Девочка-беда, или Как стать хорошей женщиной - Диана Чемберлен

– Я вернулся в колледж, но поменял специализацию на искусство, хотя, если честно, так и не закончил курс. Зато занялся резьбой по слоновой кости. Я – резчик по кости. Могу работать и с другими материалами.

Она нахмурила брови, пытаясь вспомнить некоторые изделия из слоновой кости, которые видела: очертания высоких парусников, вытравленных черным цветом по китовой кости.

– Это то, чем ты зарабатываешь себе на жизнь?

Он засмеялся над тем, каким тоном она это спросила.

– Фактически да, – сказал он. – Я не купаюсь в роскоши, но мне нравится то, что я делаю. В основном я работаю по заказам. А как насчет тебя?

– Я занимаюсь витражами. И работаю полдня помощником ветеринара у отца в ветлечебнице.

– Разве твоя мать не занималась витражами?

– Да.

– Яблоко от яблони недалеко падает, а?

Эта мысль вызвала у нее раздражение.

– Не совсем.

– Я также преподаю рисование в школе для взрослых недалеко отсюда, – продолжил он. – Это на удивление прибыльное дело.

– Ты женат? – Она до сих пор не задумывалась о том, как сегодняшняя новость могла бы повлиять на его отношения с кем-либо.

– Нет. Но я жил с женщиной несколько лет. Она – серебряных дел мастер и делает работу серебром на некоторых моих изделиях. Мы разошлись год назад, но остались друзьями. А как ты поживаешь?

– Я тоже не замужем, – сказала она. – И хотя я счастлива в этом статусе, тем не менее воспитание чужого ребенка при таком семейном положении – чрезвычайно трудное дело.

– Да, не спорю. – Он помолчал, и она прямо почувствовала, что он обдумывает следующий этап в этом разговоре.

– Так вот, смотри, Лейс, – сказал Бобби. – У меня не очень-то много денег, но если девочка действительно моя…

– Она – твоя.

– Если она – моя, – повторил он снова, – я помогу тебе. Могу я ее увидеть?

– Я думаю, что сначала мне надо поговорить с ней об этом. Я действительно не знаю, как лучше поступить. Если она захочет познакомиться с тобой и ты не будешь против, тогда я позвоню тебе и мы сможем наметить, что делать дальше.

– Хорошо, – согласился он.

– Я поговорю с ней завтра, – сказала Лейси. – То есть если она будет в подходящем настроении.

– Похоже, тебе не стоит рассчитывать на что-то другое.

Лейси засмеялась:

– Ты прав. И спасибо за… за то, что с тобой было не трудно говорить об этом.

– Ты ведь не высокого мнения обо мне, правда? – замялся он.

Теперь была ее очередь быть тактичной.

– Я не знаю, что и думать, Бобби.

– Правильно.

– Я позвоню после того, как поговорю с ней.

– Ладно. Лейси?

– Да?

– Я сожалею, если я как-то обидел тебя в юности.

Она отключила телефон и, к своему удивлению, начала плакать.

Глава 18

Еще долгое время после разговора с Лейси Бобби сидел, держа телефон на коленях, и с какой-то тупой отрешенностью, охватившей его, снова и снова проигрывал в голове разговор. Он протянул руку за пачкой сигарет «Мальборо», лежащей на широком рабочем столе, и вытряхнул одну из сигарет себе в руку. Зажег ее, глубоко вдохнул и выпустил дым изо рта медленной длинной струей.

Лейси О’Нил. Он вспомнил, как тем летом она отрезала свои красивые, немного непослушные рыжие волосы. Обстригла их почти под корень, оставив коротенькие отростки, и выкрасилась в черный как смоль цвет. Но всякий раз, глядя на нее с этой короткой темной шевелюрой, он в уме дорисовывал рыжие волосы. Настолько эти длинные волосы шли ей. Бобби не мешало бы спросить, как она выглядит сейчас. Носит ли она длинные волосы или все еще пытается примерить иной образ с помощью краски и ножниц?

А Джессика Диллард… Очень юная. Изящная, соблазнительная блондинка. Как легко можно соблазнить семнадцатилетнего парня. Хотя он всегда считал Лейси интересной, а ее большие голубые глаза и глубокие ямочки на щеках казались ему более утонченными, чем самоуверенный вид Джессики, тем не менее молчаливая хрупкость Лейси отпугнула его. Он лишь однажды занимался с ней любовью, если только можно назвать любовью лишение девушки девственности на пляже. Ей было больно, это он помнил. Она завизжала от боли, и он остановился, но Лейси велела ему продолжать. Он знал, что она не испытывала никакого удовольствия, что просто хотела, чтобы он сделал это, а Бобби слишком далеко зашел, чтобы останавливаться. Он закончил то, что начал, и на следующий же день занялся ее лучшей подружкой, которая ничего на свете не боялась, не визжала, которая так и льнула к нему всем телом, разбросав светлые волосы по песку. Джессика была как животное, податливая под его руками и телом. Они занимались сексом всеми возможными способами. Почти всегда с презервативом, но иногда без. Что за чертовой задницей он был.

