесу, совсем один. А у тебя, оказывается, была компания.

Риан не стал уточнять, когда он познакомился с Гилдом. Так, на всякий случай.

— Заходите, я вас угощу кашей, — пригласила Лита.

Лезть в её темную конуру не хотелось ни Риану, ни Гилду. Как и все деревенские жители, она делила свое обиталище с козой и её приплодом, и там даже вдвоем было крайне тесно.

— Спасибо, мы уже ели. Можно будет у тебя оставить один мешок с мукой?

— Отчего же нет? — удивилась женщина. — Оставляй. Вот и будет повод появиться еще разок.

Лита простодушно рассмеялась своей задумке.

— Тогда хоть молочка свежего испейте. У моей Илки молоко самое вкусное.

— Не откажемся.

Гилд стоял чуть в стороне, не решаясь подойти ближе. Мимолетные взгляды, которые бросала на него Лита, заставляли альва краснеть. В них сквозило любопытство, проницательность деревенской женщины и что-то еще, чего Гилд не мог понять. Обычно мысли людей были ему открыты, он без труда читал в их сердцах и порой делал над собой усилие, чтобы не видеть того, что становилось явным. Лита казалась ему бесхитростной и простой, но чего-то в ее эмоциях он понять все же не мог.

Меж тем женщина вынесла им молоко в двух грубых глиняных кружках. Оно действительно было вкусным, и угощение это было тем более ценно, что у Литиной козы, Илки, сейчас были козлята, а это значило, что лишнего молока почти нет. Гилд с наслаждением пил волшебный напиток, нечасто ему случалось пить свежее молоко. Запрокинув голову, он не хотел потерять ни капли, однако последним глотком альв чуть не поперхнулся. Лита смотрела на мужчин в упор, со странным, загадочным выражением на круглом, курносом личике.

— Спасибо! — почти хором поблагодарили они, передавая женщине кружки.

Она улыбнулась в ответ.

— А у нас для тебя тоже подарок есть. — Заметил Риан, и достал из мешка только что купленные сережки.

— Это мне!?! — Лита взвизгнула и всплеснула руками. — Неужели! Красота-то какая! Ой, спасибо!

Приподнявшись на цыпочки, она лихо чмокнула альва во впалую щеку, и хотела было сделать тоже самое в отношении Гилда, но засмущалась, опустила благодарно голову и только осторожно коснулась его плеча. Весь её вид говорил, что она очень хотела бы поцеловать красивого парня, но так и не решилась. Вдруг он что подумает.

Риан заговорил с хозяйкой о деревенской жизни, расспрашивая ее о начале гонений на альвов, спрашивая, о чем судачат в округе. Пока старые знакомые, альв и человек, говорили между собой, Гилд нагнулся и стал играть с козленком, выскочившим из избы на свежий воздух. Мягкий, пушистый комочек на ножках очень нравился ему, он гладил теплую мордочку, пытаясь не думать, какая судьба ждет милое существо. Почему мир людей устроен так?

Скосив глаза, женщина посмотрела на альва. Просто поразительно, о них говорят, что нелюди очень жестоки. Что же ждет их народ, какова их судьба?

Лита понизила голос и осторожно спросила:

— Откуда он — этот твой Гилд?

— Это уже не имеет значения, — ответил тот. — Нас так мало, какая разница.

— И то верно. Теперь я за тебя спокойна, не одичаешь в чащобе. — Усмехнулась травница. — Смотри, ты мне обещал трав набрать.

— Конечно, не переживай, — заверил её Риан. — Все, как уговорено.

Поставив в сенях у Литы мешок с мукой и тепло попрощавшись с хозяйкой, альвы тронулись в путь. Вначале у Риана возникла идея нести оставшийся мешок по очереди, но после первых шагов, они отвергли ее и взялись за края мешка с двух концов. Такое движение волей-неволей располагало к длинному разговору, и начался он, конечно же, с обсуждения Литы. Хоть и не были альвы, по мнению многих, людьми, но мужчинами были, и обойти стороной эту тему они не смогли.