Комната смерти - Джеффри Дивер

— Куда дальше? — спросила она.

— В банк. Не помню названия, но помню где.

— Поехали.

Фарада отвез ее в отделение «Американ Индепендент Банк энд Траст» на Пятьдесят пятой улице. Время близилось к закрытию, и часть персонала уже ушла. Администратор позвала женщину из начальства. Без ордера Сакс вряд ли могла бы многое выяснить, но женщина, типичный образец вице-президента, все же рассказала ей, что Роберт Морено приходил первого мая, чтобы закрыть счета и перевести средства в банк на Карибах. В какой именно, она говорить не стала.

— А сколько? Хоть это вы сказать можете?

— Среднее шестизначное число, — последовал ответ.

Непохоже, что он отмывал крупные суммы для картелей. И все же это выглядело несколько подозрительно.

— Он оставил здесь какие-то деньги?

— Нет. И упомянул, что поступает так же со всеми своими счетами в других банках.

Вернувшись к Ташу Фараде, Сакс плюхнулась на пассажирское сиденье.

— А потом что было?

— Красавица, — сказал водитель.

Амелия подумала, будто Фарада имеет в виду ее, но тут же посмеялась над собой. Он объяснил, что повез Морено в Ист-Сайд и забрал женщину, которая сопровождала его до конца дня. Морено назвал адрес — перекресток Лексингтон-авеню и Пятьдесят второй улицы — и велел водителю остановиться у входа.

Именно туда они теперь приехали. Сакс взглянула на высокое угловатое офисное здание из стекла и бетона.

— Кто была та женщина?

— Темноволосая, — ответил водитель. — Думаю, где-то пять футов восемь дюймов ростом, лет тридцати с небольшим, но выглядит моложе и, как я уже говорил, привлекательная. Даже, можно сказать, сексуальная. В короткой юбочке.

— Собственно, меня больше интересует ее фамилия и профессия.

— Я расслышал только имя. Лидия. А что касается профессии… гм… — Фарада вкрадчиво улыбнулся.

— Так что?

— Скажем так — я уверен, что до того, как он ее забрал, они были незнакомы.

— Это мне ни о чем не говорит, — хмыкнула Сакс.

— Видите ли, детектив, на нашей работе мы многому учимся. Мы познаем человеческую природу. Кое-что из того, что хотелось бы скрыть от нас клиентам, кое-что из того, чего не хотелось бы знать нам самим. Нам приходится быть невидимками. Но мы наблюдательны. Мы просто ведем машину и не задаем вопросов, кроме как «куда едем, сэр?». И тем не менее мы многое замечаем.

Эзотерика тайного ордена водителей лимузинов начинала утомлять, и Сакс раздраженно нахмурилась.

— Мне сразу стало ясно, что она… ну, вы поняли? — тихо проговорил он, будто кто-то мог их подслушать.

— Девица из эскорт-агентства?

— Весьма сексуальная, я бы сказал.

— Одно вовсе не обязательно означает другое.

— Но тут были замешаны деньги.

— Деньги?

— Многое в нашей работе состоит в том, чтобы кое-чего не замечать.

«Господи», — вздохнула Сакс.

— Что за деньги?

— Я видел, как мистер Морено дал ей конверт. Судя по тому, как они с ним обращались, я понял, что там деньги. И он сказал: «Как договаривались».

— А она?

— «Спасибо».

Амелии стало интересно, что бы подумала чопорная зампрокурора Нэнс Лорел о своем благородном потерпевшем, снимающем проститутку средь бела дня.

— Могла быть эта женщина как-то связана с тем зданием? С какой-нибудь конторой, где она работала?

— Когда мы подъехали ко входу, она ждала в вестибюле.

Амелия сомневалась, что здесь действовало под прикрытием некое эскорт-агентство. Возможно, эта самая Лидия трудилась на какой-нибудь временной работе. Сакс позвонила Лону Селитто и описала ему женщину.

— И еще сексуальная, — вмешался Таш Фарада.

Не обращая на него внимания, Сакс назвала детективу адрес.

— Я уже собрал команду из отдела Майерса, — сказал Селитто. — Пусть начнут с этого здания. Посмотрим, слышал ли кто-нибудь о Лидии.

Разъединившись, она спросила Фараду:

— Куда они отсюда поехали?

— В центр. На Уолл-стрит.

— Едем.

Лимузин влился в поток. Набирая скорость, «линкольн» лавировал в гуще автомобилей. Чувствуя себя пленницей на пассажирском сиденье, Сакс, по крайней мере, могла утешать себя тем, что водитель не тащится со скоростью черепахи. Она предпочла бы мелкую аварию неуверенной езде. С ее точки зрения, «быстрее» означало «безопаснее».

«Когда ты в движении…»

Пока они ехали через центр, она спросила:

— Вы слышали, о чем они говорили — мистер Морено и Лидия?

— Да-да. Но это было вовсе не то, о чем я подумал, не о ее работе, так сказать.

«Сексуальная…»

— Он говорил в основном о политике. В каком-то смысле читал лекцию. Лидия вежливо его слушала и задавала вопросы, но такого рода, какие задавал бы посторонний на свадьбе или похоронах. Вопросы, ответы на которые тебе не важны. Светская беседа.

— Расскажите, о чем он говорил, — настойчиво попросила Сакс.

— Ну… помню, он злился на Америку. Мне это даже показалось оскорбительным. Возможно, он считал, что может говорить при мне такие вещи из-за моего акцента и ближневосточного происхождения. Будто у нас с ним есть что-то общее. Да я рыдал, когда рухнули башни Торгового центра! В тот день я потерял клиентов, которые были и моими друзьями. Я люблю эту страну, как родную. Порой бывает, что злишься на родственников. С вами случалось?

Он обогнал автобус и два такси.

— Нет, я единственный ребенок в семье, — стараясь сохранять терпение, ответила Сакс.

— Ну вот, иногда бывает, что злишься на родственника, но потом вы миритесь, и все хорошо. Именно это делает вашу любовь настоящей, потому что кровь навеки объединяет вас, несмотря ни на что. Но мистер Морено не готов был простить страну за то, как она с ним поступила.