Иногда вы оглядываетесь назад на того человека, каким вы когда-то были, и вас тошнит. Бобби так сильно старался спрятаться от прошлого, но время от времени откуда ни возьмись всплывало напоминание, которое невозможно было стряхнуть. Вроде звонка Лейси. Вроде ребенка, который, как она сказала, был от него.

Со вздохом он положил телефонную трубку на место, а затем достал кусок мамонтовой кости, над которой работал до того, как раздался звонок. Кусок древней кости, чистый, гладкий, не совсем белый, станет пряжкой на поясе и будет украшен цветным портретом трех любимых собак. Тончайшая работа – подарок одной из клиенток мужу. Он должен получиться красивым, и Бобби придется трудиться над ним несколько недель. И клиентке он обойдется в кругленькую сумму.

Однако Бобби не смог заняться костью. Он все испортит, если будет заниматься резьбой сейчас. Он сделал еще одну затяжку и посмотрел в окно столовой. Оно выходило на аллею и на соседский гараж. Собака соседа лаяла и рычала всякий раз, когда он выносил мусор.

Год назад ему так сильно хотелось ребенка, что всякий раз, когда у Клодии начинались месячные, он чуть не плакал. Они старались почти три года, и, если бы им удалось зачать ребенка, он бы женился на ней. Бобби старался не показывать своего разочарования, но Клодия знала, как сильно он мечтал о ребенке. О ком-то, на кого можно излить свою любовь. Кого можно воспитать лучше, чем воспитали его. Он бы исправил все ошибки, которые сделали его родители.

Маккензи. Забавное имя для девочки. Оно заставило его улыбнуться. Значит, она была агрессивной и упрямой. Лейси использовала еще много других отрицательных характеристик, чтобы описать ее. Тем не менее это был реальный, живой, страдающий ребенок, которому нужен отец.

Но он был больше, чем уверен, что это не его ребенок.

Глава 19

Маккензи разглядывала CD-диски в витрине музыкального магазина, когда Лейси подошла к ней сзади. Она только что уложила в машину три сумки с новыми вещами девочки, но знала, что они еще не закончили с покупками.

– Ты бы хотела пару дисков?

– У нас есть проигрыватель? – Маккензи продолжала смотреть на витрину.

– В гостиной есть, но, может быть, тебе хочется иметь колонки у себя в комнате, как думаешь?

– Я думаю, да, – сказала Маккензи. – Мы могли бы их купить?

– Зайди и купи несколько дисков, а потом мы поедем в «Kmart»[2], в магазинах этой торговой сети магнитофоны стоят дешевле.

– Сколько дисков мне можно выбрать?

– Четыре, – прикинула Лейси. – Я посижу здесь, а ты позовешь меня, когда будешь готова, ладно?

– Ладно.

Маккензи вошла в магазин, а Лейси села на скамейку. Она была в плохой форме. Ноги у нее болели, а когда она взглянула на свои бледные, покрытые веснушками руки, они показались ей дряблыми.

Она ни разу не была в спортивном зале после приезда Маккензи и не знала, когда сможет ходить туда снова. До прошлого года она любила ходить в зал после обеда или вечером, когда там было полно молодых одиноких мужчин, с которыми она легко могла познакомиться. Однако в последнее время она любила ходить туда совсем рано утром, когда там занимались серьезные спортсмены, и она была избавлена от соблазнов. Теперь же ей придется прикинуть, в какое время посещают зал мамаши, и присоединиться к их рядам.

Они с Маккензи провели все утро, занимаясь покупками в торговых точках. Лейси щедро расплачивалась кредитной картой, но так не могло долго продолжаться. Это был особый поход по магазинам, говорила она себе. Коробки Маккензи с одеждой и другими личными предметами еще не прибыли из Финикса, и ей нужна была новая одежда и некоторые другие вещи, чтобы чувствовать себя как дома.

Деньги станут проблемой. Нола дала Лейси двести долларов на расходы и покупки, но ей придется попросить еще. Ей понадобится постоянное вливание средств, если она собирается содержать Маккензи и заботиться о ней на достойном уровне. Но пока что она не могла говорить с Нолой об этом. Несмотря на метания в желании отстаивать свое право на попечительство над Маккензи, Нола все еще испытывала жгучую обиду в связи с решением Джессики предоставить опекунство Лейси, и Лейси сочла благоразумным выждать немного, прежде чем поднимать тему ежемесячных выплат для девочки. Существовал, конечно, Бобби, но даже если он готов был оказывать помощь, по его тону во время телефонного разговора ей показалось, что он не так уж много может предложить. Да он и не обязан был этого делать.